же исчез из моей руки, оказавшись в пасти волчонка. Зверь, завилял хвостом, крутанулся на одном месте и пропал из поля зрения. Правда характерный хруст, раздавшийся из дальней части комнаты, рассказал мне, что он все еще тут.
В поместье воцарилась подозрительная тишина. Я, выглянув в коридор, увидел только двух охранников, стоявших рядом с дверьми. Прикрыв двери поплотнее, я сел в кресло, взяв одну из папок с бумагами, чтобы изучить, то, что именно так стремился получить Александр Сапсанов. Надеюсь, это хоть немного что-нибудь прояснит.
Я отложил бумаги в сторону и, посмотрев в очередной раз на графа, задумался. Как и говорил Сапсанов, это была лишь часть информации, которая находилась в одной тонюсенькой папочке. Остальные документы относились к делам рода, поэтому я особо не вникал в подробности. Лишь отметил тот факт, что граф имел довольно существенное влияние на большую часть отраслей в регионе. В основном это были шахты, где добывались ценные и редкие минералы, а также несколько проходов на изнанку, один из которых, как мне кажется, стал причиной того клубка заговоров, в котором я по чистой случайности оказался.
В документах, относящихся к третьему уровню изнанки, были подробности спуска, точные координаты пробоя на изнанку и полный план стройки. Тонкое место было обнаружено случайно, как раз на стыке земель трех графов Сапсановых. Но так как глава рода имел преимущества над остальными в плане использования природных ресурсов на всех землях рода, то разработку спуска он начал самостоятельно, без вмешательства братьев.
Но потом что-то изменилось, и к этому делу подключились остальные, причем, как я понял, спуском, в конечном итоге, стали владеть три брата в равных долях. Я нашел только единичное упоминание о том, что во время экспедиции было найдено поселение с разумной расой, которое было уничтожено еще до первого спуска с нашего мира. Вот, в общем, и все. Главная информация сейчас находилась в Ангарске рядом с телом мертвого графа. Именно ее нужно было предоставить князю Мышкину, который постоянно крутится возле императора.
Но почему именно ему, а не самому императору, мне было не совсем понятно. Хотя, если суммировать все знания о графе Сапсанове, которые я почерпнул из небольшой части его документации, то он тот еще фрукт. Тянет в свои загребущие руки все, что плохо лежит, а то, что хорошо — не упускает из вида и при возможности откусывает кусок при помощи влиятельных союзников. Возможно, они хотели втянуть Мышкина в разработку и заручиться его поддержкой, но что-то не срослось. Гадать можно долго, но ответ на этот вопрос может дать только граф, когда очнется, а это произойдет, по моим прикидкам, еще не скоро.
— Положи это все обратно, — обратился я к волчонку, который приобрёл материальную форму и спал возле моих ног. Он неохотно разлепил глаза и с явным неудовольствием поднялся на лапы, косясь на документы в моих руках. — Не притворяйся сонным зверем, я тебе все равно не поверю, — усмехнулся я и протянул папки духу, который довольно вальяжно забрал их у меня из рук и исчез в едва видимой серебристой дымке.
Я посмотрел в окно, где в предрассветном небе уже проглядывались лучи солнца и устало потер глаза. Нужно было отдохнуть, но прекрасно понимал, что в ближайшее время этого не получится сделать.
Дверь тихо приоткрылась, и в комнату вошла Лера. Такое чувство, что она только и ждала того момента, когда я разберусь с бумагами и отправлю волчонка замести следы. Девушка выглядела уставшей, глаза были красные от слез и перенапряжения. Судя по всему, она так и не смогла поспать, вопреки советам главного целителя в этом поместье, то есть моим.
— Как он? — она подошла к кровати, заглядывая в лицо мирно спящему графу. Я как мог избавил его от боли, от которой в середине ночи он стал метаться, и погрузил в искусственный сон, до того момента, когда все ткани не восстановятся.
— Хорошо, насколько это возможно. Выкарабкается, — тихо проговорил я, поднимаясь на ноги. Вставать не слишком хотелось, только если добраться до постели и самому отрубиться на несколько часов. — Смотрю, ты совсем не отдохнула.
