— Феланора в городе нет, — насмешливо шипела Катарина. — А ты наряжаться вздумала. Перед кем это ты собралась хвостом крутить?
— А он что, нанял тебя блюсти мою нравственность?!
Но она словно стервятник кружила, не уходила и не отставала. Так и высматривала, к чему прицепиться, как будто в самом деле имела на это право.
Кажется, история с ограбление таверны почему-то сильно ее взволновала.
— А это что такое?!
Она просто вцепилась в мою юбку, как орел когтями.
— Откуда у тебя эта вещица?! Что это?
Под фартуком и моей обычной темной юбкой предательски поблескивала серебристым шитьем нижняя, эльфийская.
Я как-то позабыла ее оставить в Белом Городе. Приняла ее как свою вещь, и не обратила внимания на то, что надела поутру.
— Где ты взяла это?!
— Феланор подарил! — выкрикнула я, отталкивая ее изо всех сил от себя. А сердце так и заколотилось от недоброго предчувствия.
— Феланор?! Да он несколько лет не был в Белом Городе! — шипела Катарина, наступая на меня. — Где ты взяла это?! Говори!
— Твое какое дело?! — вступился за меня Карл, заслонив меня собой. — За своим бельем следи!
Но вышло только хуже.
На его плечах тоже красовался эльфийский плащ!
Вещь не самая броская, но очень добротная и дорогая, если, конечно, кто-то знал в этом толк.
Катарина — знала.
По губам ее скользнула недобрая усмешка.
— Феланор подарил? — повторила она. — И это тоже? Так вот, значит, что за золото у вас украли! Проход в Белый Город открыли, распечатали! Вот откуда эти тряпки! Я знала, что где-то тут он есть! Иначе б Феланор не отирался рядом с этим городишкой!
Она ухватила плащ Карла и хотела сдернуть его с плеч мальчишки. Но тот перехватил ее руку и грубо, с неожиданной силой, сжал ее запястье.
— Не смей трогать меня руками, — произнес он. В его голосе проскользнула эльфийская высокомерная холодность.
— А то что, мальчишка? — процедила Катарина злобно. — Что ты мне сделаешь? Нацепил плащ эльфа, так не думай, что стал эльфом!
— Разделишь судьбу моего папаши, — ответил Карл уверенно. И откуда что взялось! — И приближаться к моей таверне не смей, женщина. Есть проход, нету, распечатали, не распечатали — тебя это не касается. Да и то это всего лишь твои догадки.
— Я могла бы заплатить за то, чтоб вы меня пустили туда, — выдохнула Катарина.
— Тебя там никто не ждет, — ответил Карл. — И плата твоя мне не нужна.
— Я весь город настрою против вас! — выдохнула Катарина яростно. — Раскрою всем тайну вашей таверны! Расскажу о проходе! О, много желающих найдется, чтобы пробраться по этой лазейке в Белый Город! Да без приглашения!
Признаться, тут я перепугалась.
Эльфийский всадник с копьем наперевес, ожидающий там нелегалов, живо нарисовался в моем воображении.
Вряд ли кто-то из них уйдет бдительной стражи. Их всех переловят и, может, бросят в тюрьму или вовсе убьют. А виноват останется кто? Правильно, мы с Карлом!
И поэтому с перепуга я брякнула первое, что пришло мне в голову.
— Не настроишь. Не посмеешь! Иначе я скажу, что именно ты убила и ограбила этих девиц! А может, это правда ты сделала?
От этого заявления Катарина даже отшатнулась.
— Замолчи, — выдохнула она зло. — Я имею право там быть, в отличие от вас, неумытые крестьянские рожи! Сам Феланор меня приглашал туда! Я жила с ним в его дворце! Меня там каждый знает! Я!..
— Так пусть еще раз пригласит, — дерзко ответила я. — А мне он говорил, что тебе там делать нечего. И что рады тебе там не будут!
Кто знает, сколько еще длилась бы наша перепалка. Только лавочник заметил Катарину и выскочил заступиться за нас.
— Опять эта рыжая ведьма явилась! —вскричал он, замахиваясь на Катарину. — А ну, прочь, побирушка! Не приставай к добрым людям! Прочь! Не то утащит еще что-нибудь…
***
Не очень-то приятно заниматься своими делами, когда эта Катарина дышит в спину!
