заорал я, видя, что колонны начинают складываться одна за другой, как фишки домино…
Вокруг стоял грохот, всё вокруг утонуло в клубах пыли, и я понимал, что светящимися символами нам больше не воспользоваться… Проклятье!
Стараясь убраться подальше от рушащихся колонн, мы рванули к центру зала — к трону. Оказавшись на открытом пространстве, блондинка тут же начала что-то наигрывать, и вокруг нас принялись вспыхивать разноцветные ауры. Я почувствовал прилив сил, увидел новый защитный купол вокруг нас, ощутил, что вижу сквозь пыль…
А потому успел заметить, как разъярённая Арахна, снова рванувшая в нашу сторону, взмахнула резко увеличившимися Небесными струнами…
— Осторожнее! — крикнул я, но на этот раз не успел выдернуть Кэс из-под удара…Точнее — успел, но не полностью…
Разрезая пластами саму реальность, гудя, словно разъяренный пчелиный рой, несколько струн пронеслись мимо меня… И одна из них самым кончиком зацепила Кассандру, попав ей в плечо!
Блондинка вскрикнула, её отшвырнуло в сторону, и единственное, что я успел — кинуть на её страшную рану ускоренное «Свёртывание». Да и то — рефлекторно, понимая, что от следующего удара Арахны увернуться у меня не получится.
А вот Кэс уже этого не увидит — она ударилась головой о пол, и потеряла сознание…
«Ну что, прощай, Кринж…» — обречённо подумал я — «Прикольно было попробовать…»
«Гадство!» — рявкнул кинжал — «Ладно, Кайл, так и быть! Я помогу — но только в этот раз!»
Струны вернулись к хозяйке, она снова замахнулась…
«Что⁈»
«Выстави меня перед собой! НУ!»
Я едва успел выхватить Кринге из ножен и встать перед Касандрой, чтобы её тоже не задело. Руку с зажатым кинжалом я вытянул как раз в тот момент, когда Небесные струны, гудя ещё мощнее, неслись в нашу сторону…
ДЗЫНЬ!
Кринге будто-бы примагнитил сразу все струны — они переплелись и врезались в кинжал, закрутились вокруг него… Я почувствовал, что с трудом удерживаю своего приятеля — так сильно он вибрировал…
«Ты как⁈»
«Арррррррр…»
«Кринге⁈»
Я видел, что Арахна удивилась. И видел, что она попыталась дёрнуть струны назад, но у неё ничего не получилось!
А ещё я заметил, как по лезвию кинжала пробежала сетка трещин…
«Кринге⁈ Ты выдержишь⁈» — заорал я мысленно, чувствуя, что от напряжения, с которым приходилось удерживать клинок, у меня сводит руки…
«Выдержу… Я… Впитываю… То… Что… Сильнее!»
Клинок кинжала полыхнул алым, струны вплавились в него…
«Отпускай!»
Я разжал пальцы в тот момент, когда паучиха поняла, что что-то не так. Она рванула Небесные струны на себя — и на этот раз Кринге ей поддался. Вот только божественным артефактом, судя по всему, теперь управлял именно он.
Кинжал мелькнул в облаке пыли, пронёсся по тронному залу, словно ракета — и с чавканьем врезался в рогатую голову Арахны, пробив все её магические щиты.
Орки, вопившие на галерее всю нашу схватку, мгновенно заткнулись.
Пару секунд паучиха стояла на своих огромных ногах — а затем они подогнулись, и тварь рухнула на пол…
Наступила мёртвая тишина.
Пуки замерли вокруг нас, орки выпучили глаза, не в силах поверить в произошедшее.
— Неужели всё⁈ — ошалело произнёс я, оборачиваясь к Кассандре.
Она была жива — кровь, остановленная моим заклинанием, перестала хлестать из её плеча, но блондинка ещё не пришла в себя, и всё также лежала без сознания.
По периметру тронного зала раздались орочьи вопли, и мне вдруг стало понятно, что ещё ничего не закончено. Хуже того — теперь придётся как-то разбираться с этими подземными жителями…
Несколькими широкими прыжками оказавшись возле Арахны, я вытащил Кринге изо лба паучихи, и присвистнул. Десяток струн оказался вплавлен в лезвие, а оно само, несмотря на заверения кинжала, было покрыто сеткой трещин…
Проклятье!
— Ты как, приятель⁈ Жив?
— Я… Кажется я умираю, Кайл… О боги, ещё и весь в этой гадостной слизи и крови… Убери её с меня… Позволь… Умереть… Чистым…
— Ох @#$! Кринж, ну как же так! — я почувствовал, как в горле что-то скребёт. Проклятье, неужели всё закончится вот так⁈ Он спас нас, и…
Кинжал оборвал мой поток грустных мыслей, мерзко захихикав.
— Что? — не понял я.
— Ох, ну ты и доверчивый! — фыркнул он — Успокойся, всё со мной нормально! Если не считать слизи, которая меня облепила! Вытри её уже!
— Ты что, издеваешься⁈ — взбеленился я, — Сейчас вообще не время шутить!
Звуки орков, спустившихся с галерей, приближались…
— О нет, Кайл, сейчас шутить самое время! — усмехнулся Кринге, — Потому что сейчас мы покажем этим альбиносам, чего стоим!
— Да? И как же⁈ Их тут сотни!
— Благодаря этим струнам, — спокойно ответил Кринж, — Я эволюционирую…
Стоило ему произнести это, как кинжал раскалился докрасна и принялся менять форму, а я почувствовал вокруг нас сильнейшее магическое поле…
Струны «сползли» с лезвия Кринге, закрепились у крестовины кинжала и закрутились вокруг неё, превратившись в художественный орнамент, так что и не скажешь, что это божественный артефакт. Сам клинок остался прежнего размера, но чуть поменял форму — стал более широким, посреди него появился жёлоб для стока крови, а на лезвии прямо на моих глазах появилась красивая резьба.
— О-о-о да-а-а-а, детка! — довольно протянул Кринж, и завибрировал у меня в руках — «Вот это кайф! Ммм, какая мощь… Я стал сильнее! ДА!»
«Э-э-э… Не хочу тебя отвлекать, приятель, но сейчас нас будут убивать!» — заметил я, видя приближающихся со всех сторон орков.
«Это не проблема Кайл. Я могу прямо сейчас положить их всех»
«Ты не шутишь⁈»
«Нисколько. Теперь я управляю струнами, а жизни этих бледных поганок привязаны к ним как паутинки. Можешь даже не держать меня — эту сотню задохликов я положу самостоятельно. Они даже не успеют сказать „Гоп“!»
«Как-то это неправильно, устраивать геноцид…»
Пока мы спорили, орки оцепили нас плотным кольцом. Что примечательно — они не нападали, а смотрели на труп Арахны и на нас какими-то «опустевшими» взорами…
— Королева… Наша королева погибла… — наконец, произнёс Ургот-Рах, стоящий в первом ряду. Затем он перевёл взгляд на меня, — Вы убили её!
«Самое время атаковать, приятель!» — снова начал Кринге — «Они стоят плотной толпой! Просто взмахни мною — и я прорублю в них целую просеку! В последний раз предлагаю!»
«Нет, Кринж! Они просто… Эта тварь управляла ими, околдовала этими струнами! А они просто хотели тихо и спокойно жить!»
«Смотри, как бы твой пацифизм
