Скорее, скорее, скорее! Если ему удастся выбраться из замка – только они его и видели! Он откроет ворота и уйдет, да и смешно было бы не уйти при таком мощном Вихре в глубинах, только эти болваны считают змеиного царя ни на что не годным волшебником, а это не так, ему хватит нескольких мгновений, чтобы поток Силы подхватил его и унес – унес прочь, в мир, где жарко и влажно, где джунгли стоят по колено в воде и где властвуют его сородичи. Пусть это будет не мир Большого Хьёрварда, неважно, главное сейчас – выпутаться из этой заварухи.
Змеиному царю нельзя было отказать в проницательности. Он прекрасно понимал, что подобное его требование приведет всех в ярость, – чего он и добивался.
Гнев – плохой советчик; слишком часто приходится потом сожалеть о каких-то поступках, совершенных сгоряча.
Он миновал одну западню, другую, третью... Еще на бегу начал творить Заклятье Перемещения, торопясь как можно скорее раствориться в мощи Глубинного Вихря, – и тут Губитель, поняв, что дело плохо, отбросил шутки в сторону.
Лестница перед Хиссом встала дыбом, точно норовистая ездовая ящерица. Ступени брызнули в разные стороны; расшвыривая каменные плиты могучими плечами взрывов, вверх рванулся упругий пламенный цветок. Хисса отбросило назад, прямо под ноги набегавшим Губителю и Аратарну. Очень скоро схваченный и скрученный змеиный царь мог только шипеть и плеваться
– Ну, теперь-то я тобой займусь! – рявкнул Губитель.
– Ах-с-с, это вс-с-с-се равно не поможет-с-с могучему воителю, да-с-с! – дерзко прошипел Хисс. – Я вс-с-с-е равно ничего не с-с-с-кажу, да-с-с!
– Ну, это мы еще посмотрим, – мрачно проговорил Губитель. – Ты, видно, еще не понял, кто я такой, парень. Перво-наперво я посажу тебе на голову одно милое создание. Оно начнет с кожи, потом сожрет кости черепа и лишь после примется за то, что у тебя внутри. Как тебе подобное развлечение?
Хисс позеленел еще больше, но продолжал молчать.
– Да по-простому его, каленым железом! – не выдержал Аратарн.
– Нет, постойте! – вновь вмешалась подоспевшая Ярина. – Вы здесь для того, чтобы спасти землю от напасти, или для того, чтобы губить свою душу злодействами?!
– Если нет иного пути, для того чтобы спасти землю от напасти, придется совершать злодейства, – процедил сквозь зубы Губитель. – Ты можешь предложить что-то иное?
– Да. – Ярина холодно улыбнулась. В ее глазах стыл лед месяца белотропа. – Дайте его мне. Я знаю, как поступать с теми, кто мнит себя... гм... слишком уж привлекательным.
– Что ты хочешь делать? – Двалин смотрел на Ярину круглыми глазами. – Что ты собираешься делать?! – Он так сжал секиру, что жалобно заскрежетало железо латных рукавиц.
– Да ничего особенного, – с прежним холодным выражением глаз усмехнулась Ярина. – С ним ничего не случится... да и со мной, кстати, тоже.
– Нет! – Двалин бросился вперед, встав на пути девушки. – Только когда погаснет мой горн!
Ярина вновь улыбнулась, однако теперь в самых уголках глаз пряталось немного женской гордости и приязни.
– Милый мой гном... Мы взвалили на себя этот груз – так донесем же до конца. Я тебя понимаю... наверное, даже лучше, чем ты сам. Нет, того, чего ты страшишься, не будет. Совершенно необязательно прибегать к подобным средствам... Эй, Хисс! Идем. Ты чего-то там такого хотел? Ну, так пошли.
Никто не дерзнул посмотреть в глаза Двалину, когда за ухмыляющимся Хиссом и Яриной захлопнулась высокая дверь, однако все услыхали шепот гнома, и от прозвучавшей в нем ненависти нельзя было не содрогнуться:
– Я убью его, как только он выйдет!
– Ах-с-с, ах-с-с, нет, нет, хватит, хватит!...
– Ну что же ты, твое змеиное величество?... А вот так не хочешь? И так? И вот так?...
– Ах-с-с! О, пощади!
– Ты, глупыш, и вправду думал, будто я собираюсь тебе отдаться?... Нет уж, вызвался – терпи. Моим клиентам в Галене такое очень даже нравилось...
– Ах-с-с, я вс-с-с-е рас-с-с-скажу, вс-с-с-е, вс-с-с-е!
– Тогда говори. Я слушаю. Да смотри не медли!
– Ах-с-с, с-с-с-тарый Хис-с-с может выс-с-с-ле-дить того самого колдуна, с-с-с которым попал к С-с-с-толпу Титанов. Я могу прочес-с-с-ть его с-с-с-лед даж-же меж-жду мирами. Так ус-с-с-троили маги Брандея, пос-с-с-лавшие нас-с-с... Гордж-желин Равнодуш-шный уш-шел с-с-с кем-то из здешних хоз-зяев. Я могу привес-с-с-ти вас-с-с к нему. Ес-с-с-ли, конечно, вы меня потом отпус-с-с-тите и наградите...
