- Деда. Я не против такой покупки! Я очень даже за! Но вот кто работать на этом оборудовании будет?
- Тьфу, заразил старший мелкого своими патронами, - сплюнул дед на пол и с опаской покосился в сторону раздаточного окна — не видел ли кто? - Работать как раз есть кому. Пока твой отец метался по всей бирже с криками «всё пропало», я кое-что разузнал. Есть две семьи инженеров-датчан. Они не хотят переезжать в Швецию. Вот можно их и попробовать переманить к нам. Ты другое мне скажи, внук! Зачем нам патроны под аргентинские винтовки и под старый патрон унии? Шведская армия же перешла на шестимиллиметровый патрон.
- Датский патрон подходит под их ружьё-пулемёт, которых передали нашим военным не менее двух десятков. Кроме всего прочего, переходя на новый патрон армии Швеции и Норвегии много винтовок старого калибра пустят в гражданский оборот.
- О как завернул! - восхитился дед. - Ну, ладно, принимается. А с аргентинским что тогда делать? Или просто не покупать эту линию?
- Надо покупать, деда. Ты не смотри что там написано, - постучал я ногтем по объявлению. - Настоящий калибр у этого патрона 7,94 миллиметра. Больше половины всех охотничьих винтовок «Винчестер», «Ремингтон», «Маузер» и «Маннлихер» используют именно этот патрон, - дотошно разъяснил я деду.
По крайней мере, попробую создать свой пулемёт под этот патрон, у аргентинца Фиттипальди это ведь получилось, чем я хуже?
- А чего тогда они эту линию на продажу выставили, если она такая хорошая? - задумчиво почесал свою редкую шевелюру дед Кауко.
- Может им деньги на переезд нужны или рассчитывают больше получить от продажи патронов шведского стандарта. В общем, можете смело тратить мои деньги на это. Я полностью одобряю… Ай! Папа! Ты чего! Не вздумай меня подкинуть, тут потолок низкий! - заголосил я, когда радостный родитель сгрёб меня в охапку и точно намеревался запустить в космос.
…..
Весна 1902 года выдалась дождливой, холодной и противной. Все очень надеялись, что после дня Святой Вальпурги наступят теплые и солнечные дни, чтобы приступить к севу. У меня же были другие проблемы, никак не связанные с погодой.
- Перкеле! Скеида! Да чего тебе ещё надо? Давай, Мауно! Толкай! Сильнее! Ааа! Да! Есть! - я даже запрыгал от радости когда крыльчатка в своем кожухе оделась на коленчатый вал в картере. - Фух. Перерыв.
- Я тогда перекурю, - отреагировал на мои слова Мауно Уотила, мой помощник и командир Улеаборгского пионерского отряда. - Я быстро.
- Да не спеши. Мне тоже успокоиться надо. Вон как руки дрожат, - и я, приподняв руки, растопырил грязные пальцы, которые после приложенных усилий к непослушным деталям заметно подрагивали.
Проводил взглядом своего помощника, выскочившего на задний двор бывшего каретного сарая, который я превратил в свою мастерскую. Во дворике места много не было, но бочку для песка и металлическую урну я пристроил, оборудовав место для курения. Всех курящих туда гоню, отца, братьев и даже деда. Пускай там дымят, а меня, здесь, не травят.
В ремонт этого сарая я вложил последние рубли, которые я снял с безвестных мертвых золотостарателей. Заново отштукатурили и побелили стены и потолок. Провели из дома электропроводку. Застеклили большие окна, которые долгое время были просто заколочены. Немного подлатали крышу и сделали водосток.
На полы денег уже не хватило. Мне хотелось деревянные полы для того чтобы к ним крепить фундаменты необходимых мне станков. Ибо после уборки накопившегося мусора и грязи оказалось, что полы гранитные. Из довольно редкого чёрного гранита с белыми прожилками. Красивые, но совершенно не подходящие для механической мастерской. Да и для каретного сарая тоже. Это кто же в каретном сарае такие полы отгрохал? Или здесь что-то другое планировалось?
Постелить полы мне пообещал отец за счёт семейного бюджета, но летом. Приезжавший братец Эса снял размеры и заверил, что запас сосновых досок, которые можно пустить на полы, на складе у нашего дяди Каарло достаточный.
