– А есть куда?
Она помедлила, ответила с осторожностью:
– Об этом я хотела тебе сказать. В последние годы одна группа умельцев сумела добраться до тех пещер, в которых происходит рождение… сотворение… даже не знаю, как правильно сказать, баггеров.
– Сборка, – подсказал я. – Хотя да, сперва должны как бы зародиться в руде… И что, те пещеры неразрушимы?
– Похоже на то, – ответила она. – Почему-то считается, что баггеры всегда были. Что мир создан вместе с баггерами. Значит, они древнее Маркуса. А это значит, что в их пещерах можно отсидеться.
– А потом?
– Подняться вместе с баггером, – предположила она неуверенно. – Хотя, правда, он поднимается через толщи земли, буквально проламывается… Не знаю всего, уж прости. Но известно, что эти пещеры уцелеют. Значит, и те, кто там спрячется.
Я пробормотал:
– Тогда после всех разрушений, что останутся на земле, там на Юге сразу получат преимущество?.. У нас все сначала, а вам только отстроить заново?
Она кивнула, лицо было очень серьезным.
– Теперь понимаешь, почему я хочу, чтобы ты побывал на Юге до прилета Маркуса?
– Спасибо, Бабетта, – сказал я. – В самом деле, спасибо. Действуешь ли по доброте души или в интересах империи, это другой вопрос. Но мою шкурку спасти хочешь, ценю… Отвечаю добром на добро, я наконец-то отыскал того ребенка, который сбежал из вашей императорской семьи. И далеко же он, оказывается, забрался!
Она вздрогнула и даже не среагировала на как бы обмолвку насчет их императорской семьи.
– Что? Рич…
– Его зовут Лорест Виттельсбах, не так ли?
Она вскрикнула:
– Как ты сказал?
– Лорест Виттельсбах, – повторил я, – сын электора Палатината Реторского…
Она торопливо кивнула, теперь верит, что говорю правду, такие данные никогда не озвучивала, а раз я знаю, значит, у меня что-то да получилось.
– Рич… Ты бесподобен!
– Я знаю, – великодушно согласился я. – Видишь, какие бицепсы? А трицепс?.. Да ты пощупай, пощупай!.. Нет, бицепсы не там… Хотя ладно, щупай.
– И как ты его нашел? – спросила она. – Это же искать иголку в стоге сена! Да что там иголку…
Я сказал снисходительно:
– Потому я и не пытался перерывать все, как собака в поисках зарытой в прошлом году косточки. Зачем? Проще самому стать магнитом. Ты слышала, что такое магнит?..
Она посмотрела с укором.
– Рич, о магнитных камнях знаем с глубокой древности. Их еще называют камнями симпатии. Так как ты его нашел?
– Всюду оставлял намеки, – ответил я, – понятные только человеку с Юга. Остальные ничего не заметят, а человек с Юга сразу насторожится, сам меня отыщет и явится.
– Хитро, – сказала она и посмотрела с таким удивлением, что, дескать, хоть и дурак, но как-то же додумался или кто-то ему подсказал. – Ты мог бы родиться женщиной!
– Сомнительный комплимент, – сказал я. – Лучшая из женщин уже есть, а второй я бы стать не хотел.
Она засмеялась, очень довольная, умные любят комплименты не меньше, чем дуры, потому все и дуры. Правда, мужчины любят тоже. И комплименты, и дур.
– Ты его привез?
Я покачал головой.
– Бабетта, это не подобранный по дороге камешек.
– Но все-таки…
– А с чего решила, что он рвется вернуться? За двести пятьдесят с лишним лет не передумал и не мучается ностальгией. Наверное, двести пятьдесят лет совсем малый срок?
Она посмотрела на меня несколько странно.
– Рич, это совсем другое. Где он сейчас?
– Мне кажется, – ответил я задумчиво, – он не хочет, чтобы его тревожили. К тому же это такое место… Бабетта, что-то мне подсказывает, даже ты туда не пролезешь, если там не восхотят.
Она нехотя улыбнулась.
– Увы, такие места есть. Но они только разжигают наше женское любопытство. Ладно, все равно выдавлю из тебя эту страшную тайну!.. Иди сюда, я по тебе жутко соскучилась…
Из стены выплыл белесый призрак раньше, чем за Бабеттой захлопнулась дверь, словно ждал ее ухода. Я напрягся и хотел было как-то защититься, но туман оформился в крупное и массивное лицо с лошадиной челюстью и широким мясистым ртом. Роскошные седые волосы крупными локонами опускаются на широкие настолько плечи, что края тают в тумане.
Он опустился ниже и склонил голову так, что я видел только туман серебряных волос. И хотя белесость рассеивается уже на уровне живота, я понял, что призрак преклонил колено.
– Логирд, – сказал я с упреком, – ты что так исчез?.. Кстати, спасибо за спасение моей шкуры. Я сделал какую-то глупость, но не понял, в чем она есть, я ж такой мудрый, такой мудрый, глупости мне ну никак не свойственны в натуре…
Он поднял голову, посмотрел в мое лицо и замедленно поклонился.
