мы вам отдали. Только если выстирать ваши порванные вещи, – развёл он руки в стороны, а потом, посмотрев мне за спину, снова задал вопрос: – Что с магом? Такое ощущение, что у него голова кружится или что-то типа того. Он с лошади-то не упадёт?
– Не упадёт, – поджала я губы, – спасибо.
– Не за что. Если что, обращайтесь.
Быстрый завтрак, и снова в путь. До обеда всё было нормально. Тишина вокруг. Никто не разговаривает. Только я пару раз замечала, как Татинкор трясёт головой. Плохо дело.
– Понтер, можно вопрос? – подъехала я к нему ближе, чуть отставая от Татинкора и Кализа.
– Задавайте, принцесса, – улыбнулся он.
– Можно и по имени, – скривилась я. Ну не люблю я титулы, и всё тут. – В этом лесу, случайно, не растёт исака?
Исакой называется та самая травка, сок которой я закапывала Татинкору в глаза.
– Нет, не растёт. Она ближе к горам растёт, но нам туда не надо. А что случилось?
Пришлось признаваться. Да, это могло быть не лучшим решением, ведь я открывала наше слабое место, вдруг они воспользуются этим. Но рассудила, что, если бы они хотели устранить Татинкора, они бы это сделали давно. Думаю, что Понтер собирается всё-таки получить свою выгоду от этого сопровождения, но позже и в виде благодарности от моих родителей. Это более логично и безопасно.
– Мы можем сделать небольшой крюк к полям пактуреллы. Одного цветка ему будет достаточно, – выдал он невероятное.
– Вы что? – повысила я голос. – Пактурелла – ядовитое растение. Вы убить его решили? Вообще не понимаю, зачем вы их выращиваете в таких масштабах.
– Пактурелла – символ Икерии. Это во-первых, – жёстко отрезал Понтер, явно задетый моей реакцией. И да, на флаге Икерии действительно изображена пактурелла, но причины там в легенде. – Во-вторых, мало кто знает, что свойства пактуреллы зависят от способа её выращивания. В соседстве с разными травами и деревьями она может нести разные свойства.
Дальше ещё не меньше часа он рассказывал, как можно использовать этот цветок. И если он прав, то это поистине бесценное растение. Понтер уверяет, что лично проводил опыты над этим растением и использовал не только лепестки самого цветка в свежем и сушёном виде, но и листья, и стебель, и даже корень. Так вот, оказывается, что в их влажном климате пактурелла не так уж и опасна своим запахом. Да, в полях может стать от неё дурно, поэтому они и закрывают лица, но там причина в количестве, а не в качестве.
До самого обеда да и после него мы с Понтером обсуждали этот удивительный цветок. Понтер посмеивался над моим недоумением о том, что нам об этом цветке почти не известно.
– Условия. Именно условия его произрастания очень сильно влияют на этот капризный цветок. Настолько уникальный, что нам приходится брать образцы каждый раз и с каждого отдельного поля. Уже не раз было так, что в разные годы с одного и того же поля пактурелла шла на совершенно различные цели. Это крайне редко встречается, да и нашими зельеварами было обнаружено случайно. Зато является одним из секретов Икерии. Так что на рецепт не надейтесь. А вот свежевыжатый сок в течение получаса сможет помочь с любым повреждением. Лучше всего восстанавливает нервные окончания, в том числе и глаз.
– Хотите сказать, что мне повезло? Такое простое средство и почти под рукой? – усомнилась я.
– Не почти, а в часе езды. Правда, потом нам придётся очень быстро уносить оттуда ноги. Во-первых, скоро начнёт темнеть. А во-вторых, рядом с полями ферма. Не думаю, что вы захотите пообщаться с рабами.
– Я вообще не приемлю рабство, – передёрнулась я. И зря я это сказала. До этого момента Понтер был живым, весёлым и интересным собеседником, а сейчас будто маску надел.
– Не надо нас осуждать. Я прекрасно знаю мнение других стран по этому вопросу. И помню о том, что никто не захотел нам помочь. Даже ваша матушка, миледи Элен, отказала нам в помощи подавления бунтов. Она так любит людей, ценит их жизни, но помогать отказалась.
– После того как вы пошли на нас войной, сговорившись с предателями, и даже после постоянно пытаетесь разжечь конфликт? Что вас удивляет?
– Ничего. Вы правы. Мы с вами очень разные. Что-то я забылся, – пришпорил он своего коня, отстраняясь. Вот и поговорили. Но почему тогда я чувствую себя виноватой?
Из-за действий принца Понтера весь наш отряд поехал быстрее. Теперь принц лично возглавлял его. За ним следовали двое воинов, потом принц Кализ, Татинкор, я, и уже замыкали ещё трое воинов-икерийцев.
– Вы поссорились? – спросил Татинкор, поравнявшись со мной.
– Нет, просто не поняли друг друга.
– Я-то уж подумал, что вы нашли общий язык. Целый день разговаривали.
– Прости. Ничего такого. Мы разговаривали о…
– Об очень полезном цветке. Я слышал. Да все слышали ваш разговор. Что собираешься делать?
– Сорвать пару цветков и закапать тебе их сок. Думаю, что Понтер поможет.
– Ты ему стала доверять?
– Не знаю. Он всё ещё меня настораживает, но думаю, что это даже не к нему относится, а к Икерии в общем. Мне не принимаем их уклад жизни, общества. А если ты о цветке, то не вижу смысла ему вредить нам. Спокойно и безопасно вернувшиеся в Шамбуру, мы ему намного выгоднее, чем если что-то пойдёт не так. За возвращённую дочь в целости и сохранности родители вынуждены будут более лояльно отнестись к предложениям Икерии. С Анузой не знаю уж как, но тоже не за спасибо будет.
– А ты всё чаще начинаешь думать как королева, – похвалил меня Татинкор.
– Я всё чаще оказываюсь в малоприятных ситуациях в обществе королевских персон. Вот и приходится думать, – вздохнула я.
– И всё-таки Понтер обиделся. Поговори с ним.
Как раз Понтер дал сигнал закрыть лица.
– Позже. Сначала пактурелла, – кивнула я.
Только мне даже не пришлось спускаться с коня. Понтер сам спрыгнул с лошади, чуть ли не на ходу срывая три красивейших цветка. Он так же быстро вскочил на коня и поскакал дальше. Все остальные за ним. Почему такая спешка, я поняла чуть позже.
Мы отъехали относительно недалеко, только так, чтобы можно было снять повязки.
– Не теряйте времени. Сок должен попасть в
