бы половину нормы. Стоит ли говорить, обрадуются ли эти люди дополнительной работе? Под видом одобрения он пытается настроить коллектив против него!
— Благодаг’ю вас. — Коротко произнес он и надсмотрщик, посмеиваясь, уехал.
Лен вновь поднял топор и продолжил свою работу. Даже когда он закончил со своим деревом, он пошел к едва ли наполовину срубленному дереву товарища.
— Зачем? — Удивился Димитрий действиям подопечного.
— Вместе мы сп’гавимся быстг’ее. — Просто ответил Лен.
Димитрий покачал головой, но не стал возражать. Напротив, он стал взмахивать топором гораздо шустрее, словно помощь другого человека воскресила в нем остатки дремлющей совести. И когда второе дерево рухнуло, он даже не удивился, что Лен не собирался останавливаться, взял топор наперевес и отправился помогать другому.
Ведь он не собирался отступать. Ему нужно было завоевать доверие этих людей. Такова была задача, что ему поставил лорд Кондор.
Все ради революции.
Лен постепенно осваивался в безумных порядках Первого Герцогства.
Признаться, не того он ожидал, когда соглашался на это задание.
В Королевстве довольно часто встречались правители, что относились к крестьянам, как к своим игрушкам. Внешне соблюдая пристойный вид, втайне они убивали их ради развлечения.
Магия позволяла сберечь зерно от засух, увеличить плодородие почвы и в целом не беспокоиться за урожай, посему из всех жителей королевства крестьяне… Казались самыми ненужными, особенно если их расплодится слишком много. Всего лишь основа для реально нужных людей — ремесленников, наемников, стражников, а изредка даже рыцарей… Хотя куда чаще одаренные просто исчезали, а их тела использовали в тайных ритуалах либо и вовсе в алхимических зельях.
Конечно, многие из властителей, кому повезло иметь в своих землях ресурсы — эксплуатировали своих поданных, загоняя их до смерти. Однако, даже они старались использовать преступников, зачастую вводя все более и более безумные законы, чтобы этих самых преступников становилось достаточно. Впрочем, в большинстве владений, крестьяне жили достаточно свободно, чтобы уйти к другому лорду… Вот только Первое Герцогство было не из таких. Крепостным запрещалось покидать приписанную деревню под страхом смерти, посему не так уж и много людей было, кто сбегал из него.
Лен ожидал увидеть чахлый, забитый народ, которые угнетали эксплуататоры. Апофеоз всего, с чем он поклялся бороться. Апофеоз того, как аристократия унижает рабочих.
Однако, к его удивлению, народ… адаптировался. Он не считал аристократию своим врагом, а сформировал извращенный симбиоз, словно заимствовав у них худшие черты.
Народ, без сомнения, страдал, но страдал в меру.
Там, где он ожидал увидеть тлеющие угли, что вспыхнули бы от щепотки пороха — булькало болото. Вязкое, вонючее, едва теплое.
Апатия.
Он почувствовал, как она одолевает и его, когда вернулся со смены, сдав норму. Солнце было еще высоко, а работа была закончена. Скудные порции солоноватой каши и полная свобода до следующего утра. Признаться, ему казалось, что это даже мучительнее, чем если бы его заставили работать сутки напролет. Лень убивает разум.
Лень и алкоголь.
Забившись в отдельный барак, мужики достали самодельные фляжки из бересты. Собиралась отметить появление нового жителя в их деревне, но Лену показалось… Что они в любом случае нашли какой-нибудь повод.
Для приличия угостившись странной бурдой, он чуть было не выплюнул ее на земляной пол. Как такое вообще можно пить?
Серая, почти черная мутная гадость на вкус напоминала заспиртованных тараканов. В резком запахе даже спирт чувствовался с трудом.
— Что это за д’гянь? — Прокашлявшись, сипло спросил Лен.
— Ха, ты привыкнешь, как и все мы. — Рассмеялся Димитрий. Его смех подхватили другие лесорубы.
— А нельзя купить что-нибудь получше? От чего не тянет блевать?
— Купить?
— Да. Г’азве нельзя г’аздобыть денег и купить?
— Ну как тебе сказать, раздобыть что-то всегда… — Начал было один из рабочих, но его перебил Димитрий.
— Нет. — Резко ответил он, отхлебнул пойла и добавил. — У нас тут денег никто не видит… но есть кое-что получше денег. Эль — жидкая медь, самогон — жидкое серебро, а золото… Золото я отродясь не видал, но, видимо — это вино. Напиток богачей.
Он мечтательно чмокнул губами, а Лен отметил на полях, что его куратор не так прост. Он одним словом заткнул рабочего, а тот даже не попытался возражать, пока его передали на поруки не последнему по авторитету человеку в деревне.
— Никогда не пил вина. — Посетовал рабочий.
— И хорошо, иначе будешь кровью ссать, как все наши лорды. То-то потому они злые.
Лен недоуменно посмотрел на рабочего. Кровью от вина? Что?
— Чернеет от браги нашей… А вино красное — ну ты дотумкал, да? — Шепнул на ухо Димитрий.
— Из чего вы вообще ее делаете?
— Ну… Полагаю ничего плохого не будет, если я тебе эту тайну поведую. Сок древесный у деревьев наших — сладкий как мед, томко ядовитый. По весне мы его так собираем, вместе с березовым, а коль несезон, как сейчас, ветви рубим мелко-мелко, в стружку, замачиваем на недельку-другую, да закваску туда особую. Варим, черпаками лишнее убираем да разливаем, чтобы отстоялась. После чего вновь варим… Долгая работа в общем, муторная. Весной проще, можно из посевного зерна сварить немного.
Глаза Лена сами собой полезли на лоб. Посевное пускать на брагу?
— … когда излишки были… — Продолжил рассказывать куратор, не заметив удивления Лена. — Но этот год тяжкий. Старые запасы остались только.
— Эм, и вам дозволяли…
— А кто помешает немного в карманах унести? — Подмигнул Димитрий.
Разговор оставил в нем гнетущее впечатление. Все искали, где бы украсть, извернуться, схитрить. Походили не на честных крестьян, тружеников поля, а на вороватых отбросов из трущоб.
Однако, он должен показать им правильный путь, а для этого ему нужен авторитет. Но он чувствовал, просто честно трудясь, авторитета среди этих людей не заработать, лишь репутацию дурачка. А значит, придется другим способом.
— Я кое-что понимаю в алхимии, давайте помогу ва’гку наладить, чтобы эта д’гянь больше на п’гиличный алкоголь походила?
Димитрий задумался, после чего дозволительно кивнул.
— Ну, коль соображаешь в этом деле, почему бы и нет? Пойдем, посмотрим, что скажешь. Только я сразу предупреждаю, дело это тайное, надсмотрщику ни слова. Он только и ждет, чтобы мы на чем-то опростоволосились. — Заговорщическим шепотом произнес куратор.
Проверка на дурачка — тут же понял Лен. Сложно поверить в то, что надсмотрщик не в доле.
Мысли подтвердились, когда Димитрий довел его до подвала в руинах каменного дома. Похоже, раньше это было жилье рыцаря или купца, мало кто мог позволить себе каменный дом вне города. От руин исходил сизый дым и запах скисшей браги.
О, да,
