ускоряться, но это шло вразрез с моими планами.
Антон договорился о встрече с журналистом с телеканала, так что в субботу после школьных занятий я принимал у себя в замке высокую девушку в деловом костюме, которая буквально закидала меня вопросами о самых разных сферах жизни. Её интересовало буквально всё. Отвечал я обстоятельно, на провокации не поддавался. Ждал вопроса о своей деятельности на посту в Тайной Канцелярии. Наконец, Алёна (так её звали) завела речь и об этом:
— Не так давно Его Величество назначил вас в Тайную Канцелярию, — сказала она, попив воды и переложив листки с записанными вопросами. — В связи с чем это произошло?
— Полагаю, с тем, что государству и подобным структурам нужны преданные стране люди, — ответил я. — Неравнодушные к тому, что происходит в империи, и готовые сражаться за её безопасность — не только внешнюю, но и внутреннюю.
— Свои способности на первом поприще вы доказали. Весь город пользуется нововведениями, которые вы придумали, господин маркиз. А что насчёт успехов на втором поле?
— О них не говорят общественности, — ответил я. — Канцелярия ведь тайная.
Девушка понимающе улыбнулась.
— И всё же, расскажите, какие опасности существуют в империи. Хотя без деталей. Чтобы граждане знали, когда проявить бдительность.
— Что ж, думаю, это можно. На мой личный взгляд, одной из главных проблем сейчас является деятельность коммунистических агентов. В империи их развелось довольно много, они проникают в различные сферы и баламутят народ, распространяя дикие и лживые идеи.
— Какие, например? — быстро спросила Алёна.
— Я не стану их озвучивать. Достаточно и того, что они сами активно это делают.
— Насколько опасна так называемая красная зараза для наших устоев?
— К сожалению, находятся люди, которые поддаются такой пропаганде. Но мы приложим все усилия, чтобы искоренить её. В данный момент мне как раз поручено разработать ряд мер по выявлению и нейтрализации красных агентов. И уверяю, что они будут успешными.
— О, в этом я лично не сомневаюсь! — улыбнулась журналистка. — Вы, господин маркиз, доказали жителям империи, что умеете добиваться результатов, за что бы ни брались. Полагаю, мы можем быть спокойны насчёт коммунистов. Если вы говорите, что скоро их не станет, значит, так и будет.
— Спасибо за доверие, — ответил я скромно. — Надеюсь, не подведу.
Затем мы перешли к другим вопросам, интервью длилось ещё долго, но главное было сказано. Лишь бы при монтаже этот кусок диалога не вырезали.
Своего начальника я заранее предупредил о том, что собираюсь провернуть. Выслушав меня, он согласился, что идея неплоха.
— Нужно провести несколько громких облав, — сказал я. — Показательных. Чтобы красные убедились, что за них действительно взялись. Чистки в профсоюзах устроить.
— Это чревато забастовками. А они — остановкой производств.
— Тут главное шумиху создать. Арестов может быть и немного. А что касается забастовок, то возмущаться сильно владельцы заводов и прочего не станут, если издать приказ о содействии и противодействии пособничеству распространению красной пропаганды.
— Смолчать-то, может, владельцы заводов и смолчат, но недовольство останется.
— Значит, нужно договориться с главами гильдий о том, чтобы забастовок не было. Уверен, им социалисты тоже не нужны в своих рядах.
— Как сказать. Впрочем, я поручу это организовать. Может, что-то и выйдет.
Через пять дней вышло моё интервью. А след за ним начались облавы, допросы и чистки в рядах рабочих. Показухи было больше, чем результатов, забастовок не последовало. Как я и думал, страх оказаться на подозрении опричников оказался сильнее веры в идеи о светлом будущем. Будущее-то оно где, а в тюрьму сесть можно уже сейчас. Маловато поработали красные, чтобы появились герои, готовые бросаться в жернова истории, так сказать.
Почти неделю продолжались облавы, прежде чем ко мне явились Свечкин и Марта и доложили, что один человек в замке начал вести себя подозрительно.
— И что она сделала? — спросил я, услышав имя.
— Встречалась с младшим поваром Елисеем. В коридоре замка. А там не должно было быть ни её, ни его.
— Так, может, у них роман?
Марта покачала головой.
— Никому так не хотелось бы найти этому оправдание, как мне, Ваше Сиятельство, но явно нет. Он ей что-то передал, и она сразу же ушла.
— Обыск в её комнате провели?
— Так точно. Ничего не нашли, кроме остатков пепла в раковине.
— А записи с камер отсмотрели?
— Да, Ваше Сиятельство. Нина развернула листок бумаги, прочла и сразу сожгла. И я не думаю, что это была любовная записка. С какой стати им прятаться?
— Действительно, незачем. Младшего повара взяли под арест?
— Четверть часа назад. Тихо, без шума. Он сейчас в подвале.
— Уже начали допрос?
— Мои люди с ним работают, — сказал Свечкин. — Он не показался мне крепким орешком.
— Хорошо. Главное, чтобы не перестарались.
— Я думаю, он быстро расколется. Но что нам делать с вашей девушкой?
Я взглянул на Марту.
— Мы поступим, как прикажете, — быстро проговорила она.
— Тогда берите её и тащите в камеру. Как только сделаете это, сообщите мне.
— Слушаюсь! — кивнула Падшая.
— И постарайтесь взять её живой.
— Конечно, Ваше Сиятельство.
Когда они ушли, я прогулялся по комнате. Настроение было ни к чёрту. Да, с одной стороны, наконец, выяснилось, кто был вражеским агентом, и, вероятно, приложил в своё время руку к запуску той самой ракеты, что меня едва не прикончила, но, с другой, эта Падшая, как и остальные, присягнула мне на верность. И участвовала в похищении Петра Френкеля. Успела она рассказать кому-нибудь об этом?
Нет, она однозначно нужна была живой. И разговорчивой.
В дверь постучали спустя минут двадцать. Заглянула Марта. По её лбу была размазана кровь.
— Ну⁈ — быстро спросил я. — Жива?
— Так точно, — кивнула девушка. — Скрутили и отправили в подземелье. Если угодно…
— Ещё как угодно! Идём!
Мы поспешили вниз, но на парадной лестнице меня перехватила Аглая.
— Ваше Сиятельство, только что доложили! Девочки похищены!
— Какие девочки⁈ — опешил я, едва успев затормозить на нижней ступеньке. — Ты про кого⁈
— Пешковы! На машины напали, когда они выехали с кружка по…
— Неважно! — перебил я. — Все за мной!
Мы с Мартой кинулись к выходу. Аглая нырнула
