Как это ни странно, я обнаружил её в репликаторной, минут через двадцать, и не одну, а в компании с Пао. Но мне это было лишь на руку. То, что нам всем предстояло сделать в ближайшие сутки, требовало детального обсуждения. И не по отдельности, а втроём, чтобы, как говорится, полностью исключить любые дальнейшие недопонимания и недомолвки.
Женщины сидели за лабораторным столом и о чём-то оживлённо болтали.
Едва я вошёл, они тут же прекратили беседу и повернулись ко мне.
Я молча уселся напротив, потом поднял указательный палец и «ткнул» им сначала в Ан, потом в Пао:
— Вы мне нужны. Обе. Сегодня. На северной границе баронства.
— Зачем? — осторожно поинтересовалась Анцилла.
— Да, зачем? — поддержала её баронесса. — И почему на севере, а не здесь? Как мы туда доберёмся, да ещё и сегодня? Туда же пять суток ехать.
— Будем ломать барьер. А на границу нас Гас на шаттле подбросит, — пожал я плечами и быстро взглянул на Паорэ. — Кто-то, как помнится, с меня обещание взял, что я это сделаю. А кто-то… — я посмотрел на Анциллу, — даже потребовал, чтобы он обязательно при этом присутствовал.
Дамы переглянулись.
Пао, как мне показалось, выглядела немного смущённой, а вот Анцилла, наоборот, вспыхнула и явно собиралась поспорить.
Поспорить я ей не дал.
— Значит, так, мои милые, дорогие, единственные, — хлопнул я рукой по столешнице. — Мне всё равно, о чём вы тут договаривались и о чём сговорились, но больше так продолжаться не может.
Голос мой звучал резко и даже, наверное, зло, но мне сейчас было и вправду без разницы, что они там на мой счёт уже напридумывали. Надоели, блин, понимаешь, все эти бабьи интриги.
— Вы теперь больше не будете отправлять меня на встречу друг к дружке, не будете говорить намёками и тешить надеждами. И выбирать кого-то из вас я тоже не буду. У нас сейчас общая цель, и всякий раздрай ей только мешает. Сломаем барьер, выясним код, снимем с этой планеты проклятие, и вот тогда делайте со мной, что хотите. Рвите на части, бросайте, требуйте, заставляйте добиваться вас заново — слова плохого от меня не услышите. Но пока этого не случилось, вы будете делать всё в точности, как я скажу. Только так и никак иначе. Понятно?
Обе женщины смотрели на меня удивлённо и в то же время как-то… сочувственно что ли…
— Знаешь, Дир, ты сегодня какой-то странный, — задумчиво проговорила Анцилла.
— Ага. Мне тоже так показалась, — поддакнула Пао.
— Что значит странный? — буркнул я, недовольно насупившись.
Ан повернулась к миледи и вопросительно изогнула брови. Та в ответ молча кивнула.
— Видишь ли, милый… — медленно начала экселенса. — Да будет тебе известно, все женщины жуткие собственницы. И если какая-то скажет мужчине «Ты — мой», то просто так уже никому его не отдаст. Мы с баронессой не исключение. Но в нашем случае исключением оказался ты. Потому что так вышло, что ты нам достался один на двоих, весь такой уникальный и, увы, неделимый. Наверное, если бы во Вселенной нашёлся твой брат-близнец с индексом двадцать пять и профилем «А пять плюс», нам было бы легче. А может, и не было бы, мы не знаем…
— Короче, мы решили пока тебя не делить, — продолжила баронесса. — Когда на кону судьба целого мира…
— А может, и всей Вселенной, — добавила герцогиня.
— Да. Возможно, и всей Вселенной, — согласилась Паорэ. — И это настолько важно…
— Что наши личные интересы, — подхватила «эстафету» Анцилла, — могут и подождать.
— Вот-вот. Бороться мы будем потом, когда всё закончится.
— А сейчас ты — наша общая собственность.
— И мы никому тебя не отдадим.
— Да-да.
Женщины вновь повернулись друг к другу, хлопнули ладонь о ладонь и весело рассмеялись.
Я переводил взгляд с одной на другую и тихо охреневал. Какого, спрашивается, рожна я тут распинался? Они уже и так всё решили, и мне оставалось только направить их энергию в мирное русло.
— Приказывайте, милорд! — шутливо вскинула руку к виску баронесса. — Мы готовы идти за вами хоть на край света.
