Она ушла, а я начал инспектировать память. Мне, оказывается, было что вспомнить кроме кучи знаний, которые прекрасно сложил в моей памяти изменённый Он.
Замаскировав под кипой бесполезных мыслей, он хранил наши схватки. Я всегда сам нырял в это измененное состояние, сумрак тут ни при чем, мне было просто легче так перерабатывать массив знаний. Положившись не на развитую умственную сеть, не на созданную личность, а на разум ребенка.
Как минимум трижды с этим существом мы сражались не на жизнь, а на смерть, кто кого. Но у него не получилось, а я был измотан, и потому он в фоновом режиме подчистил мою память. А если ты не помнишь кто враг, то как ты с ним можешь сражаться?
Один раз он чуть не победил.
— Я даже пытался остановить себе сердце, — усмехнулся я, вспоминая, как мою голову разрывало на куски, но это был все-таки не разум ребенка, а просто хаотичная, сотворенная мной личность. Просто она жила в тех линиях, что остались после него, ведь его разум просто не мог уйти без следа. — Интересно, а Мио кто, паразит или основная личность?
И тут я понял, что проговорил это вслух после часа молчания, не видя, что происходит вокруг. Так меня поглотили воспоминания о схватке с безумием.
— Говоришь сам с собой? — проговорил Иуо-о, сидящий со мной рядом с другой стороны дерева. — Это верный путь к безумию.
— Сказал тот, кто уже раз триста спрыгнул со скалы, — усмехнулся я. — Ты хоть знаешь, что будет на экзамене?
— Никто не знает. Задания всегда придумываются, нет никакого списка, — проговорил Иуо-о. — Есть некоторые требования, проявляющие силу и мастерство, но нет никаких определенных заданий.
— Что? Я тебя не понял.
— Нет никакого списка и никаких заданий для экзамена, — повторил Иуо-о.
— А у меня есть.
— Ну, значит, задания, которое будет на экзамене, нет в твоем списке. Уловка древних, — рассмеялся Иуо-о. — Старый анекдот, в котором физик целый год готовился переплыть море, а его окатили расплавленной сталью и сказали поднять трибуну.
— Интересно, — проговорил я. — Иуо-о, я, наверное, посплю. Даже думать об этом не хочу.
— Прямо здесь?
— Да, — проговорил я, закрывая глаза.
Сегодня меня впервые мучали кошмары в этом мире. И мне не нравилось, что я смотрел на свои руки, а мир вокруг меня и сам сон не изменялся. Я стоял во тьме, утопая по колено в зловонной жиже мусора. Мне было тяжело дышать, а из тьмы что-то рычало из всех сторон.
— Последний бой, да? — холодно проговорил я. — Ну давай, давай, сука!
Из тьмы со всех сторон кинулись огромные черные твари, но мой разум не дрогнул. Удар кулаком и челюсть огромной волкоподобной твари хрустнула. Пяткой я раздробил ее голову и пошел вперед.
— Это ты убил меня, а не они! — прокричал во тьме мальчишка.
— Выходи на свет, тварь! — ответил я. — Ты не он!
— И что, убьешь меня? О не-ет, лучше я буду мучать тебя вечность, — донеслось из тьмы и послышался громоподобный топот.
— Я очищу свой разум, — тихо ответил я, закрыв глаза. — В случившимся нет моей вины.
Из тьмы на меня напал огромный, разлагающийся уродливый гигант. Он пытался раздавить меня, но я коснулся его кулака ладонью и он рассыпался прахом. На его месте же стоял ребенок. Тот самый, кем я оказался на той самой свалке.
— Это ты меня убил! — прокричал ребенок и начал разлагаться у меня на глазах. Его живот взорвался, окатив меня зловонной жижей.
Меня тошнило. Я очнулся, а на горизонте уже алел рассвет. Мне было нечем дышать, я задыхался.
— За все надо платить, — еле-еле проговорил я. — За всё. Пройду этот гребаный экзамен, который так важен, ага… и все, никакой учёбы месяц… нет, год! Попробуют заставить — убегу в горы! Все, хватит с меня этого!
— Советую бежать на другой материк, — проговорила удивленно Йоко, что сидела также, как и я, прислонившись спиной к дереву. — Вот это ты переживаешь перед экзаменом.
