11 февраля мы написали очередную страницу моей личной вендетты, обыграв «Даллас». «Звезды» получили от нас четыре шайбы уже в первом периоде. При этом три из них удалось забросить мне, что стало самым быстрым хет-триком как для «Тампы», так и для всей лиги в этом сезоне. «Даллас» приблизился к нам, но в итоге финальную точку поставил Роб Замунер, забросивший уже в пустые ворота, которые за 20 секунд до этого покинул Артур Ирбе. Итоговый счет был 5:3.
Начиная с 14 февраля и до конца месяца у «Тампы» начались тяжелые дни. Следующие 8 матчей мы не могли победить и за это время потерпели 7 поражений. Полоса неудач началась с домашнего фиаско в матче с «Бостоном» и закончилась 27 февраля, когда нам удалось сыграть вничью в гостях с действующим обладателем Кубка Стэнли — «Питтсбургом».
Хуже всего в этой серии поражений было то, что мы четыре раза уступили нашим прямым конкурентам, соседям по дивизиону: «Детройту», «Торонто» (которое мы все никак не можем обыграть или даже сыграть с ними вничью) и «Чикаго». Для меня также обидным стало то, что мы проиграли еще и «Квебеку» в формально домашнем матче, который 20 февраля состоялся в Галифаксе на льду тамошнего «Метро Центра».
В результате неудачного февраля мы отдалились от спасительного четвертого места, которое давало команде возможность попасть в плей-офф. Наше отставание от «Сент-Луиса» было уже достаточно приличным — 5 побед отделяли нас от «Блюзменов».
Единственное, что в этот момент радовало лично меня, так это то, что, занимая промежуточное пятое место, «Тампа» опережала «Даллас Старз». Моя бывшая команда откровенно проваливала сезон и обосновалась на шестом месте в дивизионе Норриса без каких-либо обозримых шансов на плей-офф.
Можно сказать, что к первому марта претенденты на выход в пост-сезон определились практически на 100%: в плей-офф выходили «Чикаго», «Детройт» и «Торонто». А мы при определенном стечении обстоятельств и удачи, надо говорить честно, могли достать «Сент-Луис».
* * *
До дедлайна оставалось все меньше и меньше времени, и перед генеральным менеджером «Тампы» Филом Эспозито стояла дилемма. Команда — главная мечта всей его жизни — проводила успешный первый сезон. Она давно уже перевыполнила все возможные цели и задачи, которые Фил в мечтах ставил перед ней, когда только думал о том, что когда-то настанет момент, и он будет руководить созданной им командой.
Сейчас ему нужно было определиться: что делать дальше? Поддаться романтическому желанию дотянуться до звезд уже в первом сезоне, стать той командой, которая с ходу ворвалась в элиту НХЛ и вышла в плей-офф. Или твердо оценить ситуацию, в которой находится команда, и попытаться обеспечить ее будущее.
Говоря более приземленно, Филу нужно было решать: попробовать усилить команду для того, чтобы она могла уже в этом сезоне выполнить задачу-максимум — попасть в плей-офф, или отказаться от борьбы за итоговую четверку в дивизионе и сосредоточиться на получении более выгодных активов на грядущем драфте.
Если бы летом на кону не стояло что-то по-настоящему ценное, то Фил, не колеблясь, выбрал бы первый вариант. А именно: попытаться уже сейчас усилиться, может быть, даже расстаться с какими-то активами — с пиками на драфте 1993 года или даже теми, которые будут через два или три сезона, и взять так необходимое команде усиление в боттом-6. Атакующая мощь первого звена и первой спецбригады большинства была достаточной для того, чтобы выполнить основную задачу, но Семенову с партнерами нужна была очень серьезная помощь.
В теории вариантов было достаточно. И «Хартфорд», и «Нью-Йорк Рейнджерс» — достаточно крепкие команды, которые еще в прошлом году боролись за плей-офф, — уже не попадали в четверки сильнейших в этом году. Со многими из руководителей этих команд, вернее, даже со всеми, у Фила и Тони Эспозито были достаточно хорошие отношения, и вполне можно было взять достаточно сильных игроков в дедлайн. Конечно, пришлось бы потратиться, но в теории результат того стоил.
