Мой отец стал первым риксом, а мать фламиникой, когда Небесных Людей было совсем мало. Мы тогда жили не здесь, а внизу, возле леса. Отец учил брата, а мать — меня. Мы получили стигматы еще детьми…
Странная история. Порядок получения стигматов, которые делали людей Восходящими, был мне до конца неясен. Их выдавали за задания Единства и вживляли в Храме Вечности, но кто определял, кого именно сделать Восходящим?
— Обычаи, правила, обряды младших рас Единства могут быть разными, но суть одна — достойные должны выбрать достойных…
— Риксом? В пути мне рассказывали о Винсе, который привел сюда людей, — проговорил я, в глубине душе предчувствуя, что получу не самый приятный ответ.
— Да, Винсент Кассиди. Это мой отец. Значит, ты слышал о нем? — она просияла. — Мое земное имя — Адель Кассиди, Травинка — имя для Восхождения, но оно нравится мне больше… С детства все зовут меня так.
Значит, Травинка и Мрак — родные брат и сестра. Не могу сказать, что это открытие порадовало меня. Насколько мне не понравился лицемерный Мрак, который к тому же мог быть причиной вчерашнего бедствия, настолько мне пришлась по душе его сестра — открытая, улыбчивая и милая. Черт возьми…
— Оно красивое и очень тебе подходит, — сказал я.
— Так-так! — нарушил наш разговор тихий, но глубокий и вкрадчивый женский голос. — Очень интересно. У нас тут появился мастер комплиментов?
На пороге смотровой стояла фигура, закутанная в темную мантию с капюшоном очень необычного фасона, перехваченную витым серебряным поясом. Женщина, причем тоже Восходящая. Она совершенно бесшумно сделала шаг вперед, поправляя волосы и насмешливо кривя красивые полные губы.
Говорящая-с-Травами
Восходящая
Народ: Земля, Фригольд Небо
Титул: фламиника
Ранг: серебро
— Тут есть сильное серебро, — с оттенком удивления прошептал голос. — Она фламиника фригольда, но не вашей крови. Так бывает, когда Восходящего изгоняет его Народ. Или сам Восходящий отказывается от своего Народа перед лицом Единства, а потом вступает в другой. Мир стал хуже, если такое случается…
То, что она не землянка, было видно с первого взгляда.
Точеное лицо, напомнившее совершенность той полубогини из склепа, нечеловечески острые очертания узкого подбородка и высоких скул, заостренные уши и сияющие, как два самоцвета, сине-зеленые миндалевидные глаза. Виски, часть лба и щек Восходящей покрывали тонкие, искусные узоры татуировки, в которой смутно угадывались сплетения незнакомых растений, деревьев и трав. По шее они сбегали вниз, скрываясь под одеждой, где, вероятно, украшали большую часть тела.
Тем не менее татуировка не портила женщину — она была красива резкой, экзотической, пугающей красотой, оттенок которой сиял и в Травинке. Несомненно, то была ее мать, а значит, и мать Мрака. Фламиника фригольда, чтобы это ни значило.
— Фламин или фламиника вторая голова фригольда, — сообщил голос, — Восходящий, хранящий мудрость и исцеляющий людей. Только те, кто познал много тайн Единства, получают этот Титул…
— Это… Сигурд, мама, — Травинка, чуть вспыхнув, отступила на шаг, — о котором ты говорила.
Дочь моментально потерялась на фоне матери, не только из-за экзотичной внешности. В каждом слове, движении, жесте Говорящей-с-Травами чувствовалось королевское достоинство, она излучала мощную, подавляющую харизму. Я бы дорого дал, чтобы узнать, как она уживается с Вероникой Максвелл, — двум таким сильным личностям должно быть тесно в одном фригольде.
— А, тот мальчик, что принес яйцо найтволка? — она пристально взглянула на меня, словно взвешивая на невидимых весах и определяя цену. — Ты и правда сам его убил?
— Да, правда, — ответил я.
— Ты достал из него ядро? — она говорила на глобише с необычной артикуляцией, но явно владела им не хуже родного.
— Что? — не понял я.
— Ядро. Следующий раз, если он будет, достань ядро и принеси мне, — повторила Восходящая, пристально глядя на меня. — Ядро у существ Звездной Крови находится вот здесь.
Она прижала руку к середине груди.
— Хорошо, буду знать.
— Ты быстро очнулся, значит, внутри покрепче, чем снаружи, — сухо процедила Восходящая. — Сражаясь за тебя, погиб Гай, а Минос потратил на тебя одну ночницу. Надеюсь, ты принесешь достаточно пользы фригольду, чтобы окупить это.
Я предпочел промолчать, пропустив бесцеремонное замечание мимо ушей. Чувство такта Говорящая-с-Травами, видимо, считала излишним.
— Твоей вины в этом нет, — продолжила она, — но все сложилось именно так, и теперь ты должен побыстрее стать одним из нас, чтобы вернуть фригольду долг. С ним все в порядке, Травинка?
— Да, я осмотрела…
— Тогда отпускай его, пусть одевается и уходит. У нас тут полно работы, а снаружи ее еще больше. Или вы не наговорились еще?
Травинка опустила глаза. Ей явно не нравилось то, что происходило, но и вступать в спор она тоже не собиралась.
Просто подошла к шкафам и, покопавшись, выложила передо мной смятую кучу окровавленного тряпья, в котором я с удивлением опознал свой старый комбинезон, куртку, вокс и ботинки. Верхняя одежда выглядела скверно: порванная когтями дрейка, а затем явно срезанная прямо с тела. Пока я одевался и забирал вещи, Говорящая-с-Травами вышла так же бесшумно, как и появилась и это принесло мне некоторое облегчение. Тяжеловато чувствовать себя свободно в помещении с особой, чья духовная мощь настолько велика, что ощущается даже на физическом уровне. И, честно говоря, я не завидовал Травинке, если ей приходится постоянно испытывать материнский пресс.
— Слушай, ты так хорошо рассказывала, — намеренно замешкался я перед уходом, — про Восходящих, Руны, фригольд… Может, когда у тебя будет свободное время, мы…
— У меня совершенно нет свободного времени! — прервала меня Травинка нарочито резко, но одновременно округлила глаза и прижала палец к губам, призывая к молчанию. Потом девушка постучала пальцем по виску, где у нее серебрился кругляшок вокса.
— Понял, спасибо за помощь, — понятливо кивнул я.
— Удачного древодня, Сигурд, — устало улыбнулась Травинка.
Говорящая-с-Травами снова встретилась мне около выхода. Скорее всего, поджидала специально, потому что протянула мне что-то, завернутое в ткань:
— Здесь Травы. Передай это Динамиту.
— Понял, передам, — я принял сверток.
— И еще вот что, Сигурд. Имя для Восхождения очень подходит для моей дочери, ведь я сама его выбирала, — фыркнула она. — Но я хотела бы, чтобы ты выбросил из головы Травинку и ее имя. По крайней мере, пока не получишь свое!
Я покинул медком в ранний час, однако народу в коридорах фригольда было много. Большинство — злые, как разбуженные осы. Оно и понятно — ваал с массовыми жертвами случается далеко не каждый день. Динамит не отвечал на вокс-сообщения, а мужская спальня практически пустовала — всего двое отсыпавшихся, никого из нашего копья не было. Видимо, как и большинство
