кому же я обязан отдать награду? — издевательски усмехнулся Ситу.
— Мне, — я развёл руками. — Я же к тебе доставил сам себя. Значит мне и положена награда. Только, — я поспешил заметить, — ты отдашь её не мне. Ты отдашь её семье Танэ. Надо же бедной женщине с детьми как-то жить.
Вот так. Попробуй теперь только не отдать. Все окружающие решат, что ты, Ситу, тупо зажилил награду. И будут винить тебя в бедствиях вдовы. Дескать, парень такое хорошее решение предложил, а тут этот жлоб.
Каури, чуть ли не умоляюще, уставился на Ману. Тот сначала пожал плечами, но потом расплылся в улыбке.
— Танэ был не простой воин! Отец войны, — он повернул голову к Ате и изобразил что-то типа кивка, — прочил со временем его на своё место. Одной жемчужины мало!
Блин... Я вздохнул.
— Послушайте. Вы же были у меня... — чуть не сказал «на базе», — в логове. Вы там всё прошерстили, кое-что даже по домам растащили, — тут же махнул рукой, — да хрен с ней, с мебелью, ещё сделаю. Но у меня были две, правда маленькие, жемчужинки. Чёрные. Потом, когда вы ушли, жемчужин в тайнике я не нашёл... Вывод? — я вновь осмотрелся по сторонам. — Вы их у меня украли. Две чёрные пойдут за одну?
— Две чёрные пойдут за две большие белые! — немедленно заявил Наставник, — Но откуда ты их взял?
— Там, где ты скрывался, не было никаких жемчужин! — смешался с голосом Наставника голос Аты.
— Ты трус, убийца и лжец! — присоединился к ним Ситу. — Откуда мог земляной червяк взять жемчуг? Ты украл его, либо врёшь, пытаясь трусливо избежать участи.
Бл... Задрали!
— Мне кому первому отвечать? — в пространство задал я риторический вопрос. Повернулся к Ате. — Я заявляю, они там были. До того, как вы нашли меня. А потом, когда я вернулся, тайник был пустой. Значит, их кто-то взял и, раз не отдал тебе... Делай выводы, Отец войны.
Развернулся к Ситу.
— Я не вру. Мне надо было есть, вот я и начал доставать...
— Ни слова больше! — перекрыл меня своим криком Наставник. — Замолчи!
Я опешил. Вот как? Ну... ладно. Типа то, что жемчуг в раковинах, это тайна? Хм...
— Чтобы поднять жемчуг, надо нырнуть не меньше чем на двадцать локтей, — вколачивая слова как гвозди в доску набычился на меня Ситу. — Ты лжёшь червяк! Человек, не знакомый с тайнами нашего искусства не способен нырнуть так глубоко!
— Да чего там нырять-то? — я, если честно хотел поскорее покончить со всем. — Может, давай нырну, и убедишься, что могу?
Наставник и Ситу переглянулись.
— А, давай! — подозрительно легко согласился Отец глубин.
А вот Наставник уставился на меня каким-то ... странным взором. Словно я, как какой-нибудь выскочка, только что оскорбил дело всей его жизни.
— Только не здесь, — добавил тут же Ситу, — не там, где вы проходили испытание. Здесь же мелко, — весело воскликнул он, разведя руками. — Там, — показал он в сторону лагуны. — Достань что-нибудь со дна, и я признаю... — он на секунду задумался. — Я признаю, что ты действительно мог иметь те жемчужины, о которых говоришь. Я признаю, что ты достоин Ученика глубин. И я перестану тебя преследовать!
О как! И чего? Хм...
Я прикинул. Да не, не может в лагуне быть запредельно глубоко. Это, во-первых. Во-вторых... Чёрт! Это же сразу решит все проблемы! Я ныряю, чуть ли не преследуемым изгоем, которому всё ещё грозит смерть, и всплываю полноправным членом общества!!!
Враз пересохло горло. Неужели? Вот так, просто?
— Давай! — выкрикнул я поспешно, словно боясь, что Ситу сейчас передумает.
— Давай, — подтвердил он. — Условие. Ты ныряешь с лодки. Так, чтоб внизу была подходящая глубина. И достаешь что-нибудь со дна. Что угодно. Жемчужины... — он ухмыльнулся саркастически, — не надо. И я снимаю с тебя все обвинения и претензии!
— По рукам, — кивнул я.
* * *
— Здесь, — Ситу оценил расстояние до берега, затем, перегнувшись через борт, опустил лицо в воду, некоторое время во что-то вглядывался. И, выпрямившись, повторил. — Вот здесь ныряй.
Лодка покачивалась метрах в пятидесяти от берега. Дно было различимо плохо, солнце уже перевалило зенит, и риф, на котором проходило Испытание, начал отбрасывать тень.
В лодке, кроме меня и Ситу были ещё Ману, Наставник и шаман. Гребли Ману и Каури, которого взяли в лодку для этих целей. Хреновый расклад, мелькнуло в голове, но потом постарался выкинуть из головы нехорошие мысли — совсем недалеко, на берегу было дофига свидетелей.
Шаман поглядывал тревожно, но молчал. Наставник... Тот явно был не весел, и смотрел ... Да как на готового покойника он смотрел!
Не, ну понимаю, без подготовки, метров на пятнадцать-двадцать нырнуть... Но я ведь не тот «земляной» парнишка, что даже к солёной воде приблизиться боялся. Не ссы, Наставник!
Я продышался, перекинул тело через борт. Опустил лицо в воду... Дно, хоть и в тени, но различимо. Глубина... Плохо видно, но не сказать, чтоб запредельная, я у себя под пляжем и поглубже нырял. Уж «чёрные мидии» точно глубже.
Ещё пять глубоких вдохов-выдохов и, отпустив борт, я перевернулся ногами вверх.
Гребок, другой, третий... Эх, нет у меня ласт. Надо было сказать, что я нырял в ластах... Поздно. Устал, понервничал, вот и начинаю ошибаться. Без ласт на такую глубину я ещё не нырял.
Резкая боль в ухе как спицей пронзила мозг, заставив забыть про ласты. А-а-а!
Чёрт-чёрт-чёрт! Точно, это же после моего нырка с обрыва! Мне бы после такого какое-то время в глубину-то не ходить...
Что делать? Останавливать погружение? Я застыл на секунду-другую. Я даже уже совсем было решил развернуться головой вверх...
Нет! Нельзя! Что я скажу?! Разве Ситу будет слушать оправдания?
С внутренним стоном, терпя острую боль, я продолжил погружение.
Тут всё-таки глубоко! Метров двадцать пять, не меньше... Может даже больше. И подниматься на руках-ногах... Эх.
Кстати... Тревожная мысль продолбилась сквозь ноющую боль, засвербела в мозгу. А чем я собираюсь отрывать что-нибудь от дна? Сквозь воду я уже видел бугрящееся кораллами дно, шныряющих меж наростами разноцветных рыбёх, шевелящих щупальцами актиний. И что я должен поднять?!!
Я же не буду хватать актиний!
