- Да.
Два.
И маму. И почему-то не хотелось верить, что это только сон. Хотя как оно иначе быть может.
- Повезло. Когда-то давно она и мне пела. Она не только целитель. Миара… об этом говорить не принято, но изначально она могла открывать дороги духов. Но потом в ней проснулся дар целителя. И отец решил, что это целесообразнее. Духи… что в них хорошего?
- То есть, мне не примерещилось.
- Не знаю, - Винченцо лежал, уставившись в потолок. И явно думал о чем-то своем. – Наука… наука понятия не имеет, как сакхемские барабанщицы, которые не обладают ни каплей силы, способны сводить с ума самых одаренных магов. И не только магов. И как белоглазые жрецы севера обращаются в огромную рыбу. Или подчиняют себе птиц. Или вот вас взять… ты превращаешься, хотя по всем канонам науки не должен.
- В жопу твою науку.
- Духи и пути их из того же ряда. Они существуют. Кто-то полагает, будто где-то там есть эхо нашего мира. Или слепок. Или просто другой мир. Но материальное тело не способно покинуть его, в отличие от духов. Вот шаманы, барабанщицы… или те, которые видят, они могут использовать то, что существует на той стороне.
Только вот пользы от этого великому роду никакой.
- Ей запрещено было обращаться к этому дару. А целительский стали развивать, - Винченцо поморщился и сел. – В последний раз она пела мне, когда… не важно. Главное, я тогда не ушел.
- Значит, скажу спасибо.
- Скажи. Её редко благодарят.
- Почему?
Винченцо подал руку.
- Потому что боятся.
- Она же целитель.
- И исцелять может, но… понимаешь, не только исцелять. Для исцеления её привлекали не так уж часто. Да и характер у неё, чего уж тут, поганый. И убивает она легко. Только целители могут убивать настолько легко.
Хрень.
Одна сплошная глобальная хрень.
- Но если у неё вышло, то… она вернется. К тебе. И, пожалуйста, не прогоняй. Серьезно. Она, конечно, еще та дрянь. Но может быть полезной.
Ну да, исключительно.
- Не буду, - Миха руку принял и поднялся. Тело ныло. Кости тоже. На шкуре стремительно зарастали свежие шрамы, но в целом он чувствовал себя на удивление бодро.
Вот сожрать бы еще чего, так вообще счастье было бы.
Глава 22
Глава 22
Слушая выступление советника Кицаоли, Верховный не мог отделаться от мысли, что ничего-то не изменилось. Те же самые речи, цветистые и торжественные, те же самые люди, речам этим внимающие с видом таким, будто бы нет ничего важнее.
Та же борьба за власть.
А кто сидит на троне, так ли это важно?
Правда, за прошедшие несколько дней девочка стала выглядеть лучше. Ушла нездоровая бледность. И слабой она больше не выглядела, а на губах время от времени мелькала улыбка. И ныне вот она играла с котенком леопарда. Второй возился в ногах, пытаясь разжевать витой шнур.
За спиной девочки стояла Ксочитл.
Простые одежды, седина в волосах. И мягкая улыбка, извиняющаяся, словно она понимала, сколь неуместно её присутствие здесь.
Советник замолчал и поклонился. А мягкие лапы зверя поймали пальцы девочки и та рассмеялась, что заставило умудренных опытом мужей слегка нахмурится. Кто-то даже поморщился.
Поджал губы Тескатлипока-младший, поднялся с места и… сел.
- Мне кажется, - нежный голос Ксочитл разрушил напряженную тишину. – И пусть простят меня мудрейшие за своеволие, но… Совет идет так давно. И выслушать нужно многих. Мужчины сильны и яростны, когда речь заходит о по-настоящему важных делах. А женщины слабы. И нам при всем желании не сравниться с мужчинами. А потому умоляю вас сделать перерыв…
Она хлопнула в ладоши, и в залу вошли рабыни с корзинами. Запахло свежим хлебом, и запах этот был столь ярким, что Верховный ощутил голод.
Рабыни раздавали лепешки и медовую воду.
Сладкие шарики с орехами и другую весьма нехитрую снедь.
- Зачем она вообще здесь? – вполголоса произнес кто-то из сидевших рядом. – Прекрасно бы обошлись и сами.
- Возможно, - отозвался Верховный.
