дроу, не знаю, как они устроены, даже книги на эту тему содержат только отрывочные и противоречивые описания. Мало кто из магов в юности избежал увлечения культурой и загадками темных эльфов, в историях о которых было больше художественного вымысла, чем правды, я не исключение. В славные денечки магической Академии Дайсара я библиотеку всю перерыла в поисках хоть чего-то достоверного – ноль, так что мне было любопытно, и Скримджой усмехнулся, заметив, что привлек мое внимание. Он смотрел куда-то в окно, и лицо его было удивительно спокойным и умиротворенным. На одну секунду мне снова показалось, что рядом – друг, кто-то, кому я полностью доверяю, будто бы он просто неудачно шутил весь день, претворяясь чудовищем, а теперь снял маску.
«Это эмпатия, – мрачно проговорил Шепот, – не вздумай повестись на нее».
«Я и не ведусь…»
«Да? – мое сознание затопил сарказм внутреннего голоса. – Тогда объясни-ка мне, почему ты лежишь у него на плече?»
«Я не… О, Бездна!»
«Он продолжает издеваться над нашим разумом, учти».
«Я в курсе».
«Завтра первым делом попытаемся найти ингредиенты для хоть какого-то защитного зелья».
– Ты хочешь рассказать что-то о себе? – уточнила я, пытаясь изо всех сил избавиться от наваждения. – Э-э-э… Добровольно?
– Мне очень понравился сегодняшний день, – улыбнулся дроу неожиданно мягко, прижимаясь щекой к моему лбу, – ты хорошо держишься. Я хочу сделать тебе приятное.
– Скримджой, у меня болят все ушибы, я страшно устала, мне кажется, что от всего произошедшего у меня взорвется голова, но мне очень интересно, правда.
– Ах, да, ты же немного ударилась… Так, сейчас мы исправим ситуацию, – подхватился темный эльф.
– Что? Не-е-ет, – откинулась я снова на подушки, – не надо ничего со мной больше делать. Пожалуйста… Только не сегодня!
Но он уже исчез в ванной, откуда раздался звук льющейся воды. Как просто было бы его просто ненавидеть, а не испытывать этой гремучей смеси из злости, страха, ярости, беспомощности, влечения, любопытства, сочувствия и благодарности. Такой коктейль буквально сводил с ума. Хуже всего то, что он постоянно менялся. На что ему ванна с водой вот сейчас? Я ему надоела, и он хочет просто в одиночку поваляться в горячей воде? Или решил меня утопить? Или наоборот – взбодрить, для чего устроит мне ледяное купание? Что? Проблема общения со Скримджоем – абсолютное непонимание происходящего. Не знаешь, от чего нужно защищаться: темный эльф полностью обескураживал.
Он вернулся в комнату, не говоря ни слова, подхватил меня на руки и понес в ванную.
– Ты меня утопишь? – практически индифферентно полюбопытствовала я, и эльф только хохотнул коротко.
– Если будешь плохо себя вести.
– Плохо?
Ванна была здоровенной, а вода в ней была абсолютно черной.
– Это – что вообще?
– Увидишь. Расслабься.
Он осторожно опустил меня в странную жидкость. Теплая, приятная, запах каких-то трав и морской воды, а боль, кстати, отступила мгновенно. Даже начинающаяся мигрень передумала и оставила меня в покое. Мало что может сравниться с ощущением, когда что-то перестает болеть. Как же хорошо…
Дроу залез с другого края, тоже погрузившись в воду до плеч, а потом потянулся и протянул мне один из двух черных кубков, и там было не вино. Нечто зеленое, фосфоресцирующее и дымящееся.
– Думаешь, я буду это пить? – спросила я, не отказываясь, впрочем, от кубка.
– Я тоже буду. Попробуй. Даю тебе слово, никакого подвоха на сей раз.
Я осторожно принюхалась – специи, похоже на корицу, гвоздику и мускат. Маленький глоток можно было сделать, только закрыв глаза. Это было явно что-то, содержащее алкоголь: пряное, как глинтвейн, и свежее, как только что скошенная трава, густое, как кровь, и сладкое, как мед, бодрящее и расслабляющее одновременно.
– Ну? Как тебе?
– М-м-м… Вкусно, – признала я, – что это все-таки?
– Ну, – эльф сделал хороший глоток, – немного вина, немного чар.
Я снова закрыла глаза, откинув голову на край ванны.
– Мар-Эр-Ораззог – был самым большим из городов дроу, – голос Скримджоя стал тихим и мягким, – сеть пещер, соединенных галереями. Туда ушли мои предки после большой войны со светлыми эльфами. Слышала о такой? Серьезно? Ах, ну да, ты же общалась со снежными альфар. Дроу выстроили несколько цитаделей из черного камня, храмы Лосс. Кристаллы фиолетового и зеленого цвета освещали все, превращая наш дом в мир теней и призрачных силуэтов. Кроме времени праздников. У нас матриархат, очень жестокая его форма. Королева и Круг жриц проводят церемониальные пытки на центральной площади, и в такие дни весь город объят пламенем факелов и костров. Это красиво и немного… первобытно.
– Про матриархат я слышала, но никогда не могла понять, почему это так?
Дроу негромко рассмеялся.
– Из-за Лосс, ненаглядная. Женщины, в целом, более жестоки и изощрены, поэтому они получают больше сил от нее, а кто сильнее в чарах, тот и правит.
– То есть, ты еще – меньшее зло?
– Я – немного особенный.
– И правят дроу жрицы? У вас теократия?
Он немного помолчал, подбирая слова.
– Правит королева, и ее Дом, соответственно, но раз в десять лет любой другой Дом может кинуть им вызов, не больше трех за один раз. И тогда все может измениться в один момент. Если королева падет, остальные начинают, как падальщики охотиться за ее родичами, и у них наступают интересные времена. Тут единственная задача – выжить.
– Мило, и каждые десять лет – новый передел сфер влияния?
Дроу пожал плечами.
– Интриги и предательство, чары, убийства и прямая помощь Лосс. У королевы, если она не глупа, есть все шансы удержаться довольно долго. Впрочем, все это веселье касается только аристократов.
– И ты, получается, из правящего Дома?
Тут Скримджой рассмеялся громко и мелодично.
– Более того, я постоянная угроза для нынешней королевы. Я – фактически старший. Если я введу в Дом свою женщину, все права на трон будут у нее.
– То есть, ты вообще – желанная добыча для соплеменниц?
– Не совсем. Я – изгнанник.
– За что?
– В смысле – за что?
– Ну, за что тебя изгнали? – терпеливо повторила я.
– А-а-а… Трудности перевода. Изгнанники – мужчины, оказавшиеся сильнее женщин. Бывают у нас и такие. Они предпочитают уходить на поверхность.
– Чтобы их не убили?
– Не-ет, – он улыбался одной стороной губ, потягивая колдовской напиток, – чаще – от скуки. В чем смысл, если ты и так стал сильнее? Хотя, вероятно, однажды я вернусь и устрою такой эксперимент. Встану во главе Дома. Люблю нарушать традиции.
– Ты скучаешь по дому? – спросила я, снова прикрыв глаза.
– Нет, ненаглядная. Просто рассказываю тебе сказку на ночь. Едим мы, в основном, мясо и
