- Надо ли? С каких это пор ты снисходишь до знакомства с дикарями?
- С тех самых, с которых этим дикарям удается выжить там, где они не должны бы…
- Вот дикарь он и есть… имени я не помню.
Ложь.
И все понимают.
- Но он полезен. Сам понимаешь, слабой женщине так сложно в этом мире одной… без защиты.
- Поверь, дорогая сестра, что теперь я позабочусь о тебе.
Щека Миары чуть дернулась.
- А это дитя… то, что я думаю?
- Не могу знать, о чем ты думаешь, но мне нужен мой брат.
- Я тоже твой брат.
- Тот мой брат, который никогда не пытался убить меня, - уточнила магичка.
- Брось, Ми, это был просто эксперимент. Не слишком удачный, признаю. И более того, обещаю, что в будущем я не стану привлекать тебя к подобным… поверь, я и вправду не хочу тебе зла. Более того, вы мне оба нужны. К сожалению… Теон показал себя не самым умным человеком, а один я не справлюсь.
Идти было недалеко.
И снова впереди скользила химера, время от времени приостанавливаясь, и тогда хвост её слегка покачивался, а у Михи появлялось нехорошее ощущение, что тварь вот-вот нападет.
Не только у него.
Люди явно старались держаться подальше от чудовища. Но у шатра оно остановилось, крутанулось и улеглось, обернув хвост вокруг тела. Массивная голова опустилась на лапы, а желтые глаза закрылись.
Алеф же указал на шатер.
- Прошу.
И полог убрал. Вежливый. Но опасный. Не стоит обманываться, что при нем нет оружия, что вовсе не выглядит он сколь бы то ни было сильным.
Он очень опасен.
Он… не повернется к Михе спиной. А если и повернется, то желтые глаза Химеры проследят, чтобы в эту спину не ударили.
Надо… ждать?
Ица шагнула за Миарой, и Миху потянула следом.
Внутри пахло больницей. Пожалуй. Нет, точно. До боли знакомый характерный аромат, от которого чешется в носу. И Дикарь ворчит.
Запахи его нервируют.
Да и в целом обстановочка не самая располагающая.
Стол.
Столы.
Длинный и глянцевый, поблескивающий металлом. И оттого лежащий на столе человек кажется несуразно маленьким. Да и вовсе на человека он не похож. Что-то буро-черное, спекшееся.
Миара делает вдох.
И давит в себе, что страх, что ярость.
- Ему, несомненно, досталось, - Алеф разводит руками. – Но он сам виноват.
В чем?
Но Миха молчит. А Ица отпускает руку и осторожно, шажком, приближается к столу. Смуглые пальцы касаются сперва металла. Потом ремней, что выходят из этого металла. Ремни с виду широкие и толстые. Такие не разорвать. Да и вряд ли у человека – все-таки человека – вовсе хватит сил пошевелиться.
- Я могу… - Миара поднимает руки к лицу. Пальцы её дрожат.
- Несомненно. Я бы даже просил тебя…
Миха отступил.
От него здесь точно не было толку. А вот за магом он присмотрит. Правда… рискнуть? Приблизиться? Атаковать? Один рывок. Удар. И шею свернуть. Но… маг смотрит на Миху. С усмешкой. Будто ждет чего-то такого.
Ну уж нет.
Миха заставил себя отвернуться. Лучше смотреть на… что? На Миару, которая склонилась над телом с одной стороны? На задумчивую Ицу с другой? Та просто стоит, сунув палец в нос, и пялится куда-то на стену шатра. На другой стол?
На инструмент, что разложен на нем? Инструмент этот, вновь же сияющий, заставляет вспомнить пыточную. И мысли сворачивают совсем уж не туда.
На… человека, который сидит рядом, сгорбившись, уткнувшись локтями в колени. Это тот, который приходил к замку. Тот, чье присутствие раздражало Дикаря. И ныне не лучше.
Дикарь заворчал.
А вот человек… он просто сидел, слегка покачиваясь влево.
Вправо.
Влево.
И замереть. И снова влево. При этом движения были странны. Миха даже не сразу понял, в чем странность. Двигались лишь плечи. А вот ноги, слегка растопыренные, босые, оставались неподвижными.
Ирграм глотал слюну.
Слюны было слишком много, и глотать приходилось часто. Он справлялся. Но еще немного и слюна потечет по подбородку.