— Все только сейчас разъехались. Пришлось давать показания, наверное, паре десяткам разных личностей, занимающих всевозможные должности и звания. Только вот ничем им помочь я все равно не могла, — она пожала плечами и присела на кровать, беря за руку отца. — Скажи, зачем ты нам помогаешь? — неожиданно спросила она и подняла глаза на меня, когда я подошел близко к ней.
— Сам не знаю. — Пожал я плечами, поднимая девушку с постели на ноги. — Слово есть такое, неприличное…
— Альтруист? — улыбнулась она, давая увести себя в кресло. Активировав истинное зрение, я осмотрел Валерию, пуская тонкий ручеек магии жизни через ее руку, пристально следя за ее энергетическими потоками при этом. Но ничего не изменилось. Не было никакой сетки на голове или какой другой дряни, вплетенной в ее собственные жизненные потоки.
— Почти, — усмехнулся я, усаживая ее в кресло. Я направил свой поток в сторону сердца и к мозгу, замедляя сердцебиение и погружая ее в сон. — Скорее, идиот, раз вообще связался с вашей семейкой, но теперь, чтобы выбраться, нужно расплести эту паутину, — тихо проговорил я уже спящей девушке и вышел из комнаты.
Возле дверей дежурили уже совершенно другие парни, которые даже не повернули головы в мою сторону.
— Где найти Олега Сапсанова? — спросил я, обращая их внимание на себя.
— Внизу в комнате для допросов, в течение последнего часа он оттуда не уходил, — ровно ответил один из охранников, наконец, повернув голову в мою сторону.
— А с кем он там, вы случайно не знаете?
— С графом Александром Германовичем Сапсановым. Его сиятельство как раз предупредил нас, что, если вы изъявите желание, то можете присоединиться к нему, — прищурился он, видимо, в принципе впервые меня увидев. Я удовлетворенно кивнул, потому как уже с полчаса грел себе голову, стараясь найти способ приблизиться к Александру, чтобы задать ему пару неудобных вопросов.
— Кроме меня никого сюда не впускать, — отдал я распоряжение и, дождавшись кивка, направился в указанное направление. После всего случившегося я не знал, кому можно доверять, даже к самому главе рода относился с подозрением, но во время такого экспериментального лечения, я наверняка бы смог увидеть следы чужого влияния на нем.
Руины в холле начали постепенно разбирать. По крайней мере, довольно много слуг и рабочих трудились, как муравьи в муравейнике, стараясь навести порядок. На меня все пристально смотрели, отрываясь от своих занятий, и провожали взглядом, сразу же перешептываясь за моей спиной. Чем было вызвано такое внимание к моей скромной персоне, я не знал, но направленные на меня взгляды довольно сильно раздражали, поэтому, когда я дошел до спуска в подвальные помещения, то был не просто на взводе. От желания прирезать кого-нибудь с особой жестокостью меня даже слегка потряхивало. Возле лестницы, в одной из небольших комнат, я увидел мужчину, который отдавал последние распоряжения одной из служанок, и дождался, пока он обратит на меня свое внимание.
— Где у вас комната для допросов? — резко спросил я у дворецкого, который встречал нас после посадки дирижабля. Он смерил меня удивленным взглядом, но потом наклонил слегка голову в знак уважения, наверное, ну или так было в этом доме принято встречать всех гостей.
— Вниз по лестнице, затем направо и прямо по коридору третья дверь по левой стороне, — отчеканил он.
— Спасибо, — кивнул я и собирался выйти, как резко обернулся и пристально посмотрел на мужчину. — Чем вызвано такое пристальное внимание к моей скромной персоне? — все же полюбопытствовал я.
— Ах, это. Не обращайте внимание, — махнул он рукой. — Сплетни разносятся со скоростью звука, кто-то сказал, что вы прибыли с госпожой, а другой подхватил, что вы являетесь ее женихом.
— А Олег, значит, наша сваха? — усмехнулся я.
— Почти. Просто люди обеспокоены и не знают, что и думать о случившемся, а тут вы. Да еще и высокоуровневый целитель в таком молодом возрасте, которого тут же допустили до графа, изгнав с позором Шалфеева,
