Оглянитесь! Да их больше, чем вам нужно! Я, конечно, не «спортсмен», мечтающий отметиться под каждой более-менее симпатичной юбкой, но и ограничивать себя не хочу. Пока не хочу.
А Руйха? Она станет послезавтра ныряльщицей, потом выйдет замуж, за какого-нибудь из таких же, как она, нарожает ему детишек. И забудет странного паренька касты земли, что, сперва, чуть не прирезал её, а потом дал пару дельных советов по ныркам. Семья, дети, бытовуха — отлично лечат то, что иные принимают за «душевные раны».
Ты бессердечный демон! Как бы ни были сладки твои речи, но суть твоя от этого не изменится!
— О, пацан! Давненько я тебя не слышал! Куда пропадал?
Я хотел умереть.
— О, как! И как, удачно? — схохмил я. Настроение было отличным: скоро я отсюда сделаю ноги, свалится с души камень, да ещё и очень неплохо провёл время только что...
Ты же видишь, что нет.
— Ладно, парень, извини, — заметил примирительно. — Это я над тобой подсмеиваюсь. Не принимай близко к сердцу. Лучше скажи, с чего это такие мысли? Ты ж мне, вроде как, не чужой?
Опять смеешься? ... Впрочем, что я от тебя жду — это твоя природа: убивать, обманывать доверчивых девушек, пользоваться людьми...
— Слышь? Давай, не начинай. Когда это я людьми пользовался? А что касается девчонки... Так, знаешь, она, к твоему сведенью, как раз не девочка. Может я тебя удивлю, но у вас тут добрачный секс, это прям в порядке вещей. Короче, ничего с ней страшного не случилось. Просто ... мы сделали друг другу приятно, и всё.
А Кири? Ты улыбался ей, ты ласкал её тело и говорил ей приятное, а сам всё время считал её предательницей!
— Так может я её неправедно обвинил? Ты скажи, может я не прав?!
Теперь Хеху замолк надолго. Я успел дойти до места, откуда пора было спускаться к бамбуковой роще и кокосам. Там оставлю копье и вплавь доберусь до базы.
Хорошее место, попасть можно лишь с воды. Так что, даже если Ману отправит поисковые партии по берегу — хрен вы меня вычислите.
А сестра? Хаэата. Разве ты не воспользовался ею? Когда посылал в деревню, зная, что тебя ищут.
— Да чего ты завёлся-то? Она сама была рада помочь! Я ж... В смысле — ты, её любимый братик... И не надо на меня наговаривать, за Хаэату я порву. Может я и не брат ей, по сути, но у меня никогда такой сестры не было! А если бы была... то только такая!
И теперь ты её здесь оставишь? Когда уплывешь с острова?
— Ну... — я вздохнул, продолжая мерить шагами знакомые джунгли. — А что делать? Блин, скажи, мне, пацан, что делать?!!
Я не пацан. Я Хеху! И не я всё это начал!
Разговор мне откровенно не нравился. Ну, зачем? Зачем он про Хаэату? Червячок сомнений, что я правильно делаю оставляя сестру одну, исподволь грыз душу.
— Лан, давай замнем. Я ща поныряю немного, а то жрать хочется после всего. И надо собираться.
Решил — сначала выберусь на пляж и возьму нож, которым последние несколько раз ракушки отковыривал. Не хотелось портить новый, недавно сделанный, закреплённый сейчас на правой внутренней стороне голени.
Пока плыл, размышлял как лучше увязать поклажу, что возьму с собой, и не стоит ли наготовить впрок жареных ракушек. Конечно, сушеные бананы и вяленая рыба хороший вариант, даже если немного размокнут, испортятся не скоро, но ... привык я как-то, ко вкусу мидий. И может сделать ещё пару копий? Одно, к примеру, побольше и пару лёгких, метательных? Или три?
В этих раздумьях я и вышел на пляжик. Потряс головой, вытряхивая воду из правого уха...
— А вот и наш герой! Ты заставил за собой побегать!
Этот голос на моем пляже был настолько из области нереального, что я, сначала, даже не обратил на него внимания. И только поэтому не сиганул обратно в воду.
Резкие удары чем-то типа деревянных мачете порубили сочную растительность, что скрывала вторую часть пляжа, на которую я оттаскивал шезлонг, топчан и навес, чтоб с воды в глаза не бросались.
Картина маслом. В шезлонге развалившись сидел Ата. Тот самый Отец войны и батя красотки Айхи. В близи он производит ещё более угрожающее впечатление.
А на топчане, подобрав ноги под себя, восседал Ману. И три воина — двое по бокам свободного пространства, хотя туда я не рвану, а один, тот самый, «молодой-безухий» стоял между топчаном и шезлонгом, будто преграждая путь наверх, и яростно буравил меня взглядом.
О-ба-на... Я, проклиная себя дернулся обратно... и только сейчас заметил лодки.
Пара крупных каноэ, но не людей войны, а обычных, рыболовных, показались в поле зрения. Где они там прятались, сейчас думать поздно. Главное — через минуту или меньше, они будут у пляжика, а вплавь уйти от лодки — это из области нереального. У меня же нет акваланга! Тем более это восьмиместные каноэ, гребут четверо рыбаков, а пара воинов сидят с копьями наготове. Луки тоже имеются. Короче, с воды меня отрезали. Хорошо, что сразу не сиганул!
— Ты, оказывается, неплохо плаваешь! — усмехнулся Ману. — А мы тебя всё пытались на берегу отловить... Никогда бы не подумал, что какой-то земляной червяк научится плавать!
Чёрт! Я замер, прикидывая варианты.
— Кто ж знал, что искать тебя надо с воды? — продолжал самодовольно вещать «правая рука» Отца войны, — но я сообразил, что слишком настойчиво ты говорил своей подружке про закатный берег. И слишком демонстративно убегал от нас туда.
Он сейчас от осознания собственной гениальности не лопнет? Ману и прям задрал нос, сидел гордый, будто только что поймал величайшего злодея всех времен и народов.
— И тогда я взял несколько лодок, мы прочесали берег... Кстати, стоит отдать тебе должное, ты хорошо всё здесь спрятал, и если бы одна из лодок не решила пристать в этом месте, чтоб просто передохнуть и переждать разыгравшееся волнение, мы бы тебя не нашли.
— Вот же, чёрт, — скривился я, — вечно эти мелочи, которые не предусмотришь!
— Ну, хватит! — с хмурой рожей резко прервал нас Ата. — Ты! — он ткнул в меня пальцем, по привычке выпучив глаза. — Ты жалкий червяк, и недостоин, чтоб мои люди тратили на твои поиски столько времени! Но ты
