Впереди была неизбежная чистка партии от всех противников большинства, а вслед за этим – и от неустойчивых, недееспособных и разложившихся элементов в составе самого большинства. Важно было, чтобы эта чистка не приняла форму политической резни и всеобщей "охоты на ведьм", когда под нож идут и правые, и виноватые. Поэтому, чем меньшую остроту успеют набрать конфликты с оппозиционерами, тем лучше для всех. И для них самих – в том числе.
Впрочем, были и обнадеживающие новости, правда, не с фронта политической борьбы. Вступил в строй волочильный стан по производству медной проволоки, достраивался завод электродвигателей в Харькове, а, значит, заканчиваемый строительством цех электроинструмента в коммуне имени Горького будет обеспечен поставками. Не менее радовало и то, что удалось закупить в Германии оборудование и лицензию для производства малоформатных фотокамер "Лейка". Чего не знали немцы, подписывая соглашение, так того, что ребятам Слуцкого удалось на заводах Цейса раздобыть схемы расчетов оптических приборов и описание необходимой для этого технологической оснастки. Так что под вывеской завода фотоаппаратов в коммуне имени Дзержинского под Харьковом воспитанники Макаренко собираются выпускать не только гражданскую продукцию, но и прицелы, артиллерийские панорамы, оборудование для аэрофотосъемки и многое другое. В Болшевской коммуне возводился радиозавод средств спецсвязи ОГПУ…
Съездить к Макаренко я этим летом так и не выбрался, но несколько телефонных разговоров у нас состоялось.
— Вы были правы, Виктор Валентинович, когда предостерегали меня от излишнего пессимизма, — заметил он в одной из наших коротких бесед. — Поддержка военных и ОГПУ здорово помогает в отношениях с Наркомпросовским начальством. Наш начальник юнармейского училища ОГПУ на своих "дзержинцев" прямо нахвалиться не может. Говорит, я бы этих семнадцатилетних пацанов хоть сейчас в строй поставил бы, вместо тех дуболомов, что подчас в Погранвойска по призыву приходят, хоть и стараемся самых грамотных отбирать. А через год и треугольнички бы им в петлицы нацепил, и не раскаялся. Вон, в порядке поощрения даже сумел договориться, чтобы группу ребят, после первого года, в Тулу направили – на испытания опытного образца новой малокалиберной винтовки как раз для начального военного обучения. Только сегодня в коммуну вернулись, довольные донельзя. Так что теперь меня сожрать не дадут, — наоборот, военные на всех углах уже разговоры ведут, что Макаренко дает прекрасных ребят для защиты социалистического Отечества, и что ему надо шире открыть дорогу.
— А в тех ваших коммунах, что ребят для РККА готовят, тоже все путём? — интересуюсь у него.
— Моих? — переспрашивает Антон Семёнович. — Ну да, теперь и эти, считай, мои. Ой, вот взвалили вы на меня ношу! Приходится мотаться чуть не по всей стране, своими двумя коммунами заняться уже толком руки не доходят. Езжу, наставляю на путь истинный, скандалю, требую замены воспитателей. Никаких нервов не хватает!
— Так всё же, что там с юнармейскими училищами РККА? — возвращаю Макаренко к своему вопросу.
— Да всё нормально, я же говорил! — отмахивается он. — Военные очень довольны. Даже в самых худо поставленных детколониях военная подготовка дает, по отзывам командиров, прекрасный контингент призывников. Они уверены, что через год практически всех можно будет направлять в кадровые части, и уже кандидатов на курсы младших командиров присматривают.
— Так, Антон Семенович, по военной части, я смотрю, у вас дело наладилось. А что с работой для колонистов?
— Вроде бы в сроки укладываемся. Цех электроинструмента в коммуне имени Горького пустим, думаю, буквально через месяц. Но ребята, не дожидаясь окончания строительства, уже с изделиями мудрят, — непонятно, мой собеседник доволен или обеспокоен?
— А что мудрят-то? — тут же интересуюсь.
— Да они, считай, чуть ли не конструкторское бюро создали! — вот теперь точно различаю сквозь шум и треск телефонных помех нотки гордости. — Кто-то догадался списаться с ЦИТ Гастева, и оттуда сам начальник отдела физиологии труда пожаловал. Так мои воспитанники под его влиянием загорелись идеей сверлильную машинку переделать. Чтобы не искрила, чтобы весила поменьше, чтобы рукоятку сделать такую, за которую держать удобно, и еще вторую для того же хотят приспособить. А девочки над внешним видом колдуют, чтобы приятно в руки было взять. Товарищ Бернштейн у нас застрял на целую неделю, занятия с ребятишками по физиологии труда проводил, про эргологию рассказывал.
