мне, но и изобразил крылья – атрибут высшего. Наверное, та моя выходка должна была показаться ему серьезным оскорблением. Вот ведь хорошо иногда, что он такой непрошибаемо-ледяной, а? А ведь, будь у него побольше эмоций, вполне мог тогда и убить.
Кто еще за всю мою жизнь поднимал на меня руку? Ныне покойный Морель не считается – он псих. Ангел Андре пользовался совсем другими… м-м-м… методами. А! Углук-Два-Ятагана во время тренировки. Больно, еще как, но это было нормально. Адреналин и жажда реванша – да, желание всерьез вцепиться в горло орку – определенно нет.
Ах да, темный эльф. Но тогда я была вообще не в себе от его поступков, его гламоура, и его безумия, поэтому, что было с дроу – останется с дроу. Не будем об этом.
И вот теперь, Леонард. Почему сейчас-то я никак не могу успокоиться?
Потому что ему понравилось. Мертвяки! Не смеет он от этого получать удовольствие! Вот что бесит…
Солнце, скрытое низкими тучами и похожее на белую тусклую монету, перевалило зенит, мы снова ехали по дороге в сторону Аргентерии. Я тряслась в седле и начинала помаленьку ненавидеть ее мертвячьего герцога. Надо будет ему припомнить этот день. Как-нибудь. Единственное, что отвлекало меня от мрачных мыслей, была дорожная беседа, ставшая крайне занимательной.
Господа дворяне учились говорить, как нормальные люди.
– Вы… ты… не дашь мне флягу? – поинтересовался Клод у молчаливого Лэнсона, это тот, у которого седые виски. – Моя вода кончилась.
– Прошу.
Я закатила глаза. И затопала бы ногами, не болтайся я в седле.
– Еще раз! И что-то вроде: «Эй, чел, поделись водичкой» «Держи, братан».
– Я не буду так выражаться! – фыркнул сероглазый парень, метнув в меня испепеляющий взгляд.
Вот уже почти час я ощущала себя дрессировщиком в цирке: тигра научить курить проще, чем этих трижды благородных господ говорить, как нормальные люди. Ниже достоинства, видите ли.
– Будешь, если не хочешь, чтоб опять пришлось драться, – флегматично возразила я, – давай!
– Эй, чел, – буркнул невыносимо страдающий от происходящего Клод, – дай попить.
– На, – обошелся Лэнсон без моих подсказок.
Парень жадно приложился к горлышку, закрыв от удовольствия глаза, видимо, действительно страдал от жажды, и попросил воды, только когда стало совсем невмоготу. Какие, однако, у него длинные, пушистые ресницы, прямо как у женщины.
– Благодать! – выдохнул он, затыкая флягу пробкой.
– Нет, не «благодать», – продолжала я занудствовать, – выругайся как-нибудь.
– Я. Не. Буду. Ругаться. При. Даме! – медленно и раздельно ответил обернувшийся ко мне баронет, и даже слегка побледнел.
– Тогда изображай на людях немого! Такой отряд, как ваш, и слова-то такого знать не должен!
– Меня больше удивляет, графиня, – запальчиво возразил он, – откуда таких манер нахватались вы?
– От наемников, – честно призналась я.
– Вы сопровождали отряд? – изумился Клод. – Как маг?
– Вроде того, – сказать ему, что формально я – капитан или не стоит?
Неожиданно Георг расхохотался. Он смеялся и смеялся, утирая выступившие на глазах слезы. Мне нравился звук его смеха, очень заразительно он это делает. Может, когда все закончится, закрутить с ним коротенький яркий роман? Или тогда Леонард точно меня убьет?
«Ага, он тебя пару часов назад в сумасшедшие записал, какой роман?» – хмыкнул Шепот.
– Лео, – простонал тем временем виконт Левьер сквозь смех, – кончится тем, что графиня заставит нас захватить корабль и пойти в пираты, попомни мое слово! И даже найдет разумную, а возможно, и благородную причину для такого поступка!
– Не так, – снова возразила я, – не выходи из образа и говори проще.
– Твоя девица стопудово втравит нас в какую-нибудь хрень, чел. Зуб даю, дружище!
Все уставились на него ошеломленно, не в состоянии произнести не слова, и только я привычно возмутилась:
– Я не «его девица».
– Точно! – похлопал меня по плечу виконт. – Это – не моя девица, это – мой пленник!
К заставе мы подъехали вечером, гораздо позже, чем планировали. Все-таки времени на споры и переодевания мы потеряли порядочно. Лиловые сумерки лениво затопили лес, а на горизонте догорали ярко-розовые отсветы отправившего на отдых светила. Все сильно устали и ехали молча. Сто раз пожалела, что не додумалась купить какую-то верхнюю одежду и себе: к закату стало прохладно, и я уже откровенно замерзала. Налетели тучи, и небо изредка проливало на дорогу по нескольку капель дождя, будто отряхивая руки после умывания. Когда холодная вода попадает тебе за шиворот, начинаешь помаленьку ненавидеть весь мир, так что я ехала мрачная и злая, готовая уже убить за горячий ужин, место у костра и минимально удобную постель. Далеко впереди, сверкали зарницы, и временами ветер доносил отзвуки грома. Похоже, гроза шла в нашу сторону, и на ночь лучше найти какое-то убежище.
В общем, когда почти в полной темноте какие-то мужчины с факелами перегородили дорогу, я была им почти рада. Темно-серая форма, а вот эмблемы, к сожалению, при таком освещении не разобрать совсем. За поворотом угадывался небольшой лагерь, доносились отзвуки голосов, а в вечернем воздухе разливался непередаваемый запах жарящегося на огне мяса. Я невольно шумно сглотнула.
– Немедленно остановитесь! Именем герцога Аргенси! Кто такие?
– Это не стража, – тихо проговорила я едущему рядом Георгу, – похоже, те наемники, про которых нам говорили.
– А кто спрашивает? – с ленцой протянул виконт Селеретто, положив руку на эфес шпаги, из его голоса исчезли и все высокомерие, и привычка цедить слова сквозь зубы при обращении к кому-то не своего круга.
В жизни бы не подумала, что это произнес сейчас именно Лео. А он быстро обвыкается, молодец. Да и актерским талантом, оказывается, не обделен, кто б мог подумать.
– Дорога в Аргентерию закрыта!
– Не для нас. Мы тут герцогу подарок везем. Он сильно обидится, если мы не доставим посылочку вовремя.
– Какую еще посылочку? – напрягся мужик с факелом, а второй осторожно сделал шаг в сторону.
– Да вот девицу эту, – Лео ткнул в меня пальцем, – так что лучше пропусти нас, парень.
Темные глаза часового, сверкавшие при свете факела, как у голодного упыря, попытались рассмотреть хоть что-то в указанной ему стороне, и он чуть замешкался, почесав кончик носа.
– Нас не предупреждали.
– А это узнаешь? – виконт протянул к свету кулак с золотым перстнем герцога, чем вызвал у часового еще большую задумчивость.
– Эй, Тоф, позови-ка сержанта, пусть сам решает, что делать с этими…
Видно было, что шестеро вооруженных молчаливых людей слегка напрягали парня.
Сержант присоединился к нам через пару минут.
– Ну-ка, кто тут у нас? – проговорил он недовольно, вступая в круг света, похоже, его оторвали от ужина.
Плотный мужчина средних лет с уже
