– Помню, – охотно подтвердил Бутуй. – Надеюсь, с моим сыном ничего плохого не случилось?
– Твой сын здоров, боярин, более того он скоро будет на свободе. Слепой Бер собирается послать его к Деване, дабы договориться с ней о союзе против Мораны.
Домыслы боярина Бренко слегка позабавили Бутуя и отвлекли его от мрачных мыслей. Тем не менее, прохлаждаться в бездействии он не собирался, да и хозяину усадьбы приезд гостя не сулил покоя. Красноречивый Бутуй легко убедил простодушного Бренко, что его присутствие на большом совете в замке Асгард не просто желательно, но необходимо. Ибо именно там сегодня будут вершиться великие дела. Боярин отправился в Асгард с горячим желанием, спасти отечество, а вернулся оттуда глубоко разочарованным. По мнению Бренко, старейшины просто сошли с ума, отослав защитников Асгарда прочь именно тогда, когда их помощь особенно нужна была Перуну.
– А зачем Ударяющему богу понадобились витязи? – удивился Бутуй.
– Так ведь именно сегодня ночью волкодлаки Стемира и орланы Хмары попытаются захватить Асгард!
– Да кто тебе сказал об этом, боярин?
– Богиня Морана, – развел руками Бренко. – То есть сказала она не мне, а княгине Турице, но имеющий уши да услышит. Я пытался рассказать об этом и Синегубу, и Гнеусу, и всем другим боярам, но никто из них не внял моим предостережениям.
Подобное отношение старейшин к пророчествам безумного мага нисколько не удивило Бутуя, он и сам Бренко не верил. Да и откуда в самом центре Асии вдруг возьмутся орланы, а уж тем более волкодлаки?!
– Орланы пришли с торговыми караванами, под видом купцов, а волкодлаки прокрались звериными тропами мимо наших постов, – с охотой пояснил Бренко, – они же оборотни, что им стоит поменять человечье обличье на волчье. А привела их с собой богиня Девана.
– Тоже в волчьем обличье? – усмехнулся Бутуй.
– Так ведь она богиня! – рассердился на непонятливого гостя хозяин. – Она и волчицей может прикинуться, и невинной девушкой, и зрелой женщиной.
Боярин Бутуй припомнил бесчинство волчьей стаи в заброшенном храме и невольно поежился. Ему вдруг пришло в голову, что в бреднях безумного мага есть здоровое зерно. Кому-то очень нужно было, чтобы витязи покинули Асгард накануне сегодняшней ночи. Той самой ночи, когда бояре Влад и Синегуб будут просить покровительства Деваны. Но, если верить княжне Злате, защиту богини получит только один.
– Боярин Синегуб был против ухода витязей? – спросил Бутуй.
– Да где ж против! – удивился Бренко. – Он больше всех кричал на совете, требуя, чтобы витязи защитили крепости на границе. Даже назвал их лежебоками, чем глубоко обидел воеводу Гнеуса.
Бутуя так и подмывало, сорваться с места и предупредить боярина Влада о готовящемся заговоре. Но, пораскинув мозгами, он пришел к выводу, что Влад ему не поверит, как не поверил боярину Бренко. Не для кого не было секретом, что Бутуй сторонник кагана Яртура. Да объявись он сейчас в Асгарде, ему сразу снесут голову, не дав даже рта раскрыть. И Влада он не спасет. Ибо дядька князя Гостевида слишком уж опрометчиво рассорился с Мораной. И тем обрек себя на гибель. Да и какая разница Бутую, кто будет сегодня ночевать в Асгарде, Гостевид или Хорс. А кагану Яртуру свара между князьями только на руку. Тем не менее, после долгих и мучительных раздумий, Бутуй решил поговорить о грядущих событиях с кудесником Пересветом. Как ни крути, а боярин числил себя потомком Перуна, и всегда был среди самых преданных печальников Ударяющего бога. А потакать бабьим причудам Бутуй не собирался, пусть даже речь идет не о простых бабах, а о богинях.
– Тебе благородный Бренко придется поехать со мной к кудеснику Пересвету, – сказал хозяину Бутуй. – Мы должны предупредить волхвов Перуна о заговоре, плетущемся у них за спиной.
– Не поверит мне Пересвет, – печально вздохнул незадачливый маг. – Волхвы Перуны числят меня сторонником темных сил, а того не понимают, что только с помощью черной магии можно обрести познания о мире этом и мире том.
– Наше с тобой дело – предупредить, а там пусть волхвы сами решают, что им делать и какие меры принимать.