Плохо.
Стыдно.
И страшно. Что-то случится. Ирграм знал. Чувствовал. И с каждым мгновеньем чувство грядущей беды крепло.
Что делать?
Что ему делать?
Он бросил быстрый взгляд на господина, который держался в стороне, наблюдая за остальными.
Миара…
Хитрая опасная тварь… нельзя верить. Не ей.
Даже Винченцо лучше… хотя сложно, сложно сказать, кто из них лучше. Все маги двуличны. Опасны. И сам Ирграм.
Пальцы дрожали.
Он силой воли остановил дрожь. Это из-за… крови… ему нужна кровь. Не та, которую ему приносили, кроликов, коров… даже людей. Господин хотел посмотреть, будут ли отличия.
Были.
Кровь людей насыщала и успокаивала, но… недостаточно?
Он стиснул кулаки.
Думай.
Времени почти не осталось. Времени…
- Ирграм, - жесткий окрик заставил замереть. И вялое сердце пропустило удар.
- Да, госпожа.
- Вода. Пусть принесут горячую воду. Алеф…
- Да, дорогая?
- У тебя, надеюсь, есть кровеостанавливающие зелья? Да и в целом хоть что-то…
- И кровеостанавливающие, и ранозаживляющие. Какие именно тебе нужны, дорогая? – и такая искренняя забота звучит в его голосе, что Ирграм забывает сглотнуть.
И слюна вытекает изо рта.
Он поспешно смахивает нить рукой. Надо успокоиться. Надо подготовиться. К чему? Он не знает. Но чувствует, чувствует… и выбирается из шатра, чтобы столкнуться нос к носу с големом. Тварь открывает желтые глаза и скалится.
Ирграм же скалится в ответ, а гулкий рык заставляет голема прижаться к земле. Суставчатый хвост взлетает над головой, но как-то слишком медленно.
Ирграм успеет перехватить.
И… и голема он не боится.
Осознание этого позволяет успокоиться. Правда руки все еще дрожат, но раб, что выслушивает указания, дрожит и того сильнее. А в бесцветных глазах его плещется ужас. И не перед господином, нет.
Перед ним.
Перед Ирграмом.
Почему?
Голем отползает, не смея скалиться, что тоже странно. Но о странностях некогда думать.
А госпожа колдует. Еще одна тварь. И стерва. Опасная, впрочем, как все маги, но и умелая. Её движения скупы и точны. Её пальцы летают над телом, не касаясь его. И кажется, что она трогает одной ей видимые струны. Но и этого хватает, чтобы выравнялось дыхание.
- Ассистировать будешь?
- Думаю, Ирграм справится. Как специалист он неплох.
- С ним-то ты что сделал?
Как же выводит их привычка говорить о нем, будто Ирграма здесь вовсе и нет. Он снова вытер слюну и облизал губы. Зубы стали еще больше.
Кажется.
Острые.
И тянет вцепиться в глотку. Господину… он стоит рядом. От него остро пахнет травами и маслами. И запах этот, мешаясь с запахом пота – даже маги потеют – сводит с ума. Надо сосредоточиться.
Надо…
- Повязки давно пора менять. И что вы использовали? – голос госпожи был полон плохо скрываемого раздражения. – Алеф, только не говори, что «молочко».
- Оно универсально.
- Не при таких ранах! При ожогах оно вызывает раздражение и размягчает корку. А она нужна. Она – защита…
Ирграм сделал шаг.
Крохотный.
И еще один. На него не смотрели. Маги. А девчонка – не в счет. У нее глаза черные. Совсем черные. Так не бывает.
Она?
Та самая? Жрец её ждал.
Ждал, ждал… дождался. И что дальше? Почему она просто стоит и смотрит? Почему ничего не делает?!
Сосредоточиться.
На чем? Как можно сосредоточиться, когда мысли спутаны, а разум вообще плывет. Проклятье!
Дышать.
Вдох и… еще шажок. К столу. Он ведь будет ассистировать. Он имеет право приблизится. К столу. Смотреть надо на него. И на госпожу. Можно на девчонку, что не сводит с Ирграма взгляда.
Или на этого вот, непонятного, то ли наемника, то ли охранника, что госпожу сопровождает.
Впрочем, для охранника он держится слишком уж независимо. И господину интересен, пусть даже тот скрывает интерес. Но Ирграм хорошо изучил их.
