Герцог склонился над панелью. Она казалась ему знакомой, к его радости. Его рука неуверенно приблизилась к переключателю и повернула его. Прохладный воздух заполнил мостик.
Мэй схватил его за руку и оттолкнул ее.
– Это не смешно. Я не стал бы беспокоиться о комфорте. Мы в любом случае достаточно скоро будем мертвецами.
– В том-то и суть,– воскликнул Герцог.– Нам нет необходимости погибать.
– Мы не сдаемся. Мы проголосовали. Это было единогласно.
Герцог переключил еще один переключатель. Затеплилось внешнее освещение «Ангельской Удачи». Неподалеку взорвался еще один световой шар.
Мэй схватил Герцога и оттолкнул его в сторону.
– Конечно. Включи все огни, и пусть Юэ-Шень сделает это за нас,– он поднялся с кресла.– Это мой корабль. Я медленно умирал в течение двенадцати лет, чтобы заплатить за него. Я взорву его так, как мне нравится.
Герцог в отчаянии повернулся к Вонну:
– Эрик Диксон.
В течение мгновения Вонн, казалось, ничего не понимал. Еще один световой шар взорвался неподалеку, и корабль безжалостно затрясло.
– Пусть делает, как хочет, Мэй,– сказал Вонн.– Он знает, что делает.
Лицо Мэя приняло недоверчивое выражение.
– Нет.
Панель вспыхнула. Он с воплем отпрыгнул от нее. Раздался еще один взрыв.
– Винтерс! – крикнул Вонн.– Убери Мэя от Герцога!
Винтерс двинулся вперед. Мэй толкнул на него Герцога. Сев в свое кресло, Мэй начал набирать код разрушения. Вонн схватил его под мышки и оттащил в сторону.
– Он может это сделать, Мэй! Дай парню сделать, что надо!
Винтерс проскользнул рядом с Вонном и перекинул Мэя через плечо.
– Ты, здоровый и тупой сукин сын! – проклинал его Мэй.
– Положи его в угол и сядь на него,– приказал Вонн, занимая свое кресло.– Ты – босс, Герцог. Что будем делать?
Герцог тщательно пристегнулся и протер глаза.
– Включите все.
– Нет! – завопил Мэй.
– Жизнеобеспечение, внешние средства, холодильник в грузовом трюме, включите все.
– Ты перегрузишь энергетическую установку! – кричал Мэй.– Давай я это сделаю!
– Ты хочешь взорвать корабль,– заметил Ли, садясь на пол, в то время как корабль затрясло.– А у них что-то другое на уме.
– Что дальше? – спросил Вонн.
Герцог тупо смотрел на панель управления. Воздух становился все прохладнее. Думать было легче.
– Все включено?
– Все ненужные устройства корабля,– сказал Вонн.– Не напрягайся. Пусть само придет.
Тыльной стороной руки Герцог стер пот со лба.
– Включи все передатчики и приемники электромагнитной защиты. Для них это будет перегрузка.
Вонн склонился вправо.
– Сделано.
Герцог сжимал голову руками и дрожал. За иллюминатором вспыхнул океан света.
– Расслабься,– сказал Вонн.
Ли смотрел на него с другого конца мостика. Его губы растянулись в улыбку. Он взглянул на Мэя.
– Сокращенное пространство,– сказал Герцог.– Нам надо прыгнуть.
Мэй сбросил Винтерса с груди и вскочил на ноги. Бросившись через весь мостик, он схватил Герцога за шею и потянул.
– Ты не можешь! – вопил он.– Без АПКВ это убьет нас всех!
Винтерс с Ли оттащили его в сторону. По кораблю прошла волна, и все трое упали.
– Какой уровень ускорения? – спросил Вонн.
– Это не важно. Что-нибудь больше плюс одного. А какой максимум? – он рассмеялся.– Я читал это в инструкции, но, похоже, не помню.
– Плюс пять.
– Прекрасно. Нам нет необходимости находиться там долго,– он занялся приготовлениями.– Я все еще не знаю, почему я это делаю.
– Скоро узнаем.
У Герцога заныли зубы, и звезды исчезли.
Небольшая красная точка на голоэкране исчезла. Хиро протер глаза и посмотрел на панель.
– Они исчезли! – крикнул он.– Ушли!
– Успокойтесь,– сказал человек в форме. Экран моргнул, и красная точка вернулась.– Они прыгнули в сокращенное пространство.
– Полковник, мы не можем применять орудия в сокращенном пространстве! – прошипел Хиро.
– Но наша навигационная система сокращенного пространства пострадала меньше всего. Мы их сможем переманеврировать. Они идут прямо к нам в руки.
Из глубин живота Хиро донесся смешок.
– Прекрасно. Прыгайте.
Шум был громким. Роз отняла телефон от уха.
– Они последовали за нами! – воскликнула она. Герцог моргнул.
– Что теперь? – спросил Вонн.
– Они догоняют,– сказала Роз.– Время захвата оценивают в сорок пять секунд.
Герцог протер глаза и посмотрел на панель.
