Новейшие Т-44, при поддержке противотанковых СУ-100, достаточно легко прорвали немецкую оборону и рванули вперед. СУ-100, двигаясь немного позади, уничтожали все засветившиеся немецкие огневые точки и противотанковую артиллерию. Достаточно мощные орудия позволяли легко с этим справляться, а уже позади них шла волна бронетранспортеров с пехотой, которая лишь ненадолго остановилась, когда достигла линии немецких траншей. Пехотинцы, при поддержке автоматических пушек и пулеметов бронетранспортеров, очень быстро зачистили немецкие позиции, оставив после себя только трупы врагов, и двинулись дальше.
Со стороны Сум наступала Первая ударная армия генерала армии Конева, это звание он получил в январе этого года [69].
Вторая ударная армия генерала армии Рокоссовского, который получил новое звание одновременно с Коневым, наступала от Краматорска. Здесь тоже, после ареста, он воевал очень грамотно и умело, правда, совершенно в другой обстановке и операциях, но сумел проявить себя не хуже. Обе армии наступали в направлении Полтавы, где они и планировали соединиться, захватив в кольцо Харьковскую группировку противника.
Новые Т-44 показали себя очень хорошо, они прекрасно выдерживали огонь немецкой противотанковой артиллерии и при встречах с немецкими танками также проявили себя отлично. Достаточно открытая местность позволяла им вести бой с противником на большой дистанции, и тут преимущество в бронировании и мощности орудия позволило им выходить победителями во всех схватках. Только когда бой разворачивался на малой дистанции, немцы подбивали новые Т-44. С ходу проломив немецкую оборону, с учетом боев, за день обе армии продвинулись на 50–60 километров вглубь вражеских позиций. Все это стало полной неожиданностью для противника, который рассчитывал на совершенно другой результат запланированной операции.
17 июля 1943 года, штаб 6-й армии вермахта, Полтава
Решающая роль в операции «Цитадель» отводилась 6-й армии генерала танковых войск Фридриха Паулюса. В отличие от многих наших генералов, кто в новой реальности раньше получил новое звание, Паулюс не успел особо отличиться и до сих пор оставался генералом танковых войск [70].
Начало этого дня было хорошим, согласно донесениям разведки, русские не знают о дате начала операции «Цитадель», им известно лишь о том, что противник стягивает сюда войска. Утечка этой информации была допущена специально, чтобы русские стянули сюда побольше своих войск. Чем потом гоняться за ними по отдельности, немецкое командование планировало разом их уничтожить и затем спокойно двигаться вперед.
Артподготовка началась вовремя и прошла без особых проблем, разве что русский контрбатарейный огонь слегка спутал планы, но и он особо не повлиял на обстрел. Затем на участке примерно в 10 километров вперед двинулась масса танков, причем первыми шли новейшие «тигры», «пантеры» и «Фердинанды». Расчет строился на то, что русские не смогут противостоять их толстой броне, и они сначала с легкостью прорвут русские укрепления, а потом уничтожат брошенные на ликвидацию прорыва русские танки.
Изначально все шло, как было запланировано. Танковая армада с легкостью прошла первую линию русских укреплений, но вот затем все пошло не по плану. Перед второй линией обороны немецкие танки встретил сильный орудийный огонь, и, как оказалось, вели его русские танки и самоходки. Причем их орудия оказались крупного калибра, не меньше 10 сантиметров, и было их очень много.
Один за другим немецкие танки были подбиты, но перед этим русские нанесли удар своими реактивными минометами по двигавшимся за танками моторизованным частям, уничтожив их большую часть и вынудив остатки отступить.
А вот затем начался настоящий кошмар, когда русские перешли в контратаку. Оказалось, что противостояли им не старые русские Т-34 и КВ, уступающие новым немецким танкам, а новейшие тяжелые танки и новые противотанковые самоходки, которые с легкостью подбивали все новые немецкие машины. Повторялся кошмар начала войны, когда вместо ожидаемых старых легких русских Т-26 и БТ они столкнулись с новейшими Т-34 и КВ, с которыми было очень трудно бороться.