Из станков пока я смог прикупить только маленький токарный станок с ножным приводом и ручной механический пресс. Да с разрешения нашего управляющего кирпичным заводом Кевина Райта позаимствовал в его мастерской точильно-шлифовальный станок с ножным же приводом.
Были надежды запитать приводы обоих станков от электродвигателя, но Антон Кряков, наш заводской электрик, разбил все мои надежды, ткнув пальцем в договор предоставления услуг от местной электростанции. В котором было оговорено использование электричества только для освещения.
Вот я и решил попытаться собрать двигатель внутреннего сгорания для привода. После всех прикидок, рисунков и сравнения с нынешними технологиями обработки металла я пришёл к выводу, что замахиваться на китайский «Лифан» ещё рано. И решил попытаться сотворить одноцилиндровый, четырехтактный, карбюраторный, принудительного воздушного охлаждения, легендарный «ДМ-1».
Он, наверное, был самым массовым отечественным движком, который ставили на мотоблоки, и который нам в починку волокли граждане. А так как запчастей на это чудо постоянно не хватало, то многие вещи мы делали сами. Точили жиклёры, резали пружины для стартеров и подгоняли систему компрессии с других движков. В общем, я этот пятисильный двигатель знал очень хорошо. Но отталкиваться пришлось не от моих знаний, а от размеров имеющихся у меня подшипников.
И вот с этой самой системой компрессии у меня и случился затык. Долго и нудно перебирал в голове варианты пока не вспомнил про «ЗиД-4.5». Проще него из знакомых мне двигателей был только германский веломоторчик «MAW». Но к той крохе без алюминиевого литья подступится будет крайне сложно. Поэтому я свой выбор остановил на двигателе завода имени Дегтярёва.
Это даже представить трудно сколько бумаги, нервов и денег, я извёл чтобы получить от литейщиков и токарей необходимые мне части! Хорошо, что не стеснялся с деда стряхивать дополнительный кэш, когда он приезжал из столицы. А ещё больше терпения нужно было чтобы напильниками подогнать эти части под то, что мне требовалось.
В этой грубой работе мне большую помощь оказал Мауно Уотила, которому я предложил работу с фиксированной почасовой оплатой. Так-то у него была и учёба, и его пионеры, и работа на бондарном заводе. Но он всё равно находил время по воскресеньям чтобы мне помочь, ну и подзаработать десять пенни в час.
- Поливает нещадно. Ты всё равно на вокзал пойдёшь? - спросил меня, вернувшийся с улицы, мальчишка.
- А куда деваться? Дед на вечернем поезде приедет. Надо встретить. И не пойду, а позвоню на телефонную станцию и вызову экипаж. Старый же с багажом будет.
- Телефон — это хорошо, - согласился со мной Мауно. - А мне что делать?
- Оставайся, приберись только. И начинай рокер зачищать. Или, если хочешь, поехали со мной, я тебя до приюта подброшу.
- Не. Я останусь.
- Ну, смотри сам. Только микрометром чаще измеряй, - отдал я последние распоряжения и поспешил в жилую часть дома.
Кто бы знал чего стоило мне найти точные измерительные инструменты в метрическом исчислении в нашей глуши. Еле нашёл побитый жизнью микрометр американской фирмы «Браун и Шарп». Зато во время поездки в Швецию я оторвался по полной и приобрёл с запасом измерительного инструмента.
- Чего это у тебя ногти такие грязные? - неожиданно наехал на меня дед Кауко, когда мы наконец добрались с вокзала до дома и разгрузили его багаж.
- Двигатель мастерю, - буркнул я. - Не успел вычистить.
- Опять что-то патентовать придётся?
- Там всё надо будет патентовать. Не сейчас, а когда закончу, - успокоил я деда.
- Ну-ну, - пробормотал он и неожиданно огорошил меня. - Завтра с утра домой езжай! Там мать твоя вся в слезах и панике!
- Случилось чего? - обеспокоенно влезла в нашу беседу бабушка Тейя. - Помер кто?
- Тьфу на тебя, калоша старая! Ничего страшного. Письмо пришло! Требуют твоего внука к царю привезти. Летом.
- Ох, Святая Мария! За что? Зачем? Зачем им наш ребёнок сдался? - и бабуля неожиданно заплакала.