– Эта мысль где-то здесь. Но она не приходит.
– Тридцать секунд,– сказала Роз.
– Расслабься,– упрашивал Вонн.– Дай возможность мысли прийти.
Герцог взглянул на панель. Все казалось ему незнакомым. Он потянул себя за волосы.
– Где ты, Эрик?
– Я не хочу напоминать,– заметила Роз,– но у вас есть пятнадцать секунд до того, как...
– Перекройте! – крикнул Герцог.– Выключите все! Двигатели, охлаждение, жизнеобеспечение, все!
– Нет! – завопил Мэй. Он бросился к панели управления, но его свалили на пол.– Ты перегрузишь двигатели! Ты их испортишь!
– Мы купим тебе новые,– сказал Ли. Вонн взглянул на Герцога:
– Может и до этого дойти, как ты знаешь.
– Полная остановка,– сказал Герцог. Вонн заскрипел зубами. Посыпались искры.
– Где они? – завопил Хиро.– Куда они девались?
Полковник не ответил. У него сжало желудок.
Это невозможно, думал он.
– Что происходит? – проскрипел Хиро.
– Я видел, как делают такие вещи,– проговорил полковник.– Это было на Арколии.
– Вы не ответили на мой вопрос. Где они?
– Они вернулись в реальное пространство,– у полковника пересохло в горле.
Хиро стукнул кулаком по голоэкрану.
– Что же, переключайтесь,– медленно сказал он.– Приготовьте залп. Я хочу их прихлопнуть.
Трясущейся рукой полковник включил микрофон, чтобы отдать приказ. Ему дважды пришлось прочистить горло перед тем, как он смог говорить.
– Снова на порог прыжка!
Герцогу пришлось кричать, чтобы Вонн его услышал. На мостике постоянно звенел сигнал перегрузки.
– Все по новой! Готовь к очередному прыжку!
Мэй истерически взвизгнул, прижатый к полу Винтерсом и Ли. Роз отключила приемник и присоединилась к ним.
– Ты не можешь играть с термоядерным синтезом! – кричал Мэй.– Ты сказал, что не убьешь нас! О, сукин сын, Герцог!
Герцог не отрывал взгляда от жидкокристаллического дисплея, указывающего на перегрузку двигателей. Толстая черная полоса перешла на красное.
– Что дальше? – крикнул Вонн.– Двигатели долго не выдержат.
Герцог пристально смотрел на дисплей.
– Они сейчас взорвутся! Герцог!
Герцог взглянул на Вонна, по его лицу текли слезы.
– Мне жаль, Вонн. Все ушло. Я больше ничего не помню.
– Старайся, проклятье! Что-то должно быть сделано!
– Не могу! – провыл Герцог, перекрывая грохот. Он стал стучать кулаками по голове.– Больше ничего не приходит в голову! Больше ничего!
– Герцог, ты должен! Двигатели...– Вонн взглянул на панель. На каждом пересечении мигали красные лампы. Машины требовали мощности, которую двигатели не могли поставить. С приходом момента прыжка все очень быстро должно было выйти из строя.
Затем это ударило ему в голову. Выскочив из кресла, Вонн помчался к углу мостика.
– Я понял, Герцог!
Вонн открыл металлическую дверь и осмотрел ряд скважин. При помощи механического ключа он стал по очереди открывать все замки. Отделилась металлическая стена, за ней оказался рычаг с кнопкой. Он выдернул шпильку у основания рычага и отвел его от стены.
Мэй видел, что происходит. Он истерически всхлипывал.
– Мы купим тебе новые,– прокричал Вонн.
Дальше рычаг не шел. Он встал на место со щелчком. Загорелась желтая надпись.
К СБРОСУ ГОТОВ
Вонн повернул рычаг на 180 градусов, и рычаг снова замкнулся.
СБРОС СНАРЯЖЕН
Вонн облизнул губы. Трясущейся рукой он взялся за шпильку, запирающую кнопку на рычаге. Она выскочила с третьего раза.
ОТКАТ СНАРЯЖЕН
Он медленно схватил рычаг рукой и опустил большой палец на кнопку. Оглянулся на Герцога, который склонился над дисплеем и смотрел, как растет перегрузка двигателей. Он повернул голову к Вонну.
– Последний шанс, Герцог!
Глаза Герцога вспыхнули узнаванием.
– Да! Вот оно! Вот оно! – он бросил взгляд на дисплей.– Сейчас, Вонн! Давай!
Вонн прикусил губу. Большим пальцем он нажал кнопку, пока она не щелкнула. Корабль тряхнуло.
ДВИГАТЕЛИ СБРОШЕНЫ!
Красная точка разделилась на две. Одна из них продолжила движение вперед с нормальной скоростью. Другая медленно направилась к огоньку, который обозначал «Роко Мари».
– Что это значит? – спросил Хиро.– Это спасательная шлюпка или что? – он сердито смотрел на полковника.
Но лицо полковника стало пепельно-серым. Губы его раздвинулись, и тонким голосом он затянул песню, которой насчитывалось не одно столетие.
