– Прометей, ты здесь?
«Да».
– Что теперь будет?.. Она убила Даллера, да?
«Это был двойник».
– Хитро, – я поднял пакет с водкой. – Клон?
«В данном случае – да».
– Что значит – «в данном случае»? – я свернул на кухню и принялся искать чистую рюмку. – Обычно используется что-то другое?
Рюмки не нашлось. Но зато я наткнулся на початую бутылку виски и недопитый стакан рядом с ней. Выплеснул остатки из стакана в раковину и налил из бутылки примерно на треть его высоты.
– Что обычно бывает? – повторил я вопрос. – Что делают с простыми людьми, а не с главами корпораций?
«Вопрос не в моей компетенции».
Он так сказал это «не в моей компетенции»… как-то по-машинному, что ли. Нормальный человек ответил бы по-другому.
– И все-таки? Хотя бы в общих чертах?
Я оставил пакет с циньтао на столе и со стаканом направился в комнату. Сделав два шага вперед, спохватился и взял также бутылку виски.
«Даллер изобрел эффективный способ управления корпорацией и обеспечения своей безопасности. Он создает себе копию, копирует в нее свой разум. Но секрет в том, что в клон на физическом уровне заложена одна иллюзия».
– Какая? – на ходу спросил я, глядя в зеркало, висевшее в коридоре.
«Она знает, что она копия, и при этом уверена, что полностью контролирует настоящего Даллера, чувствует перед ним свое превосходство».
– Не понимаю…
«Большой босс давно находится в медицинской капсуле. У него не оперируемая травма мозга. Даллер выглядит, как растение, а копия словно культивирует его, использует как ценного советника».
– Хотя на самом деле ничего не решает.
«Не решает главного – вопроса собственной жизни. Она думает, что бессмертна».
– Это вызывает ощущение превосходства у клона? – я устроился на диване и сделал глоток, уставился в потолок.
«Оперативное управление RCC, конечно, осуществляет копия. Но на стратегическом уровне все решает сам Даллер».
– Забавно… так у меня был разговор с куклой, – я сделал еще один глоток и закурил. – Но что с самим Даллером?
«Травма неоперабельная. Использование донорского тела не выход. По крайней мере я пришел к такому выходу».
– В чем дело?
«Он разработчик всех этих технологий и должен знать, что перенос сознания – фикция. Что жить продолжает кто-то другой, только очень похожий на тебя, а не ты сам. Как такового переноса нет, есть копирование файла и стирание оригинала».
Стирание оригинала…
– Своеобразная формулировка. Обычно это называют убийством.
Я понимал, что, скорее всего, это он пустил сюда Рей, взломал Эспер и вообще… что весь бред вокруг меня вызван знакомством с «Прометеем». Но по крайней мере этот тип может рассказать о многом.
– Ты в курсе, что такое Гермес? – спросил я, вытягиваясь на диване. Тело и разум явно желали сна.
«Автоматизированная экспертная система, которую планируется использовать для решения корпоративных конфликтов. Ее создавали, исходя из того, что она должна быть полностью независима».
Мда. Нами управляют корпорации, а ими – компьютерный шкаф… АНБ-5 или 6. А может 10 или уже 20… Хрен знает, какое поколение. Насколько помню, первая модель глобального ИИ[15] родилась из модифицированного Эшелона. Тогда населению Земли надоело, что их почту читают спецслужбы и бандиты, люди стали вставлять в каждое письмо ключевые слова, по которым Эшелон распознавал опасность. Бомба, теракт, бильдербергский клуб, совет по международным отношениям, масоны, диктатура и так далее. Это заставило сильно модифицировать Эшелон, научить его думать. Причем думать очень хорошо, распознавать опасность для системы не по ключевым словам, но по оттенкам смысла письма, его духу и настроению…
Что-то туговато соображаю. Спрошу-ка что-нибудь попроще.
– Знаешь, о чем они говорили?
«Да».
«Не скажешь, откуда?»
«Я умею читать по губам. Разговор тебя не касался. Они обсуждали вопрос… как можно жить в таком мире».
– Как трогательно. Дружба двух псевдоженщин. Разработка Даллера и Беркли…
«Лучше не говорите так. Эспер услышит».
