– А до того момента тоже думал, что это мы генерала умыкнули? – ехидно спросил Красавчик.
– Нет, конечно! – возмутился Паша. – Ладно, роуминг на всю катушку и проваливайте.
– Как будто без тебя не разберемся! – фыркнул Красавчик, настраивая телепорт. – Держи нас в курсе…
– До связи, – ответил Паша. Напарник нажал кнопку, и мы в который раз погрузились в ослепительную волну белого света.
– Дата, надо сказать, не самая круглая, но вполне достойная, – поднимая бокал с игристым вином, заявил Красавчик. – Разрешите мне, как наиболее старинному приятелю именинника, произнести первый тост…
Компания, расположившаяся на медвежьих шкурах у камина, перестала шуметь и попыталась сосредоточиться. Мы с напарником приняли немало горячительного еще с утра, но гости собрались только сейчас, и потому официальный тост был действительно первым.
Красавчик довольно витиевато описал мои основные достоинства и подвел речь к тому, что в основе всего лежит здоровье. За него мы в итоге и выпили. Следующие поздравления были не менее торжественными, но с каждым бокалом их слушало все меньше народа, и последние из «тостующих» говорили практически сами с собой.
– Хирург – ас, – распинался умеренно пьяный Сюртуков. – Шва не видно вообще! Но все усилия медицины были бы напрасны без поддержки со стороны Лены…
Он приобнял зардевшуюся подругу и довольно улыбнулся.
– Рад за вас. – Я отсалютовал им бокалом. Посвящать Василия в тайну его рождения мы не стали. В общем-то, в этом не было необходимости. Он и так пережил массу неприятных минут, и омрачать Сюртукову начало новой жизни было бы неэтично.
Другая сладкая парочка пребывала в постоянном напряжении. Кузьменко косился на Иру украдкой и обязательно из самого дальнего угла. Она тоже делала вид, что замечает кого угодно, кроме Алексея, и вообще свободна от посторонних эмоций. Я уже сказал ей, что она вольна поступать, как вздумается, но, по-моему, Ира этим словам не поверила.
Так мы и курсировали по комнатам уютного домика, стараясь делать вид, что ничего не происходит.
Сидоров и Паша, не выходя из курилки, весь вечер о чем-то жарко спорили. Заботливый Красавчик принес им туда бутылку водки, рюмки и бутерброды. В конце концов офицеры обнялись и затянули «Мне малым-мало спалось…».
Песня мне нравилась, и я присел рядом с ними на скамейку.
– Давай выпьем, – предложил Павел.
– Наливай, – согласился я.
– Ты, кстати, в курсе, что «тамбур» запечатали? – спросил он, осоловело глядя на меня. – Теперь ни одна гадина не проползет… А по ту сторону от Солнца стало еще хуже, чем тогда… Разведчики говорят – совсем бардак… «Дикие» солдат на куски рубят, а те их на березах развешивают… гроздьями… И городишко тот декоративный повзрывали почти весь…
– А генерала не поймали? – спросил я.
– Как в воду канул, – ответил Паша. – Вон и майор искал…
Сидоров был уже не в силах говорить и потому лишь развел руками.
– Сомневаюсь я, что он к себе домой вернулся, – присоединился к разговору Красавчик. – Там на него за утерю чертежей наверняка лицензию выписали.;
– Тогда и черт с ним! – Старшина махнул рукой и чуть не сбил со стола почти опустевшую бутылку. – Без поддержки с Немезиды он никто!
– У него и здесь баз полно… – все-таки выговорил Сидоров. – Это опасный тип…
– Ну и пусть его Симаков ловит, – упрямо ответил Паша. – Он меня уже забодал. Все содействие просит оказать… Красавчик, тебе в свое время содействие требовалось?
– Я же за «бугром» работал, – ответил напарник. – Там не от кого было помощи ждать… – Вот и этот майор пусть носом землю пороет, а то привык, что все ему на блюдце приносят…
– Ты про меня? – основательно пьяный Сидоров ткнулся лбом в Пашино плечо.
– Нет, ты сам все умеешь, – успокоил его полковник. – Слушайте, бродяги, а тут лыжи напрокат дают?
– Дают, но только днем, – ответил я. – Ночь уже…
– Завтра с утра поедем кататься, – решил Павел. – Стыдно побывать на горнолыжном курорте и не съехать хотя бы разок…
– Только шею ломать, – возразил Сидоров и уронил голову на стол.
– Надо оперу койку организовать, – сделал вывод Паша и, икнув, запел: – «На-а-летели ветры злы-е… Да все с восточной стороны…»
– Две койки, – усмехнулся Красавчик. – Вроде и не пили ничего… Каких-то два литра…
Уложив приятелей в комнате для гостей, мы вышли на крыльцо подышать свежим горным воздухом.
