Мы шли в глубину рощи. Тополя (ладно, пусть будут осины), зловеще шелестели листьями, словно грозя нам бедами. Стало темнее, а между деревьями проявилась паутина — толстенная, словно рыболовная сеть, да еще и отсвечивающая серебряным светом. В такой паутине не то, что мухи, птицы застрянут.
— Фриона, как я понял, владеет магией воздуха и огня? — поинтересовался я, а потом сам себе и ответил. — С воздухом — тут все ясно, а без огня невозможно плавить металл.
— А еще у нее есть магия земли, — кивнул волшебник.
— Значит, магия воды под вопросом?
— Раньше владела, а как теперь — не знаю, — пожал Адриан плечами. — Но если маг один раз сумел воспользоваться силой стихии, он этого умения никогда не забудет.
— Вроде того — если однажды научился плавать, так не разучишься,
— А ты умеешь плавать? — удивился маг.
— Да, а что такого?
— Да ничего. Просто, ты первый человек, встреченный мною, что умеет плавать, — хмыкнул Адриан.
Ничего удивительного. В Силингии я живу уже года два, но пока не увидел здесь крупных рек, а те речушки, что есть, они не в счет. Я не стал рассказывать, что плавание входит в перечень боевых искусств, потребных для обучения юного дворянина. Может, занятий и было поменьше, нежели уроков фехтования или верховой езды, но хватало. Еще хорошо, что меня не учили плавать в кольчуге — пошел бы ко дну, словно подкова в ведре с водой.
— А ведь из тебя получится превосходный водяной маг, — авторитетно заявил волшебник.
— Какой? — переспросил я, остановившись от изумления.
— Водяной, водный, какая разница? Ты сможешь плавать в воде, набирая силу, а остальным приходится оставаться на берегу. Эх, ты же столько силы сумеешь взять, что никому другому и не снилось. Нет, парень, давай-ка собирайся, да и ступай ко мне в ученики. Какие тридцать лет, двадцать лет жду, не больше.Если дурную голову за это время не сложишь, так приключений тебе на всю оставшуюся жизнь хватит.
Я слегка обалдел от напора мага. А может, согласиться? Двадцать лет — срок более реальный, чем тридцать, но тоже немалый. За это время много что может произойти. Останусь жив, превращусь в живую развалину, а тут, глядишь, волшебник даст новые силы, здоровье. Впрочем, меня же принцесса собиралась убить через десять лет.
— Ладно, не задерживайся, — сказал маг, подхватывая меня под локоть и увлекая вперед.
Осины словно бы расступались, давая дорогу, но ничего напоминавшего логово ведьмы пока не видно. Впрочем, а какие они вообще бывают, убежища колдуний? В жизни их не встречал. Какая-нибудь хижина, каменный дом, а может, простой шалаш? Нет, судя по той театральщине, устроенной колдуньей, вряд ли шалаш.
И точно. На поляне, внезапно открывшейся нам, стоял высокий дом из белого мрамора, украшенного резьбой, с балконом, опоясывавшем второй этаж. На крыше, словно часовые, стояли статуи рыцарей и прекрасных дам. А на балконе стояла девушка с длинными золотистыми волосами. Увидев нас, красавица помахала рукой и громко сказала голосом Фрионы:
— Вот и гости пришли. Жаль, что незваные. А я незваных гостей никогда не любила, не обессудьте.
Глава двадцать вторая. Магия воздуха
— Терпеть не могу незваных гостей, — повторила Фриона. — Придется звать моих слуг и телохранителей.
Колдунья развела руки в сторону, потом трижды хлопнула в ладоши, да так звонко, что у меня зазвенело в ушах.
— Убейте их! — закричала ведьма, обращаясь непонятно к кому.
От вопля колдуньи статуи рыцарей и прекрасных дев, спокойно стоящие на крыше, зашевелились, начали встряхиваться, словно мокрые псы, избавляясь от каменных оболочек, освобождая то, что пряталось под безобидными фигурами — монстров с безобразными мордами, кривыми когтями и сложенными за спиной крыльями.
