Пока за жильцами-голинами послали, девушка добавила:
– Так что у нас гадание не перед осенью, а когда хотим, тогда и делаем. И у нас гадание не на мужа, а на общее счастье! Так что ничего общего, борн Триктоштиф!
Спустя пару минут в холл гостиницы с внутреннего входа вошли оба голина, нагнув головы чтобы вписаться в высокие – но недостаточно высокие для них – дверные проемы. Поприветствовав их по человеческому обычаю, Хелен сразу спросила:
– Вы нам о своем "гхышры" рассказывали?
Здоровяки кивнули своими лысыми башками, уставились на собравшуюся толпу черными, без белков глазами откуда-то с высоты своего роста.
– И в чем его суть? – уточнила Хелен.
– Тык, у кого гхыш, тому радыст, – лаконично объяснил один из голинов, почесывая затылок четырехпалой ладонью.
И как его поднятая рука в потолок не уперлась? Всё-таки они, "пока не зелёные", хотя по мнению Хелен всё-таки зеленоватые ребята были огромными.
– А наши гадальные пескины видели? – спросила у парня Хелен.
Голины ели всё, что угодно – и пресные пескарины шитеров, и острые "человеческие" пескины – лишь бы побольше было. А в день запуска гадальных пескинов первым клиентам продавали две булки по цене одной. Конечно, "не зеленые" ребята тогда набрали себе булок с пожеланиями. Правда, зачитывать записки для них пришлось Шелли – сами голины читать на Огертском не умели.
– Ыдыли, – отозвался второй голин.
– Была вам радость?
– Ы-ы, была!
– Похоже на ваше "гхышры"? – допрашивала голинов Хелен, задрав голову.
– Ы-ы, похожы.
– А вот борн Триктоштиф говорит, что такое гадание на счастье у них, двергов, другие расы украли!
Здоровяки голины уткнулись взглядами своих бездонных немигающих черных глаз на молчащих где-то внизу двергов.
Конечно, дверги молчали – ведь они этим полуобнаженным голинам, состоящим из одних мышц, почти в пупок дышали. Почти – потому что если и были у голинов пупки, то они были закрыты металлическими широкими поясами, к которым крепились их немалые боевые топоры. И прочие непонятные, но пугающие предметы.
– Ы-ы?! – возмутились голины. – Кыто крал?
И оскалили свои внушительные зубы. Кажется, этим ребятам давно было пора сходить... не в парикмахерскую, а как назвать заведение, где голинам бы подточили вновь отросшие зубы?
Глава 19
Бороды у двергов опять задергались, и Хелен поспешила подытожить:
– Так что мы идею гадальных на счастье записок взяли у голинов! Будете ли вы, борн Триктоштиф заверять, что голины идею своего "гхышры" украли у вас, двергов? Будете писать на них жалобу, раз уж вы всё равно непонятно зачем привели сюда занятого человека, оторвали его от по-настоящему важных дел?...
Ошарашенные таким поворотом дела Триктоштифы только ртами воздух глотали, стараясь не смотреть на мрачно взирающих на них сверху огромных голинов, раза в два, даже четыре – еще и по массивности – их больше.
В общем, на что Хелен и рассчитывала. Какой дурак, даже если он совсем жадный, будет писать жалобу на голинов? Это как прощальную записку самоубийцы сесть писать.
– Но если вы всё-таки начнете официальную волокиту, то мы в свою очередь тоже напишем жалобу на вас, то есть на таверну "Два дверга" за воровство идеи наших пескинов, – заявила громко Хелен незваным гостям. – И потребуем компенсацию материального ущерба и упущенной выгоды. И за этот неприятный визит, нарушающий работу нашей столовой, тоже напишем на вас жалобу! За клевету. За неудобства, доставленные нашим клиентам. И за попытку очернить честное имя семьи Ларк и деловой престиж заведения "Синий пескарь". А также потребуем соответствующую компенсацию по каждому пункту жалобы! И уж поверьте, наши заявления будут приняты к исполнению, ведь мы не пожадничаем на хорошего законника!
Пока Хелен убежденно роняла слово за словом, лица двергов вытягивались.
– Чего? Баронесска, это всё что значит? – едва слышно спросила Шелли, стоящая рядом с человечкой.