— Советую бежать на другую сторону планеты, — ответила Рина, которая также как я, Йоко и Иуо-о, сидела у дерева.
— У меня только один вопрос, на берегу другого места не было? — возмутился я.
— Такеши, наш опекаемый не член клана Наидзуко. Как ты думаешь, сколько деревьев на берегу, и почему именно столько? — послышался голос Агата позади у меня. — И почему никто из клана никогда не подходил к тебе и не беспокоил? Как думаешь, сколько деревьев может выжить в скале?
— Это как-то связано со статуями, как я понимаю, кровавыми. К которым вы меня водили.
— Агат, ты водил его к нашим святыням! — возмутилась Рина. — К кровавым?
— Ты невероятно близок, Такеши, и да, тут недалеко собралась половина клана. Рина, успокойся, он не касался статуй, — проговорил Агат и я оглянулся.
— Мда.
Закат мы встречали уже со всем кланом. Деревьев у обрыва, оказывается, было двенадцать. И да, как я понял, сами деревья были психоактивным местом, сидеть под ним хотели не все и далеко не всегда. Были здесь и иные деревья, посаженные членами клана, но они росли за километр от обрыва. Потому что ближе к обрыву была почти голая скала с тонким слоем земли. Но эти деревья, посаженные уникальными людьми в особое время, прекрасно росли на голом камне и даже плодоносили.
— Пора завтракать, я приготовлю наш последний завтрак, — тихо проговорила Йоко, разрывая тишину.
— Последний? — переспросил я.
— Ну, в отличие от тебя у нас сдача на одиннадцатый дан, — слабо улыбнулась Рина. — И на их двенадцатый, это довольно опасная задача. Меня ждет опасная дуэль.
— Но ведь задание на экзамен не известны?
— Поверь, мой учитель и учитель Иуо-о обязательно проверят нас на прочность, — нервно дернула бровью Рина.
— Харуки от меня мокрого места не оставит, — хмуро проговорил Иуо-о.
— Тебе еще везет, я даже не видела Харона, — усмехнулась Рина. — Он все время тренируется и не собирается мне помогать. Мы встретимся как равные на поле боя.
— Как и я с Харуки буду сражаться. Она уже в городе, — обреченно проговорил гигант, разминая свои огромные руки.
— А у меня не будет спарринга. И уж лучше бы был спарринг, я люблю драки, — надулась Йоко. — Яр придумал что-то иное, но я не знаю что. Таке, а ты можешь связаться со мной во время экзамена и подсказывать? А то вдруг я не пойму что делать надо будет, а ты у нас умный.
— С тобой точно нет, а мой учитель вообще мне задание, пришлет по письму через Агата. Рина, а наш экзамен…
— Агат мне сказал, что твой экзамен по психокинетике будет после того, что на кукловода, — Проговорила Рина. — Интересно почему, но он и сам не знает.
— Интересно, — пробормотал я. — И когда он тебе это сообщил?
— Когда я выразила желание провести экзамен до твоего экзамена на основной дар, — усмехнулась Рина. — А он сказал что либо после, либо никогда
— Интересно.
Завтрак был странным, то ли суп, то ли пирожки с горько-сладковатым вкусом. Мы ели в полной тишине, даже Лира не смела со мной разговаривать, зная, что сегодня, возможно, решится её судьба.
И вот мой любимый грузовичке затарахтел мотором.
Я видел на улицах тысячи людей, что шли в сторону огромной арены. Огромное древнее строение на крае острова, высеченное в огромной скале древними мастерами физики и огня, а также иных энергетических дарований, возвышалось над городом и источало какое-то странное ощущение то ли величия, то ли страха.
Колизей явно мог выдержать непрямой удар ядерным зарядом и видел такое, что я надеюсь сегодня не ощутить на своей шкуре. Тени от тел людей были на камнях колизея повсюду. Ранее тут проводили не только дуэли, но и игры по уничтожению. Нас разделяют с гладиаторами-невольниками не тысячелетия и даже не века.
Зрителей защищали колонны, за которые, в случае чего, они должны были падать и прятаться. Первые ряды занимали сильнейшие из владеющих в броне, с огнестрельным и холодным оружием, так, на всякий случай.
Повсюду на крыше Колизея были установлены огромные камеры, от которых шли толстые кабели к огромным выпуклым экранам, которые сейчас полировали, обслуживали и проверяли.