Например, если говорить о «Хартфорде», то один из ведущих защитников клуба, канадец Зарли Залапски, по слухам, был недоволен своим местом в команде. В теории он мог за хорошую компенсацию покинуть «Хартфорд» и усилить другой коллектив. А Залапски для «Тампы» был бы очень хорошим вариантом, причем даже не во вторую пару, а в первую. Он смело мог бы составить компанию Постаретьеву или Миронову и придать первой паре стабильности и надежности.
Оба русских защитника, которые сейчас играли в первой паре — Каспарайтис и Миронов — были, безусловно, очень талантливыми парнями. Первый мог и должен был в будущем вырасти в отличного защитника-домоседа, который к тому же очень жесткий и неуступчивый, смело идет в силовую борьбу и не дает спуска лидерам соперников, буквально залезая им под кожу. Второй же, Борис Миронов, — это отличный двусторонний игрок, опять же в будущем с большим потенциалом как защитника-бомбардира и защитника-плеймейкера. И если к одному из них, при этом не важно, к кому, поставить в пару Залапски, это существенно усилило бы оборону.
В атаке тоже были отличные варианты. В первую очередь, говоря про усиление атаки, Фил имел в виду игроков своей бывшей команды, «Нью-Йорк Рейнджерс»: Майка Гартнера, двукратного обладателя Кубка Стэнли в составе «Миннесота Норт Старз», и Адама Грейвса, левого форварда, который внес большой вклад в попадание «Эдмонтона» в финал Запада в сезоне 1989–1990, но который был не очень доволен своим местом в «Нью-Йорк Рейнджерс».
То есть варианты по усилению состава «Тампы» у Эспозито были. Но Фила грызли сомнения, и Тони, директор по хоккейным операциям, и тренерский штаб, в первую очередь, конечно, главный тренер Терри Крисп, разделяли опасения своего шефа. Могло так получиться, что, усилившись в этом сезоне и потратив на это усиление очень много ресурсов, «Тампа» в результате не добьется поставленной задачи и не выйдет в плей-офф. А это стало бы для команды если не катастрофой, то очень и очень серьезным затруднением.
Потому что даже если говорить о ситуации, что «Тампа» в плей-офф не выходит и останавливается в шаге от попадания в игры на вылет и занимает 17-е место, то это будет означать восьмой выбор на драфте.
А это уже не устраивало Эспозито, потому что по всем прогнозам Пол Такахаши Кария должен быть выбран в первой тройке, а именно Карию, потомка японских иммигрантов, все очень хотели видеть в «Тампе».
Терри Крисп со своим русским помощником Александром Асташевым, который отвечал в клубе за развитие молодых игроков, говорили о том, что Кария практически наверняка сможет вырасти в игрока первого звена, который к тому же еще и очень удобен в качестве партнера для главной звезды команды, Александра Семенова. К тому же привлечение в команду Карию было очень выгодно с точки зрения общения с владельцами.
Главным из группы инвесторов была японская корпорация «Кокусай Грин». Японцам из «Кокусай Грин» очень нравилось то место, которое занимал в команде Хироюки Миура. И, благодаря успеху Миуры, это уже не было компромиссом между желаниями владельцев и хоккейными качествами: молодой японский защитник по праву занимал место в третьей паре обороны «Тампы», иногда он даже выходил в большинстве. А если говорить про спецбригады меньшинства, то Миура, начиная с января 93 года, стал полноправным и основным защитником при игре в меньшинстве.
А Кария, при всем уважении к игровым качествам и трудолюбию Миуры, — это юниор совсем другого уровня, который котировался очень и очень высоко. Например, если говорить про его результативность в университетской команде Университета Мэн, в которой он играл в этом сезоне, то Пол уверенно шел на показатель 100 очков и был лучшим игроком не только своей команды, но и всей NCAA.
Поэтому, если говорить о перспективах и о работе на будущее, о построении команды, которая будет претендовать на выход в плей-офф на регулярной основе, причем не просто претендовать на выход, но и считаться одним из фаворитов в розыгрыше Кубка Стэнли, то возможностями заполучить таких игроков, как Кария, не разбрасываются.