Ночь уже вступила в свои права, и боярам пришлось зажечь факелы, дабы не заблудиться на лесной тропе. Хорошо еще, что величественный храм Перуна находился всего в семи верстах от усадьбы Бренко. Резвые кони домчали бояр до Священной рощи быстрее, чем ленивая луна вывалилась из-за туч на небосвод. Быть может, поэтому мечники, охраняющие святилище, не остановили ночных гостей на дальних подступах, как это бывало обычно. Бояре, слегка удивленные такой беспечностью старательных прежде сторожей, спешились у храмовых ворот, и Бутуй дважды ударил в дубовые створки деревянным молотком, висевшем здесь же на ремешке из сыромятной кожи. Почтенный белобородый старец, возникший на пороге, глянул на ночных гуляк с удивлением. – Бояре Бутуй и Бренко просят кудесника Пересвета принять их для очень важного разговора, – ласково улыбнулся волхву гость.
Ворота вновь закрылись со страшным скрипом, а боярам ничего другого не оставалось, как только ждать, пока неторопливые волхвы решат их участь. Первым потерял терпение Бутуй, который, не сдержав гнева, ударил в створки ногой. Ворота отозвались протестующим гулом, но ни мечники, ни волхвы никак не отреагировали на бесчинство, творимое гостями. Седобородый старец вновь явил свой благочестивый лик боярам как раз в тот момент, когда Бутуй, окончательно потерявший терпение, уже направлялся к своему коню.
– Кудесник ждет вас, бояре, – проскрипел слабый старческий голос.
Бутуй едва успел придать лицу, перекошенному яростью, благочестивое выражение, как перед ним предстал сам Пересвет, облаченный в белоснежные одежды. Взмахом руки кудесник предложил боярам следовать за собой и лично повел их по запутанным переходам огромного здания, способного вместить тысячи человек. Впрочем, этой ночью храм Перуна был почти пуст. Навстречу боярам попались лишь несколько служек да три седобородых старца, молча склонивших выи перед кудесником. Бутую стало не по себе от тишины, царящей под сводами святилища, но он постарался взять себя в руки, дабы не уронить боярской чести в этом самом дорогом для сердца каждого истинного аса месте. Стены храма были расписаны умелыми мастерами. Бутуй невольно залюбовался многочисленными ликами как самого Ударяющего бога, так и его многочисленных врагов. Средь последних преобладали жуткие чудовища, но были и человекоподобные существа, коим благообразное обличье не помешало бросить вызов самому могущественному из обитателей мира Прави.
Помещение, в которое привел гостей кудесник, было невелико по размерам, но отличалось изысканностью отделки. Из чего Бутуй заключил, что это личные покои Пересвета.
– Я удивлен, что безопасность почтенных старцев охраняется столь малым количеством мечников, – начал Бутуй с главного.
– То есть? – резко обернулся к гостю кудесник.
– Мы с боярином Бренко проехали Священную рощу, но никто нас даже не окликнул. – Видимо, вас опознали, – не очень уверенно произнес Пересвет и опустился в кресло, искусно сделанное из кости неведомого Бутую животного. Гостям кудесник сесть не предложил, что, впрочем бояр не удивило. Пересвет славился своим высокомерием, за что его осуждали не только асские старейшины, но и волхвы.
– По имеющимся у нас с боярином Бренко сведениям, орланы темника Хмары и волкодлаки воеводы Стемира готовят нынешней ночью захват замка Асгард. – Им придется здорово потрудиться, – криво усмехнулся кудесник. – В Асгарде достаточно мечников.
– Не исключаем мы и нападения на храм Перуна, – пристально глянул на Пересвета Бутуй.
– Ударяющий бог защитит своих ближников, – небрежно бросил кудесник.
Надменность седобородого старца привело Бутуя в ярость, однако он сумел пересилить рвущийся из груди гнев и холодно спросил у Пересвета:
– А ты уверен, кудесник, что твое отступничество от заповеданного Перуном ряда пришлось по вкусу обитателям мира Прави? – Ты забываешься, Бутуй, – вскинул голову Пересвет.
– Это ты забылся, кудесник! Ты сочетал браком замужнюю женщину и пустоголового юнца, хотя прекрасно знал, что каган Яртур жив. Ты объявил владыкой Асгарда витязя Гостевида, не спросив разрешения у своего бога. Не слишком ли много ты взял на себя, волхв, и не утянет ли тебя эта ноша на самое дно Навьего мира?
– Не тебе, жалкий пособник Вия, обличать первого ближника Ударяющего бога! – крикнул Пересвет, вскакивая на ноги, и острым наконечником длинного посоха ткнул в грудь расходившегося боярина. Вряд ли он собирался убивать Бутуя, но жест был более чем красноречивым. Боярин с трудом избежал раны, отступив на два шага назад.
– Ненависть к кагану Яртуру затмила твой разум, Пересвет, – процедил сквозь зубы Бутуй, – и ты сам не заметил, как стал игрушкой в руках властолюбцев, изменивших Перуну и своей земле. Бояре Бутуй и Синегуб сначала присягнули Моране, а теперь ищут защиты у богини Деваны, жаждущей занять место своего отца.