Я положил руку на эфес меча, но пока не обнажал клинок, а Гневко, с некоторым недоумением смотрел на чудовищ, перетаптывающихся на месте и неспешно расправляющих крылья. С летучими тварями ему еще драться не приходилось, но жеребец не испугался, а готовился биться, только еще не решил, а как именно? Да я и пока не понимал, как воевать с крылатыми монстрами, особенно, если они станут атаковать одновременно. Прикинув, а не лучше ли мне вскочить в седло? Нет, с этими бестиями нам с жеребцом лучше иметь свободу маневра, а мне еще и две свободных руки.
Ух ты, а у них еще и крючки на кончиках крыльев. Я подмигнул гнедому — начнем, а уж там, как пойдет. Сколькотут штук? Не то десяток, а может дюжина.
Но маг сделал шаг вперед и решительно отстранил меня в сторону.
— Ну-ка, мальчонка, не мешайся под ногами, когда взрослые ссорятся, — приказал Адриан, а потом показал кулак гнедому. — И ты тоже не лезь, понял? А иначе не посмотрю, что рыцарский конь, а всыплю тебе по рыжей заднице. Отойдите-ка оба подальше, чтобы мне под горячую руку не попасть.
Гневко обалдел от подобной бесцеремонности и хамства, открыл от изумления пасть и посмотрел на меня.
— И-г-го? — возмущенно спросил боевой друг.
— Ни в коем разе! — слегка испугался я. — Подумаешь, обозвали задницу рыжей, вместо гнедой.
Только этого сейчас не хватало, чтобы Гневко принялся учить волшебника хорошим манерам. На моего жеребца магия тоже не действует, но лучше не рисковать, да и союзник нам позарез нужен.
— Слушайся дядю волшебника, он старше, он еще мамонтов видел, — наставительно произнес я и, взяв коня за уздечку, вместе с Гневко попятился назад.
Я прикинул, что волшебник примет на себя основной удар, а мы с жеребцом остаемся на флангах и бьем тех, кто прорвется.
Монстры, отталкиваясь лапами от крыши, один за одним взмывали в воздух, выстраиваясь в линию, а потом, в полете, перестраивались в полукруг.
Маг, сделав еще один шаг вперед, вдруг сделался выше ростом и шире в плечах. Старый дорожный плащ превратился в мантию, а на голове, вместо потертого берета, сама собой появилась шляпа, украшенная перьями и яркими драгоценными камнями.
Когда до монстров оставалось каких-нибудь десять ярдов, а я уже вытащил меч, готовясь срубить самого неосторожного, старый маг вскинул ладонь к монстрам и сказал несколько слов на неизвестном мне языке:
— Фидрадар венур. Фарди глеумску.
Волшебник произносил странные, явно магические слова, сдержанно и просто, без надрыва, без малейшего пафоса, словно бы обращался к малознакомому, но неприятному субъекту, но от этих слов летающие монстры остановились, а передний, ближе всех подлетевший к магу, вдруг взорвался, словно воздушный пузырь, проткнутый раскаленный иглой, а ошметки, разлетаясь по сторонам, ударялись в тела и крылья сородичей, отчего те тоже начали лопаться, передавая свою гибель другим.
— Спускайся вниз, — потребовал Адриан от колдуньи, по прежнему стоявшей на балконе и, в немом удивлении взирающей на уничтожение своих слуг и телохранителей.
Но Фриона не пожелала так просто сдаться. В чистом небе вдруг появилась свинцовая грозовая туча (это зимой-то!), из которой в нашу сторону полетели молнии, а штуки три вонзились неподалеку от нас, подпалив старые листья, устилавшие двор. Не к месту, вроде бы, но я опять удивился наличию здесь разных сезонов — за воздушной стеной царит зима, в роще стоят летние осиновые тополя, а тут, не то весна, не то осень. Гневко, услышав раскат грома, от удивления присел, да и я забеспокоился, глядя, как клубится дым по земле, но маг только помахал указательным пальцем и спокойно сказал:
— Эка тумин.
И тут же тучка пропала, словно ее и не было, огонь потух и даже разворошенные листья заняли свои собственные места, словно над ними прошелся с граблями садовник. Волшебник, вздохнув, как вздыхает взрослый, глядя на неумелые и нелепые проделки ребенка, сказал:
