Неужели началось?
И я начал бороться, я вцепился в это желание, точно в скользкого удава, и принялся его душить, заталкивать обратно, туда, откуда он вылез. Удивительно, но жаркая волна отступила, лицо перестало покалывать, и глянув на собственные руки, я увидел на них не когти, а ногти.
— Я уже думал, что все, стрелять придется, — произнес Вася внезапно севшим голосом.
Нгуен куда-то исчез, вместе с ним пропали девчонки, и последнему я даже обрадовался, поскольку не хотел, чтобы Мария видела, как я перейду в «активную фазу», перестану быть Иваном Серовым, а стану безмозглым контейнером для желающего размножаться микроорганизма.
— Нет, — прохрипел я. — Что… было?
— Лицо изменилось, вены набухли, — Эрик в кои-то веки был совершенно серьезен. — Хотя ты сам видел.
О да, видел, и не раз.
— Давай быстрее, в санчасти всех колют, и тебя тоже, — добавил Вася, после чего меня подняли на ноги и повели дальше.
Мы миновали транспортную зону, где по бетонке носились взмыленные люди и звучали раздраженные голоса. Свернули к окруженному деревьями штабному корпусу, откуда забрали девчонок… когда, сутки назад, или неделю назад, а может быть два месяца? Чтобы сообразить, разума у меня уже не хватило.
Ремень на запястье мешал, я дергал руками, по ним струилась тяжелая, злая сила. Хотелось сгорбиться, и прыгнуть на идущего впереди Сыча, чтобы сломать ему шею и порвать глотку…
Новая волна тьмы явилась бесшумно и без предупреждения.
Ударил в глаза свет, обычный, электрический, и я заморгал, жадно хватая ртом пахнущий лекарствами воздух.
— Слишком поздно!! — кричал кто-то рядом. — Он уже изменяется! Он фактически труп! Утащите его отсюда!
— Если ты не сделаешь ему укол, двойную дозу, — Ингвар говорил спокойно, почти равнодушно, — то я пристрелю тебя прямо тут. Так что выбирай — либо укол, либо выстрел, — судя по звукам, он передернул затвор.
Видеть нормально я уже не мог, различал только свет и тьму, и движущиеся тени. Великолепно ощущал запахи — пот, кровь, страх, гниль.
— Ладно! Но я ничего не обещаю, — сказал обладатель незнакомого голоса. — Давай…
Пронизанная искрами чернота засосала меня, и я рухнул в ее водоворот с яростным рычанием.
* * *
Я так часто терял сознание последние дни, что привык к этому.
Вот только возвращение на этот раз получилось необычным, приятным и спокойным — под затылком было мягкое, сверху белое и плоское, и глаз радовал обычный дневной свет, приглушенный толстыми шторами.
— О, моргает! — заявил мужской голос с радостными интонациями родителя, чей отпрыск впервые обкакался.
— Скажи что-нибудь, — потребовал куда более мелодичный женский.
— Что-нибудь, — произнес я, и с некоторым усилием отклеил голову от подушки.
Наша спальня в казарме, разве что непривычно пустынная, и вокруг меня небольшая компания, все, кто вытащил меня с полигона, расселись на койках и смотрят как на бородатую женщину.
— Кусаться не будешь? — спросил лысеющий блондин с глазами навыкате: Эрик.
Мозг оживал рывками, я вспоминал информацию блоками — местонахождение, общая ситуация, имена. Первый голос принадлежал Васе, который улыбался во весь губастый рот, второй — Марии, и она всхлипывала, утирала слезы.
— Велик Аллах над нами, — сказал Хамид. — Врачи говорили, что может не получиться. Что ты все равно свихнешься или впадешь в кому, что уже слишком поздно.
Я кивнул — разговор Ингвара с добрыми докторами я помнил.
— Всадили двойную дозу, — продолжил пакистанец, — а ты все равно зарычал, слюни пустил…
— Жуткое зрелище, обалдеть! — влез Эрик, не желавший отдавать звание первого болтуна и главного рассказчика. — Ремень порвал, зубы выставил! А потом застыл на месте! Чисто каменный.
— Спасибо, — проговорил я. — Что не бросили, тащили, и вообще.
— Сочтемся, — Ингвар похлопал меня по плечу. — Нас всех уже допросили, кстати. Комбат лично. Глаза таращил, рожу корчил, но в целом все прошло нормально.
