Франк не успел задать неуклюжему нелюдю взбучку, как из-за поворота показалась бодро шагавшая хорошо знакомая процессия. Та же болтающаяся повсюду команда гномов имени ближайшей помойной ямы. Увидев путника, бородачи чуть прибавили шага, а подойдя ближе, выстроились в шеренгу, сняли колпаки и поклонились.
– Здорово, болезные, – оскалился Франк, предвкушая забаву. – Ну, докладывайте.
– Видели мы, – начал первый, – коль господину угодно выслушать, дело, не слыханное доселе. Как есть удивительное и жуткое до крайности. Битву Народов зрели мы, бессмысленную и беспощадную!
– Быть не может! – делано изумился Франк и всплеснул руками.
– Может, светлый господин, может! – закивал второй гном. – Покусай меня ежи, коль соврал! Забодай меня енот, ежели не видел все вот этими своими глазами! Тараканов мне полный рот и гадюку в задницу!
– Ладно, ладно, успокойся, – махнул рукой механик. – Давайте, излагайте.
– Видели мы, странники убогие, – подхватил третий, – как орки прегнусные, видом своим отвратительные, выстроились хирдом литым на поле брани! А поперед них скелеты бесноватые встали, готовые всякому живому кровь алую пустить, како волчцы бешеные накинуться, ежели господину угодно….
– Хватит, – прервал его Франк. – Я погорячился. Чувствую, это надолго. Мне хватило того, что в городе ни у кого рты не закрываются – кругом все толкуют про битву, так еще и вы туда же. А окромя битвы что-нибудь новое знаете, клешеногие?
– В тот же день, как окончилась Битва Великая, Пресветлая Рагнейд… – заговорил четвертый.
– Стоп-стоп!!! – схватился за голову Франк. – Завязывайте немедленно с летописью! Я вот что… Все хотел полюбопытствовать, что у вас в тележках. Сейчас ветрено, вроде не так воняет, можно и посмотреть.
Гномы отчего-то сильно смутились. Стояли, сопели, ковыряли ботинками снег. Механик оглядел их подозрительно, достал из ножен кинжал, откинул рожном дерюгу с ближайшей тележки. Заглянул и медленно выпрямился. Гномов трясло. Франк по роду деятельности был привычен ко всякого рода пакостям и хирургическим экзерцициям, но увиденное в гномьей тележке его явно не порадовало.
– Расчлененка, – мрачно констатировал механик. – М-дя, вскрытие показало, что больной спал. Туша не то волка, не то шакала, практически сгнившая. Долго, знать, возили. Ну, колитесь, где откопали такое сокровище? И для каких целей употребить желаете?
– Мы не откопали, светлый господин! – заблеял первый гном. – Мы, напротив, закопать хотим! В смысле похоронить!
– Согласно ритуалу, – начал объяснять второй, – ровно в полночь на Бугровском кладбище! Нам Белоснежка так повелела, чтобы порчу с нее снять…
– Она от злой мачехи сбежала, – пояснил третий. – Уж очень та ее мучила! И уроки делать заставляла, и посуду мыть, ровно простую служанку, и картошку чистить! Как с гоблинкой нечистой, как с троллинкой страхолюдной обращалась с ней!
– А у нас-то, – восторженно заговорил четвертый, – она, красавица, целыми днями песни поет, цветочки собирает да в платья наряжается. Ох и любим мы ее, голубушку! Красавицу нашу неземную!
– Лучшими кушаньями кормим, – подтвердил пятый. – И обновки покупаем, и ни до какой работы черной не допускаем. Так и живет она с нами, ровно пчелка в меду купаючись, так и будет жить, пока не состарится совсем.
– Только в последнее время она печалиться стала, – вздохнул шестой. – Грустить и даже плакать, а то и сердиться на нас… Кричит, бывало, криком, а после – как давай посуду бить! Почитай, все горшки перебила у нас, если господин изволит интересоваться, да не по одному разу. А потом говорит – порча на мне, насланная колдуньей злой и вредной, и эта порча меня без времени в могилу сведет, если вы не выручите. Все просила, бедняжечка, изловить матерого волка да похоронить его на Бугровском кладбище ровно в полночь. И положить на могилу, на волчью, папоротника цветок. С того дня мы и ходим, и ищем, где оно есть, то кладбище. Да цветок папоротника отыскиваем…
– Так все было. – Седьмой шмыгнул носом и посмотрел на человека честными глазами.
