– На, сволочь такая… – я вытряхнул содержимое банки ему в миску и трусливо отступил, пока зверь был занят поеданием белковой субстанции.
Если мне придется делить жилище с этим черно-белым чучелом, то нужно ему придумать прозвище пообидней.
– Мордатый-сан… – ухмыльнулся я. – Я буду звать тебя – Мордатый-сан!
Котяра шикнул в ответ и раздраженно ударил хвостом по полу. Я позорно сбежал в комнату и плотно закрыл дверь. Хреновы азиаты, везде понаставили раздвижные картонные задвижки вместо нормальных дверей. За такой шторкой я не мог почувствовать себя в безопасности.
***
Как я говорил, – я персона крайне дотошная, фокусирую внимание на деталях и действую только по заранее намеченной схеме. Поэтому я достал из портфеля одну из тетрадей, сел к компьютеру и принялся составлять план.
Сначала, – проблемы. Их у меня был ворох и кучка сверху. Для комфортного существования я должен был их разрешить. Начнем:
“Проблемы дебильного Икари, а теперь и мои”:
1) На меня ведет охоту Баку и его банда маленьких головорезов.
Первоочередная проблема, что пропахла подростковым дезодорантом и тестостероном.
Эти ребята от меня точно не отстанут. Нужно с ними разобраться, пока они не поймали меня в темном переулке и не засунули кое-что куда-нибудь. Лучше отлавливать их по одному, как я сделал с одноглазым Горо, но я в школе, считай, новичок, а значит, это пока невозможно. Ну ничего, с этой проблемой я разберусь. А пока буду настороже.
2) Меня вот-вот отчислят из клуба журналистики.
Джиро сказал, что меня могут исключить из группы. Так-то мне, на самом деле, плевать, но, судя по всему, школьный клуб – это не просто кружок по интересам. Участие в нем это как минимум подспорье в учебе. В этой школе вступление в клуб было обязательным условием. Прикрываясь журналом, я могу провести собственное расследование касательно второго убийцы. Я бы, конечно, предпочел клуб анонимных психопатов, но что есть, то есть.
3) Я – слабак.
И не только физически.
Меня беспокоило состояние собственного тела. Никогда прежде у меня не было такого количества желаний. Я сорвался сегодня, больше подобного не повторится. Нужно взять себя в ежовые рукавицы и сжать посильнее.
Нельзя позволить мне потакать прихотям Икари. Он этого не заслужил, а мои желания слишком опасны. Всю свою жизнь я создавал из своего тела оружие, придется начать заново.
4) Я – тряпка.
Мямля-хлюпик-размазня. И так меня воспринимает каждый, даже мои “друганы”. Это невыгодная позиция, нужно заслужить авторитет. Школьная популярность будет хорошим подспорьем в моей охоте на маньяка-плагиатчика.
5) Вместо последнего пункта я задумался, а потом неумело нарисовал сиськи.
Это проблема, так проблема. Я ничего не могу с собой поделать, только и думаю, как бы заглянуть кому под юбку. Молодой организм требует от меня необходимых действий для размножения. Мне мысли о сношении просто омерзительны, но я ничего не могу с этим поделать! Что ещё хуже, я не могу сконцентрироваться ни на чем конкретном, будто на глаза мне натянули чулки. Женские, с такими рюшечками…
Я тяжело выдохнул, – ну вот опять! Куда ни кинь, везде клин в штанах. Чем дальше в лес, тем шире бедра.
Я засунул телефон в карман и крадучись прошел в ванну, выискивая Мордатого-сана. Кот, видимо, ушел по своим грязным делам, ибо я на него не наткнулся.
Я занял место на унитазе, приоткрыл форточку и залез в телефон. Ну что, Икари-кун, будем успокаивать твой разум. Мне нужна светлая голова на плечах!
Я открыл первый в поиске эротический сайт и наткнулся на ряды непристойных изображений. И какое видео выбрать? Вот это? Нет… Может, это? Как же непривычно-то!
***
Я вышел из душа все ещё сгорая от стыда. Я отвратителен.
Но зато в голове прояснилось, я опять с большим удовольствием думал об убийствах, чем о плотских утехах. Туалетная медитация и правда очистила разум от скверны. Я достал школьную форму из машинки, развесил на сушителе и отправился в комнату, вытирая мокрые волосы полотенцем. Пора было готовиться ко сну.