— Я же говорил, что научу вас врать! — Эрик приосанился.
Ну да, девчонки удрали, оказались на территории полигона, когда там включилась система безопасности… На нас напали дрищи, мы попытались пробиться через сияние, но ничего не получилось, попытались обойти с другой стороны, снова напали дрищи, кучу народу убили, в том числе Цзяня… наткнулись на беглянок, взяли их с собой, долго бродили в свечении, пока не наткнулись на участок, где периметр оказался не заблокирован, ну и вышли к своим….
Незамысловатая вроде бы ложь, но Эрик заставил нас выучить каждую мелочь — где пересеклись, как случилось нападение, какими маршрутами ходили через полигон, что где видели. Понятно было, что наши командиры захотят узнать, что происходит на объекте, за охрану которого им платят.
— Другие отделения числятся пропавшими без вести, — сказал Вася.
Я хмыкнул, не чувствуя особой печали.
— Говорят, что батальон переформируют, нагонят пополнение, и все будет по-другому, — Ингвар задумчиво поглаживал переносицу. — Интересно, платить нам больше не собираются? За опыт и выслугу.
Последние две фразы он произнес с легкой насмешкой, словно деньги его мало интересовали, хотя последнее странно для наемника.
— Мне все равно, — с некоторым трудом, но я сумел сесть. — Уволюсь.
Нет, хватит с меня приключений для настоящих мужчин, инопланетян, сектантов-каннибалов и мутировавших вирусов. За какую-то неделю я побывал в лапах у смерти больше раз, чем за предыдущие десять лет сначала в армии, потом в частных военных лавочках.
— Да ладно!? — воскликнул Эрик. — Ты чего?
— Я бы тоже ушел, — Хамид вздохнул, погладил себя по бритой под ноль голове. — Некуда только. Уж лучше вот это все, чем то, что ждет меня дома, забери его шайтан.
Интересно, что он имеет в виду?
— Отсюда нельзя выбраться, — подал голос Сыч. — Из мира мертвых нет выхода.
— Эй, что за дела? — Жанна пихнула его локтем, вроде бы игриво, но так, что индеец чуть не слетел на пол. — Мы вот попытаемся, уж поверь мне. И если нас отсюда не выпустят! — она нахмурилась, — то я устрою истерику! Настоящую, а не игрушечную!
— Нас хотели еще ночью отправить, — сказала Мария. — Только мы все отказались. Решили тебя… Подождать и сказать спасибо.
— Так, где тут неположенные женщины? — в дверь заглянул чернявый малый с квадратной челюстью супергероя и троечками на погонах. — Мне их приказано эвакуировать. Собираемся, гражданочки! Помаду и пудру не забываем!
— Да-да, сейчас! — Жанна решительно бросилась на шею Васе, койка под ними заскрипела.
— Ух, не здесь же, а то мне завидно! — воскликнул Эрик. — Или нет, продолжайте! Посмотрю хотя бы.
Мария наклонилась ко мне, заговорила шепотом:
— Я бы хотела с тобой еще увидеться. Там, — и она мотнула головой в ту сторону, где пряталась транспортная зона. — Когда тебя забросит так далеко, понимаешь, что наш мир очень маленький, крохотный.
Ингвар резко встал, потянул за рукав замешкавшегося Хамида, Сыч поднялся сам. Посмотрев на нас, смутился даже непрошибаемый Эрик, перекинул ноги через койку и сразу оказался вроде бы далеко.
— Но мы из разных его концов, — я улыбнулся.
Мария мне нравилась, но я не понимал, что и как у нас с ней может получиться — женщина легкого поведения из Колумбии и вояка-наемник из России.
— Ничего, я тебя найду, — и она протянула мне листок бумаги и карандаш, неведомо где добытые. — Я даже выучу русский язык, ведь там у нас не будет возможности говорить так. Пиши телефон и е-мейл.
— Гражданочки! — напомнил о себе малый с супергеройской челюстью.
— Идем, идем! — отозвалась Жанна, отрываясь от Васи. — Мы договорились, милый? Запомнил все?
Наш черный друг кивнул, его физиономия буквально лоснилась от счастья.
Я взял карандаш и как можно разборчивее написал свои координаты.
— До встречи, — Мария наклонилась еще ближе и неожиданно поцеловала меня в губы, замерла на мгновение.
