На этот раз никакого конвоя не было. Однако то тут, то там на пути встречалась стража. Слуги проходили мимо, бросали на нас любопытные взгляды, но не останавливались – наоборот, как можно скорее старались отдалиться.
Фьёр сидел у меня на плече и внимательно зыркал по сторонам – готовился атаковать, если потребуется. Я ощущала его напряжение, и оно смешивалось с моим. Хорошо хоть впиваться коготками в кожу рааху не требовалось – он и без того прекрасно сохранял равновесие. Магическое существо – что еще сказать!
Я больше не любовалась, не очаровывалась красотой и просторами дворца. Наоборот, старалась сохранять внимательность и осторожность. Кто знает, с какой еще стороны ждать подставу? Фениксы вряд ли захотят легко смириться с фактом: раах выбрал человека.
Сарэн остановился возле огромных двустворчатых дверей, украшенных золотыми узорами, все так же вплавленными внутрь. Слуги толкнули двери – и мы вошли в просторный зал. В лицо тут же дунул сильный холодный ветер, припорошил волосы снежинками. И как мы будем здесь ужинать?! А стол накрыт… только вместо еды хочется чего-нибудь согревающего. Глинтвейн какой-нибудь.
Во главе достаточно длинного стола, рассчитанного, по моим прикидкам, примерно на пятьдесят персон, сидел феникс в роскошных белых одеждах с золотистыми вставками. А на голове у него – венец из озолита в форме сплетения веточек с резными листочками. Украшены они сверкающими хрустальными камушками.
Помимо светлейшего, в зале обнаружилось еще четверо фениксов. Причем одна из них женщина. Супруга светлейшего? Так сидит не рядом с ним – сбоку, через одного. Вообще крайне неудобное расположение для переговоров. Мы тоже устроимся сбоку. Головы свернем, чтобы постоянно смотреть на светлейшего. Или предполагается, что он будет молчать, а разговаривать будем с остальными?
С нашим появлением фениксы поднялись со своих мест.
– Проходите, – Сарэн кивнул, а сам остался у порога.
– Приветствую. Светлого дня, – объявил светлейший.
Мы тоже поздоровались.
Взгляды всех фениксов, конечно же, устремились к рааху, сидящему у меня на плече. А вот я рассматривала фениксов. Такие же золотоволосые, как члены отряда. Только цвет волос немного отличается: у светлейшего совсем светлый, похожий на озаренную солнцем спелую рожь. У женщины – лимонный. У одного и вовсе ближе к медным оттенкам. Все пятеро уже немолодые, выглядят лет на сорок. Впрочем, одному я бы и больше дала – пятьдесят. Но как знать, что там у фениксов с продолжительностью жизни?
– Располагайтесь, где вам удобнее. Сначала поужинаем, познакомимся.
А горяченького нам нальют? С трудом удержалась, чтобы не передернуть плечами. Надо бы сначала Фьёра где-нибудь усадить, а потом уже трястись от холода.
Что интересно, стол полностью накрыт угощениями и сервирован по количеству мест, которые в большинстве остаются свободными. Видимо, для того, чтобы мы сами могли сделать выбор.
Слуги поспешили помочь нам, но Эроан сам отодвинул стул для меня. А затем – и свой, вплотную к фениксам. Мы устроились рядом. Эроан – слева от пожилого мужчины. Я – по левую руку от Эроана. Даррэн не стал переходить на противоположную сторону – сел слева от меня, как бы защищая. Под изумленными взглядами Фьёр сполз, вернее, стек ко мне на колени.
Слуги засуетились, готовые накладывать любые блюда, какие нас заинтересуют. Я незаметно принюхивалась и прислушивалась к сигналам тела, чтобы случайно не отведать что-нибудь не очень полезное. Может, и не яд. Но вдруг захотят усыпить? Или волю подавить? От таинственных фениксов чего угодно можно ожидать. Они-то будут действовать умнее, чем этот малолетний оболтус.
– Я светлейший Анаасг, правитель фениксов. Это мои помощники и доверенные лица. Стааг, – он кивнул на пожилого феникса и затем указал на остальных: – Аноара, Вильхеем, Дииар.
Какие интересные у них имена!
– Я император Сархада, Эроан Арк-Каран, – в свою очередь произнес Эроан. – Стася, моя женщина. Даррэн, глава императорской службы безопасности и мой доверенный друг.
