светиться, мне пришлось последовать их примеру, сымитировав сильную боль.
Лежа на боку, краем глаза видел, как пиратский корабль пришвартовался к нашему, на палубу посыпались вовсе не негры – обычные белокожие люди, босиком, в одних коротких штанах и с ошейниками на шее. Ошейнички, кстати, не простые, не похожи на изделия этого мира. И еще на поясе у каждого из призовой команды имелся широкий ремень, на котором висели наручники. Точно, изделие моего мира. Нас, значит, сейчас будут вязать, то есть наручники надевать.
Призовая команда действовала слаженно, видно, что есть наработанный опыт. Меня схватили за руки, их вывернули назад, и я почувствовал на запястьях сталь наручников. Всем остальным тоже сковывали руки за спиной. Я, конечно, не знаток в наручниках, но у тех, которые я раньше видел, цепочка подлиннее была, а здесь совсем короткая. С такой цепочкой скованные руки вперед не переведешь, а если как-то и удастся такой фокус, то не поволхвуешь – не получится магического плетения руками. Потому, наверное, ни мне, ни другим схваченным грассам рот кляпом не заткнули.
Меня грубо подняли на ноги и подтолкнули к борту, туда же и остальных пленников направили. На пиратский корабль я забрался по широкой перекинутой доске. Здесь меня ошмонали, освободив от оружия и двух кошельков. Второй кошель с тулатами не нашли – здесь не принято таскать деньги в нескольких кошельках – максимум в двух. Теперь я лишился половины своего золотого запаса. Ну, и свободы тоже. Сопротивляться сейчас глупо – как бы ни был хорош силовой щит, против автоматных очередей, да почти в упор, ему не устоять. Кстати, я приметил еще и пулеметы. Какой там калибр пуль не знаю, но, думаю, поубойнее, чем в калашах.
Впрочем, я особенно не расстраивался – в отличие от моих товарищей по плену шансы на освобождение у меня более чем хорошие. Для некоторых видов волшбы свободные руки не нужны, а то, что я их смогу освободить, я не сомневался. У меня же есть Зов. Подчиню пирата, прикажу отстегнуть наручники, а там…
Кстати, моя догадка, что негры пришли из моего мира, получила еще большее подтверждение. Те говорили на английском языке. В школе я как раз его изучал, не скажу, что преподавали его хорошо, но способности к языкам у меня были, поэтому большую часть слов я понимал.
- Грасс? – спросил меня здоровенный негр, к которому меня подтолкнули.
- Грасс, - согласился я.
- Магией владеешь?
Акцент у негра был еще тот.
- Немного.
Негр повел головой, и меня отвели в правую сторону, где уже стояли схваченные грассы.
- Господин в последний раз спрашивает, есть ли еще, кто владеет магией, - один из обладателей ошейников громко крикнул. – Кто не владеет магией, станут илотами и отправятся на рудники.
Не знаю, правда это или уловка, направленная на выявление людей с магическими способностями, но она подействовала – из общей толпы, стоявшей в левой стороне, вышло еще двое. Но это не грассы. А я задумался, происходящее мне нравилось все меньше и меньше. Зачем отделять владеющих волшбой от остальных? Первый вариант, пришедший в голову – маги для пиратов опасны, от них надо избавиться. А раз так, как бы сейчас по нам не пальнули бы. Я на всякий случай подошел к самому борту, закрывшись толстенным щитом. Хотя, стрелять очередями не должны – борта продырявятся, если и будут убивать, то только одиночными выстрелами в упор.
Был второй вариант – неграм зачем-то нужны люди, умеющие волхвовать. Взять хотя бы мага с их корабля. Тот в ошейнике, значит, из пленников, но работает на негров. Маг, кстати, сильный – один держался против четверых наших. А наш, по словам моряка, был не из слабых. Его убил снайпер, но только после того, как захват корабля пошел наперекосяк. Я же убил трех негров, потому пираты и пошли на радикальные действия. По логике, сейчас они должны начать расследование, кто это мог сделать. Или убитый маг, или кто-то из нас. Вероятно, я подспудно чувствовал такую развязку, вот почему и сказал, что магией владею немного.
Но мои опасения пока не оправдались. Всех обладающих волшбой загнали в отдельный отсек трюма, и через непродолжительное время я почувствовал, что корабль двинулся. Куда нас везут?
Сколько времени я пробыл в темном трюме, не знаю. Недели две, не меньше. Поездка вымотала ужасно, особенно неудобно было спать со скованными за спиной руками. Лично я еще мог как-то тратить запасенную энергию, поддерживая свои силы, а каково остальным?
Рано или поздно, но мы должны добраться до конечной точки пути. Вопрос был только в том, где будет эта точка. Нас вполне могли отвезти в Америку – через весь Атлантический океан, называемый здесь Большим морем. Хотя это вряд ли – мало кто выдержит несколько месяцев такого пути. А потому, когда нас стали поднимать наверх, и, проморгавшись, увидел порт с примыкающим к нему городком, то понял, что мы в Лутоне, то есть Испании.
- Мохамеди, какой улов на этот раз?
- Вот смотри, шестеро. Хорошо!
- Хорошо будет, если кто-нибудь из них нам подойдет. Саддади неделю назад восьмерых привез, позавчера всех в расход пустили, а ты говоришь, что хорошо. Не спеши. Что приуныл?
- Маг там был, наших троих положил, пришлось пристрелить.
- Вот видишь! Среди этих есть, кого порекомендуешь?
- Четыре грасса, но троих наш маг быстро свалил.
- А четвертый?
- Тот даже не пытался сопротивляться, сказал, что с магией у него неважно.
- Который из них?
- Вон молодой, рыжий.
- Значит, не жилец.
Глава двадцать первая. Неожиданная встреча
Негры громко говорили по-английски, откуда им знать, что среди новой партии пленников есть человек, который их понимает? Услышанное заставило меня задуматься. Значит, им нужны лишь сильные маги, остальных пустят в расход. Стоит ли мне притворяться, что слаб в волшбе? Этот Саддади назвал срок – меньше недели, а потом меня пристрелят. Но могут и раньше.
Поэтому на следующий день, когда пленников по одному вытаскивали из камеры, я определился с линией своего поведения. Оказавшись в комнате, я огляделся. Кроме меня еще трое, включая негра. Один из двух белокожих (говоря про белую кожу, я имею в виду
