— Может хватит уже говорить «смертный» с таким пренебрежением? — предложил я. — Вроде бы этот смертный, — показываю на себя большим пальцем, — неплохо так тебя потрепал.
— И что ты сможешь сейчас, без своего меча? — спросила драконесса. — Моя раненная душа восстановится, чешуя отрастет заново. А вот если я отрублю тебе сейчас голову и перебью весь твой отряд, который сейчас ломает голову над тем, как бы преодолеть мой барьер, отрастет ли у тебя что-то снова? Сомневаюсь, Практик Глеб.
И тон-то какой угрожающий.
Прекрасно понимает, что я ничего не могу ей сделать.
Вот только…
Если она с легкостью может меня и остальных прикончить, для чего это все вообще?
Для чего эти разговоры, удивление про Практиков, которые не эгоисты, посылы «недоброго учителя», дабы привить мне правила обращения к ней, ковыряния в моей памяти?
Да еще и вылечила…
С врагами так не поступают.
Даже если я в самом деле серьезно ее ранил, то гораздо больше оснований добить меня и уйти своей дорогой, чем лечить, болтать вокруг да около, стыдить, угрожать, насмехаться…
Только если…
— Я где-то слышал, что драконы — благородные создания…
Эллибероут фыркнула, дохнув из ноздрей дымом с искрами.
Ну прямо как разворошенные угли в печке.
— И что с того? — спросила она. — Да, мы благородные существа, стоящие выше мирской суеты, ибо так запланировано Создателем.
— Может я и не знаю всех правил и манер, но что-то мне подсказывает, что ты не просто так сохранила мне жизнь. Дай угадаю — среди ваших правил есть и то, которое заставляет дракона служить тому, кто его победил в бою? Именно по этой причине ты меня не прикончила? Поэтому расслабилась, когда поняла, что я ничерта не знаю об этом мире и его неписаных законах?
Драконесса молчала, смерив меня таким оценивающим придирчивым взглядом, что не по себе стало.
— Почти верно, — сказала она. — Побежденный в бою дракон должен служить своему обидчику, пока не станет достаточно силен для новой сатисфакции. И чем больше ты болтаешь, тем яснее я чувствую, что момент этот близок.
Погодите-ка…
А у нас разве не ничья?
Я подбил ее энергетическим копьем, она меня поджарила огнем.
Да и к тому же сейчас я вообще не имею возможности продолжать бой, а она с легкостью может меня разделать как мясник тушу на скотобойне.
Или же драконы настолько гордые и уверенные в себе существа, что получение ранения от кого-то столь низкого ранга, как человек, является поражением?
Чем древнее существо, особенно магическое, тем больше у него «заскоков» относительно различных правил и кодексов чести.
Может быть речь идет не сколько о военной победе, сколько о моральном неудовлетворении для нее тем, что она пострадала от смертного?
Судя по тому как она ведет диалог, какими понятиями апеллирует, скорее всего так оно и есть.
Или же она со мной просто играет и сейчас прикончит.
Намек на подобный исход только что прозвучал.
— То есть ни о каком честном бою не может быть и речи? — хватался я за соломинки.
Да, с благородством у них несколько двойные стандарты — рассказы про неприкосновенность чужих мыслей этому ярчайший пример.
Так что, быть может убийство безоружного тоже не считается чем-то запретным…
— Допустим, — с невозмутимым выражением лица согласилась дракон. — Ты ведь применил ко мне магию первым.
— Ты в меня огнем плюнула! Дважды!
— Но именно ты решил обратиться к магии вместо того, чтобы выказать уважение и прояснить ситуацию!
— Я — что сделал? — удивлению нет примера.
Когда это я первым атаковал ее?
— Готовился к атаке, — поправила меня Эллибероут. — Стоя на берегу, когда я выбралась из ловушки…
— Я магическое зрение применить хотел, чтобы понять не опасна ли ты для нас и не являешься ли какой-то очередной ловушкой! Мы всем отрядом чуть не заступили на смену на кирпичный завод, когда тебя только увидели! О нападении даже и не мечтали! Ты бы нас по земле размазала!