Того и гляди, гадость какую устроит.
Поэтому мы с Карлом, как только вернулись, строго-настрого наказали Бъёрну рыжих на порог не пускать.
— Трется тут одна. Жди от нее беды, — сказала я ему.
— Ничего, — усмехнулся наш бравый вышибала. — Мимо меня не проберется! Уж я вас оберегу, будьте спокойны!
И он с обожанием глянул на свою ненаглядную Тильду в новой красной юбке.
Сегодня решили опробовать новые порционные горшки. Они были увесистые, вместительные и блестящие, как крепкие боровики.
В каждый из них, на донышко, я капнула золотого пахучего масла и как следуем смазала им горшок изнутри, чтобы ничего не пригорело и не пристало.
Каждый из них я наполнила кусками мяса примерно до половины. Для аромата добавила перца горошком, немного лаврового листа.
Нарезала крупными кольцами сочного лука, белого и фиолетового, блестящего глянцевой пленкой. Уложила поверх мяса, чуть присыпала крупной солью.
Нарезала крупными кусками сладкого разноцветного перца, уложила слоем поверх мяса с луком.
Карл с Тильдой начистили картофеля целый котел, хватило бы и на роту солдат. Впрочем, к нам и посетителей много ходит. Так что в самый раз!
Я нарезала картофель кубиками, подсолили его, поперчила, перемешала, и… тихонько, пока Тильда не видит, добавила майонеза. Снова перемешала и, поразмыслив, добавила весеннего свежего укропа.
Скажу, что это такой сметанный соус с травами и приправами. Хотя, наверное, нужно бы уже начать готовить домашний майонез. Ничего в этом сложного нет. Хотя, конечно, по вкусу он будет отличаться…
А пустое ведерко из-под соуса швырнула в огонь, в печь.
После картофель выложила в горшки, разровняла ложкой и накрыла крышками.
— В печь, — скомандовала я Карлу. — Хорошенько запомнил, что и как делается?
— Да вроде, — ответил он. — Ничего сложного-то тут и нет!
— Совершенно верно, — подбодрила его я. — Ну, а мне пора готовить салат.
— Ты уверена? — с сомнением спросил Карл. — Куриные потрошки могут в погребе долго пролежать… из них и похлебку наваристую можно сварить, и в кашу добавить.
— Боишься? — посмеиваясь, спросила я. Карл серьезно кивнул:
— Очень. А вдруг не понравится? А вдруг переведем зря продукты?
— Не думаю, — возразила я. — Будешь предлагать тем на пробу, кто заказывает вино. Совсем немного, по грошу. Понравится — накладывай больше, и плату повышай.
— А ты? — удивленно произнес Карл.
— А я сегодня отправлюсь отмывать тут таверну, — ответила я. — Ну и, если управлюсь быстро, то и салат там точно пригодится!
В общем, пока в печи пеклось мясо в порционных горшка в собственном соку, я поставила на огонь три кастрюли.
В них в подсоленной воде варились куриные сердца и яйца.
Белые крепкие грибы, замороженные с осени и купленные в таежной лавке, я тщательно перемыла, отрезала все ненужное, грязное, и тоже отправила в кастрюлю. Чуть подсолила и накрыла крышкой.
К салату приготовила еще лук, почистив и нарезав его мелко.
На пылающий огонь поставили самую большую сковороду, что только сумели найти. Карл плеснул в нее масла. И как только оно раскалилось, я ссыпала туда лук, обжариваться до золотистого цвета.
Кипели наши кастрюли, брызжа пеной на огонь, а я мешала и мешала кипящий в масле лук.
Первыми сняли яйца. Тильда могучими руками снесла кастрюлю, слила кипяток и окатила яйца холодной водой.
— Зачем так много? — удивилась она.
Яйца были все еще горячими, но она словно не замечала этого и ловко чистила их, дымящиеся, кроша скорлупу ловкими пальцами.
— Увидишь, — посмеиваясь, ответила я.
Бульон после куриных сердечек получился на загляденье прозрачным и наваристым. Желтые круги жира плавали на его поверхности.
— Можно добавить в наши порционные горшки, — скомандовала я. — Будет и сытнее, и порция больше.
— Лучше поутру похлебку сварить, — ворчала Тильда. — Расточительство какое…
— Накинуть цену на порцию, — парировала я. — И никакой расточительности!