Зато чиновник наконец-то "разморозился" и с интересом глянул на Хелен.
– Эйра из семьи законника?
– Нет, но эйра будет учиться в Королевской академии! – заявила Хелен.
И неважно, что студентом ее туда не взяли, что будет всего лишь вольным слушателем. Человек из городской управы, наконец-то проявив хоть какие-то человеческие эмоции, хмыкнул и повернулся к Триктоштифам.
– Так что, будете писать жалобу на заведение "Синий пескарь"?
– Н-нет! – тут же открестился от своих планов Гафтолоск.
– Тогда с вас штраф за ложный вызов! – Кажется, или в голосе чиновника действительно проскочила ехидная нотка?
– Да как так?! – только было стали возмущаться дверги, но тут исполины-голины потерли свои огромные кулаки ладонями, словно разминая костяшки.
И все возмущения сразу стихли.
Не сразу в зале до народа дошло, что только что произошло на их глазах. А произошло вот что – дверги привели человека из столичной управы, чтобы он наложил штраф на шитеров, но в итоге эти стяжатели сами будут платить! Стали раздаваться смешки то тут, то там. И гомон, когда спорщики подсчитывали итоги своих пари.
Пыхтящие обидой дверги, задрав бороды кверху, выскочили прочь из зала. Чиновник едва заметно поклонился в сторону девушек – или конкретно Хелен? – и, не скрывая широкой улыбки, вышел вслед за своими штрафниками. Часть стражников, бренча мечами, потопала за ним, а пара мужчин в доспехах завернула в столовую, чтобы скупить на весь отряд гадальные пескины, из-за которых сыр-бор поднялся.
Затем посетители стали расходиться, похохатывая и бурно обсуждая, как "жадные дверги в свою же ловушку попались на Пескаре". Кажется, будет еще один информационный повод для рекламы гостиницы, понимала Хелен. Не зная, радоваться или огорчаться.
Не хотела она громкой славы, ведь тогда это и ее лично коснется, но как иначе выживать в этом межрасовом мире, таком для нее пока не понятном, она не знала. Не отвечать на очередной выпад двергов нельзя. Иначе жадные конкуренты потом совсем их затоптали бы. Но, может, теперь они отстанут и не будут хотя бы кляузничать?
– Баронессочка! – ошарашенно вздыхала Шелли, стискивая перед собой широкие ладони. – Да как же так? Как ты их, а?! Такая маленькая, а прогнала двергов! Одними только словами! Этими вашими... эйровскими речами, которые я не совсем поняла, кроме того, что мы кучу жалоб на двергов напишем.
– Просто там было обещание многих штрафов, это и напугало двергов, – улыбнулась Хелен, облегченно выдыхая, что на этот раз благополучно дело закончилось. – И это не я их прогнала, а ребята. – И указала на голинов, которые всё еще неловко топтались в холле.
Так-то обычно полуобнаженные голины в столовую, где ели люди и шитеры, не заходили, если и заказывали еду, то навынос. Но теперь с откровенным любопытством принюхивались к доносящимся из соседнего зала запахам.
– Ы-ы?
– Если бы не ваш... э-э, могучий вид... – Не говорить же "страшный" парням в лицо. – То дверги бы долго выносили нам мозг.
Оказалось, что по характеру голины не такие уж страшные. Вроде бы. Хотя непонятные вещи, в обилии прикрепленные на поясах здоровяков, откровенно пугали. И Хелен надеялась, что замеченное нечто было всё-таки... ну пусть будет куском шкуры, а не чьим-то скальпом, как ей с перепугу с первого взгляда показалось.
– Ы-ы?! Мозыг? Гдэ голова? Нэт! Торк нэ дават обыда Пыскар! – гордо заявил один "не зеленый" парень, стукнув себя по необъятной голой груди кулаком.
– Ргол защыщат шытэр и ыэра! – повторил его жест второй голин.
– Шытэр хорошый! – согласно кивнул лысой башкой первый. – Ыэра малый. Нызза обыжат малый!
"Вообще-то, самые малые тут дверги, ведь эйра больше их аж на голову" – не понимала логики голинов Хелен. Но спорить с ними не стала. Потому что осознавала, насколько ей еще далеко до понимания инорасников.
