В общем, не делай так при мужчинах вообще. Это касается не только икерийцев.
– Почему? – Я уже подошла к нему очень близко, но он так и не посмотрел на меня.
– Смущаешь.
– Это я поняла. Чем?
Да, я уже вспомнила некоторые свои уроки. Однажды мне рассказывали и показывали, что можно соблазнить мужчину только приёмом пищи, чаще всего поеданием ягод и фруктов. И сейчас у меня было ощущение, что, сама того не подозревая, я именно это и сделала, хоть и с мясом.
– Лефания, ты же уже взрослая девушка, должна понимать, что…
– Посмотри на меня, – потребовала я. Он вздохнул, но выполнил просьбу.
– Я тебе нравлюсь? Хоть чуть-чуть?
– Фани, – выдохнул он, впервые сократив моё имя. И так он его произнёс, что меня бросило в жар.
– Поцелуй меня, – новый приказ от меня. Только он не спешил его выполнять. Только смотрел на меня диким взглядом, будто я чего-то невыполнимого попросила.
– Значит, не нравлюсь, – улыбнулась я грустно. Даже сердце закололо. Я сделала шаг в сторону. Мне вдруг захотелось сбежать. От него, от себя. Но мне не дали. На пути опять стоял Татинкор, только теперь и за талию держал. Я подняла глаза.
– Слово «нравишься» не может описать моих чувств к тебе, Фани, но…
И не надо мне больше было ничего. Я подалась вперёд, обвивая его шею руками и касаясь этих желанных губ. Рваный выдох, и мои губы сминают в порывистом поцелуе, запускают пальцы в растрёпанные волосы. Но проходит мучительно мало времени, и поцелуй становится медленным, тягучим, нежным. Талия всё ещё в тисках, но уже поглаживают спину. Мурашки бегут по коже вслед за жаром, что распространяется по всему телу, концентрируясь где-то внизу.
Он отстраняется первым. Я же всё ещё тянусь к нему, но он касается своим лбом моего, и я вынуждена открыть глаза. Почему у него такой обречённый взгляд? Мысль о том, что ему не понравилось, я тут же отмела.
– Я люблю тебя, Татинкор. И хочу, чтобы ты стал моим мужем, – выпалила я. Почему сейчас? Почему вот так? Не знаю. Просто чувство, что так правильно, так надо.
– Фани, я же…
Не знаю уж, игра света ли это, но мне показались слёзы в его глазах.
– Ты лучший из мужчин, что я знаю. И если ты заикнёшься о статусе, я тебя стукну.
Моя угроза вызвала у него только улыбку.
– Я почти слепой.
– Ерунда. Мы это исправим. Когда вернёмся.
– А если нет?
– Ты не сможешь заглядываться на других леди.
– Разве есть другие?
– Полно.
– Миледи меня убьёт.
– Ничего подобного. Она тебя обожает и уважает. Ты не ответил, – закусила я губу.
– Я люблю вас, принцесса Лефания. И принимаю предложение. Я буду твоим мужем, если на то будет воля Богини. – Невыносимый мужчина. Даже здесь Богиню приплёл. Но теперь это мой мужчина.
Я улыбнулась до ушей и снова поцеловала его. Только нежному поцелую не суждено было долго длиться. Рядом что-то сверкнуло, привлекая наше внимание.
Пока я недоумённо смотрела на песчаный берег речушки, Татинкор сделал два шага и поднял что-то. Только теперь шок на его лице читался невооружённым взглядом. Он молча смотрел на этот предмет. Пришлось подходить. И каково же было моё удивление, когда я обнаружила свои брачные браслеты у него в руках. Как они здесь оказались? Богиня шутница, не иначе.
Дело в том, что брачные браслеты для каждой семьи делаются свои. И изготавливаются они именно под девушку. Мои давно уже были сделаны и, насколько я помнила, находились под охраной. Естественно, я знала их от и до, да и гравировка с моим именем на мужском браслете не давала усомниться в их принадлежности. Надо ли говорить о том, что я их с собой не брала?
– А ты сомневался, – воскликнула я, бросаясь Татинкору на шею. А мама ещё говорила, что у Богини не самые приятные методы. Да после такого подарка я её ещё больше обожаю. Не думаю, что хоть у кого-то возникнут сомнения в Татинкоре после такого.
– Я…
– Отбой. Лефания, вы где? – раздался голос Понтера.
– Иду, – крикнула я, а Татинкора не удержалась и поцеловала ещё раз, хотя он даже не успел ответить.
– Спрячь. Не думаю, что их стоит сейчас демонстрировать, – пришёл в себя он. И он был прав. Пока нет возможности ими воспользоваться. Надеть браслеты я могу только в храме Богини, и для этого мне нужно двое мужчин. Думаю, что сейчас Богиня их дала в качестве благословения, чтобы Татинкор не отказывался и не сомневался. А вот остальным и правда не стоит о них знать, мало ли что.
– Мне некуда. Сам прячь. Я побежала. – Несмотря ни на что улыбка не могла покинуть моё лицо, что вызвало подозрительные взгляды со стороны мужчин в импровизированном лагере.
– Нет ничего прекраснее, чем смыть с себя дорожную пыль, – заявила я им, укладываясь на выделенное мне место. Отдалённо ещё успела подумать, что Понтер и его воины много всего с собой возят. Зачем?
Утро встретила на рассвете. Выспалась замечательно. И думать о причинах такого прекрасного сна и настроения совершенно не хотелось.
Татинкор одарил меня смущённой улыбкой, когда я позвала его умываться. Кализ, который до сих пор не встал, сопроводил нас хмурым взглядом. Воины Понтера, имён которых я не знала, были заняты приготовлением завтрака, разминкой и прочими утренними процедурами.
– Ты такая бодрая, – усмехнулся Татинкор, когда мы подошли к воде.
– Просто счастливая. Ты же не передумал?
– Нет, – закусил он губу. Я же потянулась к нему. Лёгкий, почти невесомый поцелуй мне был ответом. Даже обидеться захотелось, да не моглось.
– Тебе помочь расчесаться?
Неожиданное предложение, но разве я могла отказаться? С удовольствием и волнением отдала свою шевелюру в его большие и заботливые руки. А пока наслаждалась, рассказывала об опасениях Понтера. И Татинкор его поддержал. Даже сам заплёл мне именно мужскую косу. Ещё странно посмотрел на мою грудь и предложил перетянуть немного. Только идти к Понтеру за чем-нибудь похожим на шарф отказался. Пришлось самой.
– Понтер, можно вас на минуточку? – обратилась я к нему, озвучивая идею.
– К сожалению, всё, что у нас было,