Потеряв большинство танков в неудавшейся атаке, остатки отступили, и тут русские перешли в контрнаступление, которое, как оказалось, было невозможно остановить. Все новейшие танки, задействованные в атаке, оказались уничтожены, и теперь наступающих русских нечем было остановить. Противотанковая артиллерия оказалась бессильной, к тому же ее сразу подавляли русские.
Вот так и получилось, что, не встречая особого сопротивления, русские танки рванулись вперед. Однако это оказалось не все, вскоре поступили сообщения, что две мощные группировки русских также перешли в наступление. Самым неприятным было то, что в их составе также оказались новые танки, правда, другие. Главное, что эти танки были способны на равных бороться с новейшими «тиграми». Обе русские группировки развивали свое наступление на Полтаву и до конца дня продвинулись на значительное расстояние.
Уже вечером генерал Паулюс устало смотрел на карту. Если в центре неимоверными усилиями пехоты удалось ненадолго притормозить продвижение русских танков, то вот по флангам такое не удавалось. Паулюсу было ясно видно, что русский удар сходится на Полтаве, и ему предстояло принять очень нелегкое решение. Он понимал, что фюрер будет в ярости, но в противном случае вся его армия окажется в котле, который, судя по всему, русские очень быстро переварят. Хотя он и потерял практически всю бронетехнику и большую часть артиллерии, но у него оставалось еще около половины пехоты. Пока еще не поздно, надо было принимать решение, иначе он не только потеряет остатки своей армии, но и откроет русским свободный путь вглубь немецких позиций.
Наконец он принял очень нелегкое для него решение. Для спасения остатков своей армии он приказал всем частям, как только стемнеет, начать немедленный отход к Полтаве, где им необходимо было закрепиться. Сам он со своим штабом немедленно отбыл в Кременчуг, откуда и намеревался дальше руководить обороной, разумеется, если его не снимут за провал операции «Цитадель».
Его предчувствия полностью оправдались. Хотя он сообщил о провале операции только командующему группы армий «Центр» генерал-фельдмаршалу фон Клюге, но уже утром следующего дня ему пришлось разговаривать по телефону с самим фюрером. Гитлер с самых первых слов начал орать на Паулюса, устроив ему грандиозный разнос, после чего отстранил его от командования и приказал немедленно прибыть в Берлин.
В глубине своей души Паулюс был даже рад такому решению фюрера, он прекрасно понимал, что не сможет удержать восточный берег Днепра и русские все равно в ближайшее время возьмут Полтаву, а затем начнут выдавливать немецкие войска со всей восточной территории от Днепра. Самым страшным было то, что противостоять их танкам было нечем, практически вся бронетехника уничтожена, а противотанковая артиллерия малоэффективна. Хотя сейчас в войска и поступают новые противотанковые орудия, которые намного мощней старых, но и русские, как оказалось, тоже не стояли на месте, и их новые танки гораздо сильней старых.
Сейчас, сдав все дела своему заместителю и двигаясь на полевой аэродром, Паулюс не жалел о своем вчерашнем решении. Да, он, можно сказать, спустил свою карьеру в унитаз, когда приказал остаткам своей армии срочно отступать, но таким образом он ее сохранил. Жаль, что войскам в Харькове не удалось отойти, русские уже перерезали им пути отхода, зато остальные смогли избежать окружения.
Если в первый год войны у него не было ни малейших сомнений, что они легко разобьют русских, то после двух лет войны он очень сильно сомневался, сможет ли Германия победить Россию. Правда, о своих сомнениях он никому не говорил. Прошедшее Харьковское сражение было решающим в этой войне. Если бы их планы удались, и они смогли разбить русские армии под Харьковом, то тогда открылась бы дорога вглубь России, но этого не произошло. Это не они русских, а русские их разгромили в прошедшем сражении. Самое страшное было в том, что новые советские танки снова оказались лучше немецких и, судя по всему, русские не испытывают проблем в их производстве.