– Ваше Величество, – произнес он тихим, как шелест листьев, голосом, – прошу прощения… понимаю, в некоторых случаях я был бы полезен больше, находись я возле вас постоянно…
– Встань, – велел я нетерпеливо. – Вставай, вставай!.. Рад тебя видеть. Что-то случилось?
Он поднялся выше, чуть покачнулся в воздухе, странное ощущение, когда не касается пола, там туман совсем истончился, а он усилием воли держит оформленным туман только в той части тела, которую обычно замечаем взглядом при разговоре.
– Только хорошее, – ответил он так же тихо, и я понял, что громче говорить просто не может. – Может быть, даже слишком…
– Но что?
– Мне удалось нащупать место прохода в мир призраков, – сообщил он слабо. – О нем лишь упоминалось дважды в старых рукописях, но и те только копии со старых, тоже не раз переписанных, потому многие полагали, что это лишь легенда, придуманная невежественными лесорубами…
– И ты туда пролез? – спросил я с восторгом.
Он покачал головой, в белесых глазах я сумел прочесть упрек.
– Все не так просто, Ваше Величество. Там столько магических печатей, которые нужно сломать, столько несокрушимых не для людей, не для призраков стен… Я сейчас усердно ломаю. А к вам прибыл, Ваше Величество, чтобы в очередной раз преклонить колено и заверить в своей преданности и верности…
– Логирд, – сказал я с упреком, – если тебе что-то нужно, так и скажи. Хотя мы сюзерен и вассал, но все же оба часто имеем дело с чем-то необычным… так что мы братья по мистическому ордену.
Он поклонился.
– Просьба моя необычна и… достаточно неприятна, как я полагаю, Вашему Величеству.
– Ну-ну? – спросил я. – Если не смогу, так и скажу, юлить не буду.
Он подвигался из стороны в сторону, уж и не знаю, что это у него означает, наконец прозвучало так тихо, что мне пришлось напрячь весь слух:
– Я опять истощил все силы…
– Ого, – сказал я, – ты же говорил, что тебе это надолго.
– Увы, если бы просто существовал…
Я усмехнулся.
– Ну да, если бы… То-то вижу, сам ты еле-еле и голос у тебя какой-то мышиный.
– Скоро и этого не будет, – сообщил он.
– Так чем могу?
Он молчал некоторое время, потом произнес чуть громче, и я понял, что расходует на это последние силы:
– Ваше Величество, внутри вас есть некая черная мощь… Вам она только во вред, но если бы я мог снова…
Я воскликнул:
– Да забери хоть всю!
Он грустно усмехнулся.
– Кружкой не вычерпать океан, Ваше Величество. У меня большая кружка, но только кружка.
– Хорошо-хорошо, – прервал я. – Бери сколько надо.
Он покачал головой.
– Если бы только мог!.. И никто не может. Вы должны сами пожелать очень сильно передать часть своей мощи.
– Я желаю!
Он опустился в кресло рядом с моим.
– Ваше Величество, сейчас у меня совсем нет сил ни на что… Если хотите мне помочь, закройте глаза. Представьте меня, но только живого. Вообразите, что я, ваш вассал, верный и преданный вам, которого вы поклялись защищать и блюсти его интересы, смертельно раненный лежу на полу в луже крови… Только от вас, вашего желания зависит, буду ли жить или сейчас испущу последний вздох, а вы будете укорять себя, что могли спасти, но не спасли…
– Да что ты на мою совесть жмешь, – пробурчал я, – она у меня гибкая, когда надо мне, и стальная, когда нужно другим… Ладно, глаза закрыл, расслабился так, что совсем бисексуал, очень желаю тебе выздоровления… даже страстно желаю! Что-то еще?
– Нет, – прошелестел ответ, – нет, уже протягиваю кружечку… Великое Небо, как же он огромен и страшен вблизи…
Оставался в недвижимости он не так уж и долго, но когда заговорил, голос прозвучал сильно и красиво, со всеми обертонами:
– Действительно черный океан тьмы, злобы и неистовой мощи… Бездонный, бескрайний, а я со своей кружечкой, как песчинка на бесконечном берегу… вот только и берега там нет, а только океан хаоса…
Я сам кое-как преодолел волну темного ужаса, затолкал его вглубь и сказал наигранно бодро:
– Главное, ты нахлебался этих помоев досыта, теперь, как смотрю, бодр и весел! По бабам, да?
Он кисло усмехнулся.
– Спасибо, Ваше Величество. Вы, как всегда, грубо ласковы. Я никогда не забуду, что вы для меня сделали. И в этот раз, и в прошлые… А сейчас, с вашего разрешения, продолжу доламывать стену, я уже вижу смутно там тени, но еще не понял, что там за ними, такие ли они, как я, или же это что-то вообще…