– Ну, – пробурчал себе под нос Франк, – иногда бывают случаи спонтанного Погружения. Редко, но бывают. По-моему, девочка слишком верит сказкам. Хотя…
Через двадцать минут, после пристрастных допросов, путаных объяснений и невнятных рассказов ситуация полностью прояснилась. Сколько-то лет назад, а сколько, гномы и сами не знали, нашли они в лесу маленькую девочку, совсем одну, чуть живую от страха и потрясений. Как она попала в тот лес, девчушка сама объяснить не могла, видимо, находилась в шоке. Взяли гномы ее к себе жить, как и положено сердобольному лесному народцу. Отмыли, накормили, одели. Девчушка сначала скучала, да потом привыкла. Себя Белоснежкой величать удумала, а своих пятерых спасителей заставила к себе еще двух гномов взять на жительство. Объяснила, что для полного комплекта. Гномы в ней души не чаяли. Так они и стали жить-поживать, добра наживать.
Обычно на этом сказки заканчиваются, но в жизни все оказалось иначе. Все у них было хорошо и замечательно, но вот незадача вышла – незаметно барышня взяла да и выросла. Из маленькой девочки она, по словам гномов, превратилась в «красу светлую, ликом ясную, волосом златую, станом гибкою». И девичье переменчивое сердце изо всех сил жаждало совсем иной компании, чем семерка бородачей-гномов, ходящих по пятам и не спускающих с девушки восторженных, обожающих очей. Вот и пошли промеж них свары да размолвки. Но предприимчивая девица, видимо, скоро нашла выход, и под надуманным предлогом снятия колдовской порчи решительно услала подальше со двора своих благодетелей с важной, но практически невыполнимой миссией. Те периодически возвращались под родной кров – запастись новым волком да привести в порядок хозяйство. Каждый раз были ласково встречаемы и скорехонько провожаемы в новый туристический поход. Да вот беда, места вокруг дикие – Автозавод, и юных принцев на белых конях тут на квадратный километр значительно меньше, чем леших, вурдалаков и упырей. Так и ждет-пождет Белоснежка сказочного прекрасного рыцаря-избавителя, а бедолаги-гномы бродят, разыскивают никому не ведомое Бугровское кладбище, чтобы избавить свою девицу-красу от порчи, насланной злой коварной колдуньей.
– Да-а, ребята, – Франк шумно вздохнул, – я вам не завидую. Долго же вы это кладбище искать будете с цветком папоротника в придачу!
– А вдруг, – робко пискнул первый, – господин нам поможет? И отведет нас туда, странников горемычных? А уж как мы доброго господина отблагодарим! И золотом, и камнями драгоценными! А уж как Белоснежка рада будет!
– А то как нам быть? Измаялись мы совсем в поисках, и волков скоро в нашей округе не останется. Где оно – это Бугровское кладбище, лихоманка проклятая его забери? – Первый гном чуть не плакал, да и остальные начали хлюпать носами.
– Нет уж, – решительно заявил Франк, – вам туда никак нельзя. Оно… мм… совсем не тут… Как бы объяснить… Оно на Артельной улице находится, рядом с СИЗО и тюрьмой. Вас там сразу менты повяжут, с вашим-то багажом. Там разбираться не станут.
– СИЗО? Тюрьма? – в панике залепетал первый гном.
– А как же нам быть? Пропадать теперь Белоснежке нашей совсем? – в панике хором запричитали все остальные.
Франк усмехнулся и весело посмотрел на бородачей.
– Ладно, так и быть, знаю я, как вашей беде помочь. Думаю, есть у меня одно средство, которое с Белоснежки вашей порчу как рукой снимет.
– Ох, выручи нас, добрый господин, услужи нам, негодным, а за нашей благодарностью дело не станет, верно, братья? – с воодушевлением воскликнул старший гном.
Остальные дружно закивали, и старшина начал совать в руки отнекивающемуся Франку пузатый кожаный мешочек.
– Так и быть, уговорили, языкастые. Сказывайте, как дорогу к вашей избушке найти, – соблаговолил согласиться Франк.
После путаных заковыристых пояснений схема расположения гномьего дома, оказавшегося ни много ни мало – десятикомнатной усадьбой, была начерчена ивовым прутиком на земле.
– Значит, так, я прямо сейчас пойду снимать с нее порчу, а вы, лесовики, ступайте из города прямо по Южному тракту. Как выйдете за городские ворота, пройдете пять сотен шагов на восток, потом столько же на юг, потом опять на восток. Дойдете до места – вставайте лагерем и стойте… Три… нет… не три… Пять дней для верности, барышня у вас, похоже, жутко темпераментная! Потом ровно в полночь смело закапывайте своего волчару, и айда назад, к дому. Гарантирую – проблем с Белоснежкой у вас больше не будет. Как честный человек это вам говорю.
Гномы взахлеб принялись благодарить доброго господина, потом ухватились за свою поклажу и вереницей заковыляли по направлению к Южному тракту, поминутно оглядываясь и приветственно махая руками. Франк почувствовал в душе нечто совсем незнакомое – угрызения совести.