– Рад принять таких гостей у себя во дворце, – без особой радости кивнул Анаасг. И, посмотрев на меня, греющую руки о горячий напиток, похожий на глинтвейн, прямо как заказывала, заметил: – Фениксы не боятся холода – нас изнутри согревает магия. Но мы так давно не общались с людьми, что упустили этот момент.
Вильхеем поднялся со своего места, протянул к огромным окнам без стекла руку, и с пальцев сорвался теплый золотистый свет. Раз – и приток холодного воздуха внезапно прекратился, а свет сосредоточился в районе окон, растягиваясь вдоль провалов вместо стекла.
Ничуть не сомневаюсь, что дело вовсе не в забывчивости фениксов. Всего лишь небольшая демонстрация силы. Интересно, если Эроан устроит демонстрацию магии крови в ответ – это же вполне впишется в деловой этикет? Всего лишь ответные действия, и ничего больше.
– Да, я приношу свои извинения за инцидент с молодыми фениксами, – добавил Анаасг. – Надеюсь, вкусный ужин поможет нам всем немного расслабиться и начать разговор с более дружественных нот.
Зря надеются, что ужина хватит в качестве извинений.
– Как вам наш дворец? – спросил Вильхеем, пока мы отведывали весьма приятные на вкус блюда. Были здесь и овощи, и мясо разных видов.
– Красивый. Но холодный, – ответил Даррэн. – Темные фениксы тоже не боятся холода?
– Не боятся. Нас согревает свет, а их тьма так холодна, что холод извне нестрашен. Как прошло ваше путешествие по нашим горам?
– Эроан? – Даррэн перевел взгляд на своего императора. – Только не говори, что мои подчиненные опять оплошали.
– Не думаю, – откликнулся Эроан. – Я тоже был уверен, что это нейтральные горы, которые не принадлежат империи, но и территории фениксов… мы, конечно, не собирались без спроса заходить на территории фениксов. – В его голосе звучала, скорее, насмешка, чем неловкость или извинения.
– Вы ничего не нарушили, – признал светлейший. – Это действительно нейтральные горы, но фениксы так привыкли по ним прогуливаться, да и границы патрулируют, что… иногда забывают об официальных картах.
– Полагаю… – Эроан изобразил задумчивость, – влияние империи достаточно велико, чтобы поучаствовать в решении судьбы этих гор.
Ну какой добрый! Вот и глаза светлейшего заинтересованно блеснули от возможности получить такой подарок. Хотя и правда… вот что мешает фениксам объявить горы своими? Они, по сути, уже это сделали. Но ждали нашей реакции.
С другой стороны, империя тоже может расширить границы, раз небольшая часть гор пока остается нейтральной.
– Стася, как раах себя чувствует? – неожиданно обратилась ко мне Аноара.
– Неуютно, – ответила я.
– О… понимаю. Новая обстановка, хотя, конечно, к своему быстро привыкают. Но почему он ничего не ест? Уверяю, наши слуги расстарались и подали лучшую еду.
Если бы недавно меня так сильно не разозлили, сейчас стало бы даже смешно. Неужели нас принимают за идиотов, которые не разобрались, что раахи не любят обычную еду – только магию, причем своего спутника?
А это мысль! Хороший шанс слегка щелкнуть их по носу. Как они до сих пор могут отрицать, что Фьёр признал меня своей спутницей, если будь все иначе – он не смог бы расти и развиваться? С содроганием вспоминаю первые дни, когда мы еще не поняли, что нужно кормить его именно моей магией. Ведь малышу было совсем плохо тогда, развитие едва не свернуло на опасную дорожку! И как знать, как бы это могло навредить.
Желая меня утешить, Фьёр потерся клювом о колело. Глаза фениксов слегка округлились.
– Фьёр поел недавно и пока не голоден. – Я мило улыбнулась и даже ресничками осторожно хлопнула: – Вы ведь все знаете о раахах! И мне не терпится узнать подробности как можно скорее. Согласитесь, он правда хорошо растет? Такой сильный, такой крупный, упитанный!
В принципе, я не сказала ничего особенного. Но в контексте каверзного вопроса намек поняли все. Эроан улыбнулся, а вот фениксы вдвое внимательнее начали ко мне присматриваться. Однако до конца ужина мы вели самые отвлеченные разговоры, а по большей части и вовсе молчали.