Про эргономику я кое-что слышал, но вот такого зверя, как эргология, встречаю впервые, потому спешу уточнить:
— Эргология? А это что такое?
— Да я сам только что про неё узнал, — отвечает Макаренко. — Дайте припомнить… Наука об энергетически целесообразной организации трудового процесса и орудий труда в соответствии с физиологией рабочих функций организма – вроде как-то так.
А-а, ну, так это, значит, современная мне эргономика и есть.
— В коммуне имени Дзержинского тоже все в порядке?
— О-о! — восклицает Антон Семенович. — Там такой энтузиазм царит – своими глазами надо видеть. После школы все на стройке, а вечером еще и на курсах точной механики и оптики занимаются со специалистами. Все горят желанием своими руками начать делать советские "Лейки", и не только их. Только вот слухи до нас доходят, что строительство Изюмского завода оптического стекла затягивается…
— Так пошлите туда бригаду ваших старшеклассников – пусть шороху наведут. Ваши сумеют! Возьмут их на "рабочий буксир", помогут разобраться, что и как надо подтянуть, — советую Антону Семеновичу. — А я по линии ВСНХ попробую помочь.
В общем, этот разговор добавил мне хорошего настроения среди всех политических передряг. Из-за них и отпуск с женой и детьми пролетел, считай, незаметно. Никак не удавалось полностью освободить голову от тревожных предчувствий и ожидания каких-нибудь ещё неприятностей. Борьба-то вокруг темпов индустриализации развернулась нешуточная. Уже появилась в "Правде" статья Молотова, где после дежурных филиппик в адрес разгромленных "троцкистов" (появилось-таки это словечко в местном политическом лексиконе), была заявлена весьма казуистическая идейка. Дескать, нельзя идти на поводу у троцкистских авантюристов, требующих безоглядного повышения фронта капитального строительства, увеличения налогов, и усиления нажима на деревню – а надо подойти к делу ускорения темпов социалистического строительства со строгим экономическим расчетом, позволяющим вскрыть неиспользованные резервы и мобилизовать дополнительные ресурсы для неуклонного движения вперед. И тут же делался намек на засевших в плановых и хозяйственных органах лентяев и приспособленцев, которые не желают искать резервы и боятся дать простор творческой энергии рабочего класса.
С одной стороны, положения статьи Молотова могли послужить хорошим обоснованием для дальнейшего развития рабочих инициатив, продвижением которых занимался уже далеко не один лишь Лазарь Шацкин. С другой стороны, статья явно прощупывала почву для нажима в вопросах о темпах хозяйственного роста.
Бухарин, который пока был главным редактором "Правды" и "Большевика", разразился в ответ многословным объяснением того, почему безоглядное повышение темпов нарушит пропорциональность развития народного хозяйства и приведет к непроизводительным затратам. По существу верная, его аргументация никак не могла противостоять самой идее повышения темпов. А если поднять темпы, не нарушая серьёзно народнохозяйственных пропорций?
Действительно, те шапкозакидательские призывы, которые в известной мне истории прозвучали с трибуны XVI съезда, никакими реальными расчетами подкреплены не были, и не привели к ускорению роста, обернувшись лишь огромными дополнительными издержками. Но достаточно осторожное повышение плановых наметок к таким очевидным отрицательным последствиям могло и не привести, вызвав лишь умеренные инфляционные тенденции, некоторое превышение запланированной численности рабочих, и не слишком большие масштабы замораживания капиталовложений. Другое дело, что и желаемого прироста темпов всё равно бы не получилось, потому что дело упиралось в "узкие места", требующие для своего расширения длительных сроков освоения капитальных вложений. Как раз к концу пятилетки и управились бы – но в её рамках это позитивного эффекта дать бы ещё не успело. А вот дополнительно вбуханные в капитальное строительство ресурсы повисли бы тяжёлой гирей на общей экономической ситуации.
Но настроение – рискнуть и вырваться вперед ещё более высокими темпами – постепенно овладевало правящей верхушкой. И уже нам, в ВСНХ, стали поступать из Политбюро и Совнаркома поручения – проработать вопрос об увеличении выпуска того или иного вида продукции, об ускорении строительства крупных объектов, о возможности начать ещё какие-то стройки. Аналогичные поручения поступали и в Госплан. Пока самые нереалистичные из таких запросов отвергались весьма корректно по форме, но достаточно резко по существу, а остальные приводили к цифровым выкладкам, показывающим, какие ресурсы надо привлечь для исполнения подобных пожеланий.