- Будет голод, - пальцы девочки пощекотали живот, и котенок заворчал, задергал лапами. – Ветер придет с юга. Ветер принесет пески. И вода уйдет под землю.
Стало тихо.
Очень тихо.
- Госпожа, - Верховный поднялся, пусть и не без труда. – Благодарим, госпожа. Но не будет ли наглостью с моей стороны узнать, каким землям угрожает опасность?
Девочка задумалась.
- Там, - она махнула рукой куда-то влево.
- Карту, - сдержанно произнес Владыка копий. И карта была доставлена. Она легла на полу, и дитя, покинув трон, с интересом подошла к ней. Оглядела.
Двинулась кругом, то и дело останавливаясь.
Вот закрылись глаза. А рот наоборот приоткрылся, и меж губ выскользнул кончик языка, отчего вид у юной императрицы сделался на диво глупым.
Советники молчали.
Все так же пахло хлебом, а котята затеяли возню у подножия трона.
- Тут, - она присела и обеими ладонями накрыла край карты. – Тут море. Будет сильный ветер. И волна. Вот такая!
Она подняла руки над головой.
- И в море огонь родится. Кипеть станет.
Верховный накрыл больную руку здоровой. Кажется, усилия мага все же привели к тому, что рука стала заживать. Во всяком случае, болела она меньше, да и гной почти перестал сочиться. А в трещинах появилась тонкая розоватая кожица.
И это казалось хорошей приметой.
- А тут вода уйдет, - ручки переместились в глубь империи. – Земля заболеет. Сильно.
- Когда?
- Скоро. Ветер уже волнуется…
Проклятье.
Побережье. Там рыбацкие поселки. И небольшие городки, в которых идет торговля. Солеварни. И красильные мастерские. Верфи, на которых строят военные корабли, пусть даже строят и мало, но все же. Там принимают ладьи с юга и севера, с грузом драгоценных приправ, которые охотно меняют на золото и тонкие ткани. Железо. Пенька. Сало. Мед. Да мало ли чего найдется для обмена.
И рыба.
Рыба нужна.
Рыбу ловят сетями, коптят или, вымочив в морской воде, сушат на местном горячем солнце. Мелкою кормят рабов, ибо нет еды более дешевой. Её привозят беднякам, что обретаются в Благословенном городе, и раздают при храмах.
Крупную продают. Не важно… без рыбы будет плохо. Как и без жирных пахотных земель, накрытых маленькими ладошками.
Девочка поднялась с пыхтением и, оглядев всех вокруг, добавила.
- А потом придет смерть. Черная-черная. И заберет многих.
Она замолчала, сунув в рот косицу.
- Госпожа, - Верховный поклонился столь низко, как только мог. – Что мы можем сделать? Как спасти людей?
- Верните, - темные глаза уставились на него.
Сквозь него.
- Верните сердце бога. И тогда, быть может, все случится иначе.
Она покачнулась и коснулась носа. Из ноздри потянулась тонкая алая ниточка. И увидев её, Ксочитл всплеснула руками, бросилась к Императрице, чтобы подхватить на руки.
- Мага зови! – рявкнула она, отбросив всякое смирение. И стало понятно, что сильна в ней кровь, та же, что течет в жилах Владыки Копий. – Пусть тащит свои зелья. А вы…
Ледяной взгляд обвел собравшихся.
- Языки у вас тут длинные. Только и горазды, что болтать. Делом займитесь…
Она удалилась с девочкой на руках, и Верховный почувствовал, как к щекам поднимается кровь. И еще стыд, ибо и вправду день нынешний был потрачен на пустое.
Право слово, какая разница, какими цветами украшать путь к храму? И кому за кем идти в грядущем шествии? Верховный поморщился от стыда и опустился на место.
За магом пошлют.
Да и Ксочитл выглядела вполне способной позаботиться о девочке. Верховный же обвел взглядом Советников.
- Это просто ребенок, - первым нарушил молчание Таслок. – И она вполне может ошибиться.
- Или вовсе придумать это, - махнул рукой Арджи, прозванный Многоруким. – Дети горазды на выдумки.
И мысль эту, показавшуюся вдруг всем на диво удачной, подхватили, потащили, уверяя друг друга, что так оно и есть. И сами же, говорившие, чем дальше, тем сильнее верили, что дело именно в этом.
