чокнулись и опрокинули. Я за свою жизнь Охотника что только ни перепробовал. Все виды алкоголя. А однажды мы со Стариной Маком даже настойку из Крови Инфернала бахнули, отчего потом память отшибло на неделю. Но пойло Ефрема… Это было, действительно, что-то! Даже с печатью на нейтрализацию всякой отравы мне дало так, что голова закружилась, а в желудке образовался вулкан!
— А пацан крепкий! — хохотал Гранд. — Получше тебя в таком же возрасте, Белый!
Видя, что я не отключился, а только улыбался, никак не показывая, что эффект был, Ефрем отстегнул часы и положил передо мной.
— Заслужил.
Я кивнул и нацепил артефакт на свою руку, довольный результатом. Да, считай, что смухлевал, и печать поглотила большую часть алкашки, но кто об этом узнает? Ха!
— Ну, раз за встречу выпили, то у меня вопрос, — покачал дед бокал по столу и прищурился, глядя на нас с Ефремом. — Что с Самойловым?
— Каким Самойловым? — не понял Ефрем, прикинувшись валенком. — Не знаю такого…
Я хмыкнул, а дед прищурился ещё сильнее, прожигая Гранда взглядом.
— Да расслабься, Петь, — глотнул Ефрем самогона. — Жив Самойлов. В подвале у тебя сидит. Парень не захотел убивать его сам, а решил оставить тебе.
Морозов приподнял брови, как-то иначе посмотрев на меня, а дед перевёл взгляд и спросил:
— Почему?
— Так будет правильно, — пожал я плечами.
Старик кивнул, а затем поднялся со стула и твёрдой походкой направился к двери подвала.
— Побудьте здесь. Я сам… поговорю с ним. Эта падаль мне многое задолжала.
Никто не возразил, и дед ушёл, но я видел, как закипала его сила. Самойлову конец. Из подвала он не выберется даже умоляя и обещая всё, что у него есть.
— Кгхм… Дмитрий, я хотел у тебя поинтересоваться…
— Мокрый, вот ты всегда так, — фыркнул Ефрем, а затем посмотрел на меня. — Спорим, что сейчас он будет у тебя расспрашивать про твою силу, а затем ещё намекнёт о… Сколько там у тебя внучек, Паш?
Морозов вздохнул и покачал головой, а я приподнял бровь.
— Ладно, уел, — сдался Морозов и поднял руки в жесте примирения. — Но знай, Дмитрий, что твой дедушка не против, если ты приедешь как-нибудь к нам в гости и познакомишься с моей внучкой Елизаветой.
— Павел Алексеевич, — улыбнулся я. — Благодарю вас за предложение, но сейчас у меня немного иные планы, нежели поиск невесты.
— Хорошая жена в тылу — залог успеха, — парировал Морозов.
— То-то у тебя их три, Мокрый, — хохотнул Ефрем. — Укрепил свой тыл, да?
Я видел, что Морозова задели эти слова, и тот хотел было уже ответить нечто колкое, но только их глаза с Грандом встретились, как аура Ефрема вспыхнула!
— Только попробуй, и тогда тебе придётся узнать, каковы твои госпитали и вид из палаты.
— Дурак ты, Ефрем, — вздохнул Морозов и сам себе налил самогона. — И… я соболезную.
Ефрем фыркнул, бросил на меня взгляд, а затем забрал бутылку своего варева и свалил к себе в комнату.
— Что это с ним? — закинул я удочку. Нет, ну а вдруг?
Морозов ещё хряпнул, немного удивив меня такой скорости. Похоже, что дед напиться решил.
— Это не моя тайна, Дмитрий, — покачал он головой. — И раз Ефрем тебе не рассказал, то и я не могу.
— Понимаю, — кивнул я и поправил уснувшего Славика, чтобы тот не упал.
— Всё равно копать будешь, да?
— Ну, мне интересно.
— Тогда начни с экспедиции в Сибирский Эпицентр, которая состоялась первого июля две тысячи восьмого года. И если Ефрем к тому моменту созреет, то вы поговорите. Но позволь совет… Будь с ним осторожен.
Осторожен? Я — Охотник, старик! Ещё бы я боялся каких-то там Грандов.
— Думаете, с ним будут проблемы? — хмыкнул я.
— Ефрем сам по себе проблема, — вздохнул Морозов, ещё раз накатив.
— Эй! — послышался выкрик из дома, разбудивший Славика. — Вообще-то я всё слышу, Мокрый! Не слушай его, парень!
Морозов на его слова только руками развёл.
Скрипнула дверь подвала, и к нам вышел смурной дед, руки которого были по локоть в крови. Без слов он подошёл к столу и приложился к бутылке, а когда поставил её обратно, выдохнул:
— Всё. Самойлов мёртв.
— Вы завтра в Царицын? — спросил Морозов.
— Да, — ответил дед, а я кивнул. — С утра заеду в Имперскую Канцелярию, решу вопрос с документами и на новое место. Буду вести дела оттуда. А Ефрем…
— Он с нами, — перебил я его. — Ефрем присоединится к роду Беловых, а взамен я отправлюсь с ним в Сибирский Эпицентр. В посёлок Мирный.
Морозов вздрогнул, его брови взлетели в удивлении, а мой дед вновь нахмурился.
— К-как… Как тебе удалось? — прошептал Павел Алексеевич. — Я думал… Что вы случайно встретились…
— Как и я, — пожевал губы дед. — Выходит, что Ефрем здесь не проездом, а ты его привёз.
— Ну да, — пожал я плечами. — Только не пойму, что вас удивляет?
— Они в шоке от того, что я выбрался из своей норы, пацан, — показался Ефрем в дверях, держа в руке почти пустую бутылку. — Сколько раз пытались меня вытащить, а нихера не получалось. А тебе удалось.
— Решил использовать моего внука? — от деда вновь полыхнуло силой.
— Твой внук — взрослый парень, Белый, а не малолетняя девка. И, судя по твоей реакции, ты не так хорошо его знаешь, как узнал я за эти сутки. Архимаг в девятнадцать лет с потенциалом Одарённого Вне Категории! О-о-о, вижу по твоим глазам, что проникся! Не знал, что твой внук пробудился? Хреновый ты глава рода, значит! Не дёргайся, Паша, а то уже вижу, как глаза заблестели!
Морозов, и правда, аж заёрзал весь, а дед будто впервые меня увидел и разглядел.
— Когда? — тихо спросил мой старик.
— Не так давно, — ответил я и пожал плечами. — Собирался позже рассказать.
Дед плюхнулся на своё место и взялся за голову, а Морозов прокашлялся и сказал:
— Дмитрий, я всё же настаиваю на твоём визите… Я думаю, что теперь, Елизавета будет рада вашему знакомству ещё больше…
Ефрем на это заржал, похлопал меня по плечу и выдал:
— Ты попал, парень. Опа… У меня самогон закончился. Непорядок…
— Кидай! Кид-ай! — радостно прыгал Славик у моих ног.
С улыбкой подкинув резиновый мячик, который малой нашёл у меня в комнате, я бросил его на полянку, и тот быстро ринулся за ним.
На улице стояла хорошая погода. В столице не то, чтобы редко светило солнце, но некая серость присутствовала. Сегодня же день был действительно отменный.
Я стоял у машины, прислонившись к ней и ожидая деда у здания Имперской Канцелярии. Старика не было уже около