Драконесса вгляделась в меня так, что ее зрачки (обычные круглые, между прочим), сузились до размеров крохотных зернышек.
А под черепушкой снова засвербило…
— Надо же, — разочарованно произнесла она, потупив взгляд в по. — Ты даже не лжешь… А я-то уж думала, что ты перебил мою стражу и разрушил заклинание, чтобы убить меня или покорить…
— И, вместо того, чтобы поговорить с нами и прояснить ситуацию, ты решила напасть, не зная что происходит? — весело спросил я ее.
Кажется что-то наклевывается.
— Сон был долгим, времена изменились, я пыталась собрать мысли в кучу, — драконесса посмотрела куда-то в сторону, словно ее заинтересовало окружающее нас пламя.
— Отговорки в исполнении черного дракона, — покачал головой я, стараясь не язвить и не насмехаться.
Это банально опасно для жизни.
— Я вижу, что ты хочешь, смертный, — с угрозой произнесла драконесса. — Нет, на мне рабское заклинание не сработает. Я развею его своей магией.
— Но ведь я победил тебя в бою, и ты сама подтвердила, что должна служить мне…
— Служить, — она обхватила рукоять меча, принявшись ее сжимать с прокручиванием пальцев в разные стороны. — Но не прислуживать. По своей воле, по зову долга, но не утратив свободу. Попробуешь применить ко мне рабское плетение — и я тебя прикончу. Больше предупреждать не буду.
— Странновато, конечно, — почесал затылок я. — Впрочем… Кажется я понял в чем тут дело. Рабское заклинание лишает тебя возможности напасть на меня и причинить вред. А значит, ты не сможешь взять реванш, не так ли?
— Рабское заклинание в этой ситуации — нарушение древнего закона, — подтвердила драконесса. — Раз ты его нарушаешь, то и я имею право отступить от его постулатов.
И прикончить бессильного врага.
Да уж…
Давить паровозы надо, пока они еще маленькие.
— Значит ты готова служить мне?
— Только до тех пор, пока не возьму реванш, — предупредила она. — И я не буду совершать злые деяния.
Ну, это мы еще посмотрим и решим что там к чему.
Не думаю, что так все категорично.
Вон сколько исключений и оговорок в их «постулатах».
— А что мы будем делать с правом мести? — спросил я. — Как-никак, но ты напала на меня.
— Потому что думала…
— Хочешь сказать, что та, кто в состоянии вывернуть Старшего Бога и насадить его в качестве куклы на руку, в самом деле опасалась, что пятеро бродяг смогут ее одолеть?
Женщина сжала руки так, что даже металл рукояти скрипнул с жалобной интонацией.
Вроде бы даже послышалось «Пощады!».
— Хваткий смертный, — неожиданно она улыбнулась, продемонстрировав мне улыбку, полную чуть заостренных зубов. — Так что же ты хочешь в качестве компенсации за мою оплошность?
— Услышать твою историю, — сказал я. — Хочется понимать как такое сильное существо…
— Обещание служить не запрещает мне вырвать тебе конечность и отрастить новую, — предупредила Эллибероут.
С шумом проглотил вставший в горле ком.
— Такая сильная драконесса, как ты, оказалась в плену, окруженная нежитью, да еще и охраняемая магическими ловушками, одна из которых была Вестницей Смерти?
— И все? — зрачки Эллибероут недоверчиво сузились.
— Нет, конечно.
Как там говорилось?
«Куй железо, пока горячо!».
— Ты начинаешь испытывать мое терпение, смертный, — раздраженным тоном предупредила драконесса.
— Тем лучше, — потер я руки друг о друга. — Меньше будешь болтать. Но, вернемся к делу. Слышал я, что драконы обожают устраивать лежку на драгоценностях… Покажешь свою? Уверен там есть немало ценного и артефактного барахла, которое тебе совершенно ни к чему. А я, так уж и быть, заберу его в качестве компенсации по праву мести… Да хватит уже!
Под ноги мне полетел еще один огненный плевок.
Промазала, хвостатая!
Упс, еще один.
Жжется-жжется-жжется!
Эх, пропали сапоги.
