Я пока ещё в своём уме. Получить хорошую дозу от стрекательных щупалец на глубине последнее, что нужно мне в этой жизни... Рыбу, даже при том, что её здесь о-очень много, я руками не схвачу. А что ещё поднимать? Песок, что виден меж кораллами. Как? В чём? Какой-нибудь камешек? Их тут просто нет...
Но мне, позарез, нужно хоть что-то! Я ведь не могу вынырнуть с пустыми руками...
Прямо под собой я заметил большую коралловую глыбу, нависающую над остальным дном. Что-то давно забытое шевельнулось в мозгу. Ну, нафиг, под такими могут какие-нибудь засадные хищники таиться, поджидающие такого вкусного меня... Я изменил траекторию погружения, стараясь уйти подальше в сторону.
С пятнадцати метров, если считать по продувкам, я перестал грести и, используя отрицательную плавучесть, опустился на дно.
Ну, вот что здесь брать?! Россыпь колючих морских ежей, разноцветные губки.
Совать руки к ежу? А потом извлекать иглу из ладони? Удовольствие для мазохиста.
Под наростом поменьше, чем замеченная глыба взгляд выхватил таящуюся в норе чью-то приплюснутую голову. Мурена? Вполне может быть. Я, конечно, не её добыча, но если испугать — может и атаковать. А зубки у неё ого-го — порвет знатно, по-хорошему шить надо будет. Держусь подальше.
Краем сознания я чуть-ли не физически чувствовал, как стремительно падает уровень кислорода в альвеолах. Да, на глубине гипоксию терпеть куда легче, и в этом основная опасность. Можно легко проскочить тот барьер, за которым тебе просто не хватит воздуха на всплытие. Тем более, без ласт это потребует больших усилий, соответственно — кислорода. Но давать заднюю уже поздно. Мне просто край, как необходимо поднять что-нибудь наверх. После этого бояться за свою жизнь я, конечно, не перестану, но и откровенной гадости можно не ждать. Подстроить что-нибудь — запросто могут, а вот убить открыто — нет.
Попытался кулаком отломать кусок коралла. Только руку отбил и расцарапался. Чёрт! Оторвать губку? Дернул раз-другой... Нечем. И нож отобрали.
Лёгкие ударило контракцией. Твою мать! Надо всплывать, сейчас же... Но я не могу, не могу-у-у! ... подниматься с пустыми руками!!!
Шевельнулась тревога. Этого мне ещё не хватало! Просто не думать. Взгляд перебирал объекты, отметая один за другим. Где-то внутри уже «мигала красная лампочка» — «Немедленное всплытие!»
Да я лучше тут сдохну, чем уступлю этому гаду!!!
Наконец я кое-что заметил — морская звезда! Маленький морской хищник, не больше пяти сантиметров в диаметре, не торопясь пробирающийся через небольшой песчаный участок. Ура! Ты-то мне и нужна!
Вот только хватать её голыми руками? Нет! Эта малютка вполне может быть ядовитой. Стоит лишь уколоться, о покрывающие её тело иголки, и всё, закончится история одного морского дьявола.
Не раздумывая, ибо некогда, я отодрал от своих «трусов» несколько полосок размочаленных волокон. Слава богу — «трусы» уже давно на помойку просятся — лоскутки оторвались без проблем. И этими волокнами аккуратно обернул звёздочку.
Вот теперь можно и на воздух! Оттолкнувшись от коралла, я устремился вверх.
Сосущее чувство в лёгких всё усиливалось, контракции пошли одна за другой, а я грёб и грёб на верх. Гребок руками, экономно, не разбрасывая руки по сторонам, как это делают новички. Ладони словно перевернутую вазу рисуют — захват воды, почувствовать в руках будто шарик, довести до груди и от груди толчок вниз, вдоль тела. Большим пальцем правой руки я поджал узелок с добычей. Лишь бы не упустить!
Ноги работали, почти не переставая, в зоне отрицательной плавучести на инерцию рассчитывать не приходится. Гребок руками — гребок ногами, и тут же новый гребок руками.
Только бы подняться до десяти метров, там соленая водичка сама выносить начнёт. Все признаки гипоксии налицо — дергающиеся в безуспешной попытке вдохнуть лёгкие, железистый вкус, отдающий куда-то в затылок. Пальцев ног коснулось онемение.
Эх, был бы я в гидрокостюме! Тогда сбросив грузовой пояс, можно согнуть ноги в коленях, и отдаться на волю выталкивающей силы. Согнутые ноги на поверхности развернут меня лицом вверх, и тогда, даже потеряв сознание, я вдохну воздух, а не воду. Но, увы...
Вперёд не смотрел, чтоб не напрягать шею, поэтому жгучая боль в правой руке, пробившая уже начинающее мутнеть сознание оказалась неожиданностью. Твою мать! И тут же обожгло левый бок! Непроизвольный всплеск адреналина, так не нужный сейчас. Я огляделся по сторонам.
Мама дорогая! Да я же прошиваю скопление медуз!
Я задрал голову и еле-еле увернулся ещё от одной, здоровенной, чуть не влетев в неё лицом. Потом, почувствовав, как начинает неметь правая рука перехватил сверток с добычей в левую. Гребок.
Напоследок обожгло стопу, но тоже не сильно. Задрав голову, я как заворожённый, уставился в приближающийся борт лодки. Мир сузился до размеров этого небольшого куска коры. Не было ничего — ни медуз, что ещё продолжали висеть тут и там белесыми зонтиками, ни лиц склонившихся с борта людей. Только борт, как тёмное пятно в затухающем сознании, и поверхность воды, отсекающая меня от глотка воздуха. И моя рука, вытянутая в попытке поскорее дотянуться. Одна.
Я уже не осознавал, как вцепился в борт, как подтянулся на руке и, буквально выдернув голову из воды, сделал вдох. Сознание на секунду всё-таки отключилось.
Но лишь на секунду, ибо, придя в себя, я почувствовал, как чьи-то руки удерживают меня за плечи, не давая вновь соскользнуть в волны.
Наставник и шаман, два старых пня.
На губах шамана играла улыбка, будто он в лотерею выиграл. Не меньше, чем «Волгу».
Взгляд Наставника... Удивление, смешанное с неверием. Что, дед, что-то невозможное увидел? Сошествие инопланетян? Заговорившую рыбу?
А над стариками, выпрямившись во весь рост, со скрещёнными на груди руками стоял Ситу. Странно. Ни ярости, ни злобы или обиды. Сухой, ничего не выражающий, не мигающий взгляд.
Я спохватился, заозирался.
— Где? Вы видели? Я же поднял...
Ситу наклонился, что-то подобрал со дна лодки. Повертел в руках свёрточек с маленькой морской звездочкой ... и выбросил её в воду!
— Видели, — дёрнув щекой буркнул Ситу. — Поднял. ... Я подтверждаю.
И отвернулся.
Старики помогли мне влезть в лодку.
— У тебя кровь, — показал шаман взглядом.
— Где? — тупо переспросил я, мазнул руками по правой стороне головы.
На пальцах кровь. И тут же, словно включили боль. Ай, бл...
— Ни чё, старый друг, — усмехнулся Наставник, приходящий в себя, — зато теперь я вижу перед собой почти готового человека глубин. А уши? Уши у нас