— Да, экселенц, — проделала то же самое герцогиня. — Приказывайте! Мы готовы…
Глава 13
Болотная жижа чавкала под ногами. Вечернее солнце с трудом пробивалось через стоящий над равниной туман. Когда он превратится в нужный нам огненный, никто не догадывался, но пропустить этот миг мне совершенно не улыбалось. Вляпаться сходу в «волшебное» марево проще простого. Достаточно лишь на секунду отвлечься или провалиться сквозь торф и — вуаля — получи́те в лобешник целый букет «удовольствий».
Именно так об этой проблеме вещали все флорианские хроники из закрытых архивов. Они же, кстати, давали, советы, как этого избежать. Советы, впрочем, туфтовые. Единственный показавшийся мне адекватным — это использовать болотоступы.
Я сотворил их лично, на репликаторе, из местного композита, из которого, помнится, в кудусе Перекки изготавливались тренировочные мечи и щиты. Лёгкие и достаточно прочные. Для нынешней ситуации — самое то.
Вытянутые в длину на целую тяну, в ширину тун на пятнадцать, решётчатые присо́бобы для ходьбы по болоту, шлёпали по ковру из мха и травинок довольно уверенно. Колышущаяся под ногами поверхность встревоженно хлюпала, но, хвала небесам и моей «гениальности», не прорывалась и не увлекала в бочаги и омуты очередного замешкавшегося неудачника.
Спутницы, поначалу скептически отнёсшиеся к новой обувке, испробовав её в деле, больше не ёрничали. Двигались потихоньку за мной, стараясь не отступать от уже проторенной тропки. Мне даже оглядываться не приходилось. Доносящиеся из-за спины глухие шлепки зримо сообщали о том, что у Пао и Ан с передвижением по болотистой местности всё в порядке. Сам же я под ноги почти не смотрел, внимание, в основном, уходило на то, чтобы уловить момент перехода. Точнее, не самого перехода, а тех эффектов, которые его предваряют. Успеешь их ощутить, появится шанс. Не успеешь, оставишь свой след в местных летописях — персональную строчку по типу «ещё один сгорел на болотах».
Сгорать я, понятное дело, не собирался. Тащить в огонь своих женщин — тем более. Даже за то, что они развели меня как ребёнка, подобное наказание выглядело явно избыточным. Но в том, что они меня действительно обманули, сомнений уже не осталось. Ну, то есть, как обманули? Сказали мне только то, что я и хотел услышать.
Тогда, в репликаторной, критическое мышление у меня сработало совсем не в ту сторону, в которую нужно. Считал, что, в первую очередь, надо заставить их слушаться, а они просекли это с полпинка. И выдали мне… то, что выдали… Что, типа, я весь такой уникальный, аж жуть, и они обязательно поборются за меня, но потом, а прямо сейчас ни-ни и ни за какие коврижки. И вообще, будут мне теперь в рот смотреть и исполнять любые приказы.
Ага, щас! Спорить начали сразу, как только я принялся объяснять им свой план. Больше часа пришлось потратить на то, чтобы опять по третьему-пятому кругу рассказать сгорающим от любопытства красавицам, что такое, по моему мнению, есть барьер и почему его надо ломать втроём, а не поодиночке. Тогда-то, кстати, у меня и зародились сомнения, что с их совместным признанием всё не так гладко.
Ну, а как по другому-то? Одна видит сны о реальном прошлом, другая — о наиболее вероятном будущем, и обе о своих снах ничего конкретного не рассказывают. Ограничиваются какими-то туманными намёками и тупо гоняют меня по кругу, как хомяка в пластмассовом пузыре или несчастного мишку на велике по цирковой арене, пока у него язык от усталости набок не свесится. Хотя сами, небось, всё уже между собой выяснили, обговорили и теперь только делают вид, что я это сам всё выдумал, а они тут совершенно не при делах.
Ну да, конечно. Не при делах. Первая хочет управлять моим прошлым, вторая будущим, а я, блин, живу в настоящем и служу для них своего рода барьером, чтобы одно на другое не повлияло, а если и повлияло, то незначительно. Нет уж, мои дорогие, манипулировать я собой не позволю. Любить — любите сколько угодно, хоть вместе, хоть поодиночке, но сделать из меня дурака у вас не получится, как ни пытайтесь…