Мне было отвратительно ложится в чужую постель, (вернее, матрас) я минут пять поправлял простынь и взбивал подушку. Вот странно, находится в чужом теле мне вполне себе комфортно, а спать на чужом месте не хочется.
Завел будильник на телефоне, на 6 утра. Икари обычно вставал в половину восьмого, но меня такое расписание не устраивало. Завтра я начинаю новую жизнь!
Главное, не проснись на электрическом стуле, – успел подумать я, перед тем как заснуть.
Мне редко снятся сны. И отвечу сразу, – никогда про мои убийства. Лица жертв и их призраки не преследуют меня по ночам, совесть моя чиста, а сон спокоен, как у буддийского пьяного монаха.
Сегодня же сон мне приснился. Сначала было все как обычно, – весело, дурашливо и смешно. Я гулял по полянке из синих цветов, как неожиданно ко мне подбежал розовый единорог. Прикольный такой, пушистый, (но не как коты), с большими глазами и придурковатой ухмылкой (вот не думал, что единороги умеют улыбаться). Он все вился вокруг меня, также как Мордатый-сан, прыгал и скакал, а потом увидел в кустах зайца.
Единорог проткнул зайцу брюхо своим эээ… рогом, нанизал его, да и бросился носиться по полянке, брызгая заячьей кровью, под мои одобрительные выкрики. А потом появилась радуга и единорог побежал по ней, вместе с зайцем на голове, а на самой вершине принялся крутить сальто назад, а я все смеялся и смеялся, пока не завалился назад и не очутился в школьном кабинете.
Ну вот, а я хотел побыть с этим волшебным животным ещё немного.
Я сидел за партой, вокруг были те же спины, что и сегодня днем. Все склонились над бумажками и что-то яростно писали. Листочка с тестом не было только у меня, поэтому я поднял руку и поинтересовался, какого, собственно, дьявола, здесь, мать вашу, происходит. Марина-сэнсей странно посмотрела на меня, каким-то слишком выразительным взглядом, а потом приказала Хитоми выдать мне задание.
И вот опять. Хитоми идет ко мне, виляя задом так, что чуть не сбивает парты в проходе, её грудь покачивается при каждом шаге, короткое школьное платье развевается, оголяя гладкий участок ног над чулком. Мне уже не очень нравится, к чему все идет, но я не могу ни пошевелиться, ни проснуться.
Она наклоняется, чтобы положить тест, её бюст нависает надо мной, как божья длань над грешником, и вот… случается чудо (будто я не знал, что это произойдет). Пуговица блузки рвется и спелые, прекрасные формы вырываются наружу. От неожиданности Хитоми-чан оступается и ложится на парту, чтобы скрыть позор, но оказывается совсем близко ко мне. Я смотрю в её чистые, карие глаза в упор, не в силах ничего сказать. Чувствую прикосновение её волос, запах её кожи, настолько реальный, насколько это возможно.
Стыдливо прикрываясь, она решает сесть ко мне на колено, чтобы я послужил ширмой, пока она пытается сладить с блузкой. Эй, а почему я без штанов?! Что за дебильный сон, я что в школу без брюк пришел, какой абсурд!
Хитоми моё положение отчего-то не смущает, она заботится только о том, чтобы укрыть дыньки, хоть на нас никто и не смотрит. Она краснеет и тяжело вздыхает, я чувствую, как от нервозности она начинает елозить на мне как на стуле.
Меня насилуют в собственном сне, это же нужно было до такого опуститься. Чертов Икари, теперь я понимаю. Ты мне мстишь, да? Ты думаешь, что я не вытерплю и сбегу? Нет, дружок. Я как-нибудь высижу.
Её бедра скользят по ноге, будто блин по сковородке. Такое ощущение, что они намазаны маслом, по крайней мере, нечто мокрое я чувствую. Движения становятся более настойчивыми, уверенными, и уже не походят на случайный мандраж. Нет, это скорее эротический массаж в японском стиле.
Хитоми-чан обвила мою шею руками и приникла ко мне. Она плавно меняет позу, чтобы оказаться лицом к лицу, прижимается так сильно, что места между нами не остается. Её горячее дыхание обжигает моё ухо, она что-то шепчет и постанывает без остановки. Я кладу руки ей на бедра…