– А что же ты хочешь в награду?
– Ах-с-с! – Хисс немедленно раздулся от важности. – Я хочу ту, что зовут Лидаэль...
– Ах ты! Того, что сделала я, тебе мало?!
– О, нет, нет, не начинай с-с-с-нова! Нет!
– Если ты еще раз заикнешься о Лидаэли, я своими руками вырву все твое причинное хозяйство?..
– А-ах-с-с! Нет!!! Я... я с-с-с-огласен, с-с-с-огла-сен... Я проведу вас-с-с куда скажете...
– Ну, то-то. И помни, Хисс, – ты колдун не из последних, но что я могу сделать с тобой, ты уже понял.
И если замыслишь предательство, клянусь Небом, тебе не поздоровится.
– Я понял, понял!... Гос-с-с-спожа.
– Вот именно, Госпожа. Так меня впредь и называй.
Из странного игрушечного замка по опустевшему двору, где еще курился парок над темными кровяными лужами, через остатки ворот – дальше, дальше, дальше. Фантасмагорический поход насквозь, через миры, пронзая их, точно клинок слои бумаги. По тающему тонкому следу, оставленному в Великом Эфире магом и чародеем по имени Горджелин Равнодушный, следом, который взял Хисс, – взял, словно хорошая гончая.
На прощание они ударили. Вместе...Со всей отпущенной им силой, обратив замок в один громадный костер. И стояли, молча глядя на всепожирающий огонь до тех пор, пока не рухнули перекрытия и стены с башнями не провалились в подвалы и подземелья...
Змеиный царь привел остальных на крутой черный откос. Внизу ярилось черное море – совсем, совершенно черное, даже пена на гребнях волн оказалась чернее сажи – и прошипел:
– 3-с-с-дес-с-с-ь. Ворота зс-с-с-десь. Нужно открыть. А там пос-с-с-мотрим!
Никто, кроме него, не видел над обрывом никаких ворот. Спрятано все было очень хорошо. Любой маг, даже очень сильный, наверняка удовлетворился бы черным замком и колдуном-куклой. Только сверхсила Лидаэли и Аратарна позволила увидеть Глубинный Вихрь и понять, что же он означает...
– А как это открыть? – недоумевал Двалин, осторожно заглядывая за край обрыва. – Р-родгар! Неужто прямо туда и сигать?
– Ах-с-с, нет-с-с, – прошипел Хисс. – Нужно открыть створки!
С незримым замком пришлось повозиться. И лишь тройной удар – Губитель объединил силы с Лидаэлью и Аратарном – сорвал врата с петель. Прямо в воздухе распахнулась белая пасть дороги; Губитель шагнул первым, за ним последовали остальные.
Мир изменился. Не стало мрачных темных круч, бесноватых волн, зловещих замков; вокруг разлилось многоцветье Межреальности, мира невоспринимаемых нами существ, для которых, наверное, Межреальностью являются населенные людьми, богами и демонами пласты Великой Сферы.
Дорога по радужному мосту оказалась не из длинных. Впереди замаячило нечто серое, глухое, безрадостное – выход.
Однако стоило шестерым путникам ступить на порог, как серое пятно тотчас преобразилось – роскошный парк, разбитый в уютной горной долине, настолько уютной, что она казалась игрушечной. Игрушечные горы, на две трети покрытые непроглядными зелеными плащами лесов, где в редких разрывах проглядывала красноватая земля, игрушечные ледники на вершинах (не обошлось без магии – не бывает вечных льдов так близко к живым деревьям!), игрушечные водопады и речушки, игрушечный замок в самом сердце огромного парка, игрушечный дракон-страж... Э, стоп, дракон-то как раз и оказался отнюдь не игрушечным.
Сложив зеленые крылья, тварь ловко перекувырнулась в воздухе и круто устремилась к земле, явно нацеливаясь на дерзкую шестерку. Пасть приоткрылась; оттуда выбилась первая струйка дыма – предвестник всесокрушающего потока колдовского пламени.
– Эй, эй! – предостерегающе крикнул Двалин, вскидывая топор. – Которые там колдуны!...
"Которые там колдуны" не мешкали. Губитель уже холодно прищурился, готовя испепеляющий удар, когда вновь вмешалась Ярина.
– Постойте!... Ну почему вам так хочется все время убивать?!
– Он же сейчас... – начал было Двалин, но Ярина уже никого не слушала. Поднеся ладони ко рту рупором, она запела. Не закричала, не воззвала, а именно запела – на странном, мелодичном языке, не эльфий-ском, не магическом – совершенно ином, в коем чувствовалась поистине божественная мощь.
И крылатая тварь послушалась. Резко взмахнув крыльями, она отвернула, тотчас же скрывшись за вершинами деревьев.
– А он не вернется? – опасливо осведомился Двалин.
– Не вернется, – отрывисто бросила Ярина. – По крайней мере, он мне это обещал. Все так и открыли рты.
– Обеща-ал? – протянула Лидаэль.
– Вот именно. Обещал. Если мы не тронем его сородичей, драконы-стражи не причинят нам зла, – не без гордости ответила Ярина.