– Похоже, дома все улеглось, – сказал я.
– Пора бы, – согласился напарник, – месяц уже тут загораем…
– Будем искать моего двойника?
– Иначе Симаков на фарш нас пустит, – Красавчик ухмыльнулся. – А так – вернем генерала, он и отстанет. Может быть.
– Ты намекаешь на то, что нам опять придется сменить место жительства?
– Не знаю, – напарник пожал плечами.
– Воздух-то какой! Трезвеешь вмиг! – появляясь на крыльце, пробасил Паша.
– Забыл вам сказать, в городе видели Григория…
– Григория? – Я удивленно обернулся к Старшине.
– А компанию ему знаете кто составлял?
– «Эрик»? – предположил Красавчик.
– Нет – Симаков, – Павел сделал несколько глубоких вдохов-выдохов.
– Так вот что за перебежчик появился у майора осенило меня. – Это же все меняет!
– Что – все? – Паша зевнул. – Как было, так и осталось. Подброшенные вам улики Симаков заимел через подполковника. И к «Эрику» старикан привел нас по той же схеме, что использовали его подручные, когда вели тебя и Красавчика к избушке.
– Но ведь это Григорий заманил нас к реке, в первую засаду, – возразил я.
– Не мог же он признаться во всеуслышание, что двойной агент, – ответил Старшина. – На Немезиде противник следил за каждым нашим шагом, и дед изо всех сил старался выглядеть преданным своему генералу…
– Все равно, что-то здесь не так. – Я потер виски и прошелся по крыльцу.
– «Эрик»… Куда он мог деться?
– Ты думаешь, Григорий помог ему сбежать? – спросил напарник. – Не слишком ли сложная получается комбинация?
– В том-то и дело, что слишком, а мы постоянно отстаем на один шаг, – согласился я.
– Что это сразу – отстаем? – обиделся Павел. – Точку закрыли, секретов разных у врага отняли столько, что я рапорты писать замучился…
– Только вот зачем противник устроил переход на нашу сторону Григория, организовал утечку информации из собственных баз данных и заставил Симаков втянуть в дело частное сыскное агентство – мы так не уяснили, – возразил я. – Это не отставание? Да точку мы закрыли именно тем способом и в том месте» где нам предложили это сделать немезидцы…
– Ты по-прежнему уверен, что вся эта история – отвлекающий маневр? – вспомнил Паша слова, произнесенные мной перед отправкой в рейд.
– Вот именно, – подтвердил я. – Разведка противника еще не завершила операцию, а следовательно. ее вовсе не интересует перспектива завербовать нас в свои ряды или убрать с дороги. Григорию нужно что-то другое…
Внезапно ко мне пришла довольно странная мысль. Я взглянул на Красавчика и предложил:
– Повтори еще раз, что произошло, когда ты решил выбросить найденную на вражеской базе «светящуюся бомбу».
– Я тебе уже сто раз рассказывал, – недовольно ответил напарник. – Я действительно хотел закинуть ее на Южный полюс, но мой телепорт впервые не сработал. Вернее, вспышка была, но я оказался в лесу, неподалеку от того самого блокпоста, где мы с вами встретились спустя почти сутки…
– Сколько? – удивленно перебил его Паша.
– Двадцать три часа, – повторил Красавчик. – Я за это время успел там освоиться и даже завоевал у «диких» определенный авторитет.
– Но мы отправились в разведку ровно через час после твоего исчезновения, – Павел почесал затылок. – Или через полтора. Плюс примерно час на дорогу до Севостьяновки. Всего – два с половиной. Затем по Немезиде прошлялись часов двенадцать. Суток все равно не получается… Давай-ка подробнее…
К окраине странного городка Красавчик подошел, когда окончательно стемнело. Окна полупустых домов освещали желтоватые лампы. Улицы были погружены в сумрак, который не могли разогнать ни фонари, ни фары редких машин. Напарник заглянул в окно ближайшего строения и усмехнулся. Внутри дома практически не было перегородок, а источники света свисали на витых шнурах с металлических лесов. Высотой здание было в пять этажей, но предназначалось лишь для того, чтобы занимать место и создавать видимость жилой постройки. Грандиозный макет целого города был рассчитан на рассмотрение издалека. Видимо, декораторы не допускали и мысли, что из точки проникновения сюда доберется хотя бы один живой землянин. Красавчик осторожно потянул дверь на себя и проник внутрь дома.
После неторопливого осмотра он пришел к выводу, что с макетами дело обстоит несколько сложнее. Вся конструкция была завязана на металлический каркас и действительно не могла использоваться в качестве жилья, зато пол и два заметных входа в подвал выглядели так, словно их строительство велось со всей серьезностью. Напарник аккуратно открыл одну из дверей и шагнул в сырой полумрак.
