преподаватели обступили нас полукольцом, выпустив перстов. Однако атаковать не решались, опасаясь задеть меня вместе с врагом. Я лихорадочно пытался сосредоточиться, призвать на помощь свой дар и оттолкнуть проклятого упыря, но тщетно — боль и оглушающий хохот перста совсем рядом с ухом мешали мне собраться с мыслями.
— Давайте! Ну давайте же! — пророкотал он, обдавая мое лицо зловонным дыханием. — Только по одному, не все скопом! Хочу насладиться этим сполна.
И вдруг его тело начало стремительно меняться, обрастая длинной белоснежной шерстью. Конечности удлинялись и искривлялись, превращаясь в мощные лапы с загнутыми когтями. Лицо вытягивалось в звериную морду, клыки удлинялись на глазах. Через несколько секунд передо мной возвышалась исполинская магическая горилла.
Вместо когтей на лапах твари были длинные заостренные наросты, больше похожие на кинжалы. Налитые кровью глаза смотрели с дьявольским весельем и предвкушением расправы. Теперь передо мной был не просто опасный перст, а машина для убийства, способная растерзать кого угодно одним движением.
Я зажмурился и усилием воли подавил подступающую панику. Так, спокойно. Нужно что-то делать, причем срочно. Иначе эта тварь попросту располосует меня в клочья и примется за остальных.
Сосредоточившись, я мысленно проник внутрь мерзкой туши, нащупывая каждую кость, каждый хрящ и сустав. А затем резко сжал невидимую длань, одновременно выворачивая и дробя их в мелкое крошево.
Горилла взревела от боли и неожиданности. Ее скрюченное тело обмякло и рухнуло на пол, превратившись в бесформенную кучу плоти и шерсти. Воспользовавшись моментом, я совершил стремительный рывок и откатился в сторону, прижимая руку к груди. Кажется, пара ребер все-таки треснула…
В зале тут же поднялся невообразимый гвалт. Студенты завизжали и бросились врассыпную, стремясь убраться подальше от кровавого побоища. Жалкие трусы, вот они, доблестные маги академии! Персты-пустышки которых нам пытались вручить, в ужасе жались по углам, позабыв о самой возможности побега.
Краем глаза я заметил, что Нинель что-то кричит, показывая на корчащуюся тушу. До меня донеслись обрывки фраз:
— …голову! Нужно снести ему голову! У него регенерация!
Ага, значит, вот в чем дело! Тварь способна восстанавливаться после любых ранений, кроме обезглавливания. Что ж, будем знать. Жаль только, припозднилась ты с советом, милая Нинель.
Она словно услышала мои мысли и вперила в меня тяжелый взгляд. Глаза полыхнули зеленым огнем, губы беззвучно шевельнулись. И я понял — она не станет вмешиваться. Сейчас ей важнее увидеть, на что способен я сам. Она верит в меня и мои силы. Что ж, будем соответствовать!
Стиснув зубы, я вновь обратился к своему дару. На этот раз вложил в удар всю свою ярость, всю некротическую мощь, помноженную на телекинетический напор. Почувствовал, как незримая длань смыкается на горле гориллы, проникая под кожу и вгрызаясь в трахею.
Мерзкая туша заверещала и задергалась. Я чувствовал, как под моим напором плоть начинает стремительно разлагаться, покрываться струпьями и язвами. Как гниль и тлен расползаются по шее твари, разъедая связки и хрящи. Еще миг, одно усилие — и в моей руке окажется ее голова. Вот так-то, выкуси, образина!
Существо издало жуткий предсмертный вопль и забилось в конвульсиях. А потом все стихло. Безжизненное тело грузно осело на пол, дернулось в последний раз и затихло. Из обрубка шеи хлестала черная дымящаяся кровь, растекаясь зловонной лужей.
Я разжал пальцы, и мертвая голова глухо стукнулась об пол. Застывшие глаза твари пялились в никуда.
В зале повисла звенящая тишина. Все взгляды были прикованы ко мне — ошарашенные, испуганные, полные благоговейного трепета. Да, сука, да, такого вы точно не ожидали от скромного первокурсника. То ли еще будет!
Я растянул губы в кровожадной усмешке и обвел притихших студиозусов торжествующим взглядом. Поймал обеспокоенный взор ректора, одобрительный — Нинель, бешеный — Шереметьева. Что, съели, голубчики?
— Иван… Это было… — начал было директор, но я небрежно отмахнулся.
— Благодарю за науку, профессор. Сегодня я усвоил ценный урок. Никому не позволено безнаказанно угрожать моей жизни. Даже перстам. И пока я не найду достойного, отлично справлюсь и сам, у меня еще два года!
С этими словами я вытер окровавленную руку о камзол и решительно зашагал к выходу. Перед внутренним взором до сих пор стояла отсеченная голова монстра. Боль в груди напоминала, что расслабляться рано. Подсознание буквально вопило об опасности. Однако было в этом ощущении и нечто странное, необъяснимое.
Пока я шел к выходу из зала, спину буквально прожигало неведомой силой. Казалось, само пространство вокруг наэлектризовалось и потрескивало от напряжения. И с каждым шагом это чувство лишь усиливалось, пока не достигло апогея.
Внезапно я понял, что именно ощущаю. Это была некротическая энергия — сырая, первобытная, могущественная. Она буквально впитывалась в меня, наполняя тело невиданной доселе мощью. Такого я не испытывал даже рядом с мертвыми, когда только начал познавать свой жуткий дар. Нет, это было нечто совершенно иное!
Ошарашенный, я замер посреди зала. Ребра нещадно ныли, мышцы сводило судорогой. И все же любопытство пересилило боль. Раз уж сама Тьма подкидывает мне такой шанс — нужно воспользоваться, подпитаться. В конце концов, неизвестно, на что еще я способен и как далеко простираются границы некромантских умений.
Закрыв глаза, я глубоко вздохнул и сосредоточился на ощущениях. Почувствовал, как сила проникает в каждую клеточку, затапливает венозную систему, укрепляя кости и залечивая ушибы. Да, вот оно — блаженство исцеления! Всего несколько мгновений — и по моему телу не осталось ни единого следа недавних повреждений.
Однако я увлекся и забыл об осторожности. Втянул в себя слишком много энергии, исходящей от мощного трупа горилло-перста. И случилось то, чего я никак не ожидал — дикий, неконтролируемый выброс магии!
Меня пошатнуло, в глазах потемнело. Зал озарился призрачным зеленоватым сиянием, а по стенам заплясали тени. Черт подери, что творится?! Я лихорадочно попытался взять силу под контроль, но куда там — она рвалась наружу, будто вода через прорванную плотину.
Краем сознания отметил — нужно будет потом как следует изучить этот феномен и научиться сдерживать подобные выбросы.
— В-ваня! Ты что натворил?! — раздался за спиной испуганный голос.
Я обернулся и обомлел. Похоже, моя стихийная магия дала неожиданный эффект. Распластанный на полу труп чудовища вдруг содрогнулся и начал подавать признаки жизни! Вернее сказать, подобия жизни — ведь оживить полностью разрушенный мозг и вернуть сознание я все-таки не мог. Пока не мог!
И все же расчлененная горилла судорожно зашевелилась, пытаясь подтянуть к себе оторванную голову. Пальцы скребли по залитым кровью плитам, безголовое тело беспорядочно дергалось