Да неужто? Мы создали машины, которые вдруг сговорились и захотели отвадить нас от цинизма, обучить хорошим манерам. Неужели мы, люди, пали так низко?
А может, как раз наоборот? Они, созданные нами, чтобы шпионить и рабски служить, убивать, потянулись к чему-то другому. Меняет ли это что-либо?
Потянуло в сон.
– Слушай, не смейся только, – попросил я Прометея, понимая, что он не откажет. – Отчет за меня составишь?
Ведь ему это как раз плюнуть.
«Дай мне разрешение подключиться к твоему инфолинку».
Юмор такой, да? Еще шутит.
– Даю. Вскрой его как консервную банку. Да… можешь взять у Эспер запись из лагеря FEMA, которую она анализировала. Похоже, тебе нужнее всех, – я чувствовал, что перестаю опасаться Прометея, поскольку начинаю понимать его. К тому же он намекнул, кем является, а в его случае это стоило многого.
Сон оказался очень коротким. По крайней мере в памяти сохранилось совсем чуть-чуть.
Передо мной была кирпичная стена, покрытая толстым слоем неброской серой краски, и по ее поверхности струилась вода. Откуда-то сверху доносился монотонный шум дождя. Вода будто… сочилась сквозь стену и была повсюду. Я оглядывался, смотрел вверх и вниз. Везде, куда бы я ни бросал взгляд, оказывалась влага. Даже в темноте угадывался ее блеск, ее запах, ее шум. Вода пропитывала мир. Воздух. Даже пустоту. Вода – это…
Безумие?
Мое безумие?..
Не только. Дождь идет по всему городу. Вода струится по всем уровням, проникает в каждый закоулок. Витает в воздухе и пропитывает каждую вещь. Каждую мысль. Таится в каждом чувстве.
Постепенно шум дождя как бы отошел на второй план. Я слышал только близкую капель. Где-то сверху. Но и она понемногу исчезла. Остался лишь слабый звук – падение одной-единственной капли, которая, впрочем, падала снова и снова…
Кап. Кап. Странным образом, точно внутри сна, я еще раз открыл глаза. Киберзрение? Нет, не может быть. Имплант удален почти пять лет назад. Или во сне он все еще со мной?
Казалось, я уже смотрю куда-то вверх. Смотрю на эту каплю.
Неудаленный имплант позволяет разобрать… то, что отражается на поверхности. Размытые детали странной комнаты, картинка искажена. Все какое-то неправильное: выгнутый диван, искривленное тело на нем, рядом необычный светящийся кот, и они как бы приближаются ко мне. А когда я понимаю, что надвигающееся тело мое, и что у того меня открыты глаза, которые постепенно заслоняют поле зрения, все будто распадается на осколки. Рассыпается квартира, диван и я сам. На мельчайшие капли распадается мой мир.
Наконец, удалось проснуться.
Я понял, что проснулся.
Оказалось, Рик Беркли лежит на диване лицом вверх и смотрит на падающие с потолка капли. Протекла крыша дома, и теперь вода льется в квартиру. Прямо на лицо.
Кап… кап.
Я потянулся к столику и стащил с него тарелку. Подставил ее под капающую воду, а потом вспомнил кое-что.
– Как отчет?
«Отправлен капитану».
– Ни хрена себе, – буркнул я, слезая с дивана. – Хоть бы дал проверить.
«Он сохранен в инфолинке».
Я тут же взял его. Прочитал отчет и… остался доволен.
– Отличная работа. Надеюсь, ты не вычтешь это из моей зарплаты.
«Нет, партнер».
Мое тело снова плюхнулось на диван.
«Поднимайся. Сегодня придется поработать».
Я сделал новую попытку встать, при этом неловко оперся о подлокотник дивана и едва не уронил стоявшую на нем бутылку виски.
«Осторожнее».
Я отыскал в тумбочке спасительный шприц-тюбик. Препарат приятной волной тепла влился в тело. Я согнул локоть и еще немного полежал с закрытыми глазами… Пармитал – настоящее чудо, способное поднять на ноги в любое время суток, из любого состояния. Даже если ты почти труп.
Потянуло на кухню. Вода из под крана показалась настоящим благословением. Я подставил под струю голову и около минуты пребывал в приятном ощущении того, как она проясняется. После не удержался и немного отпил.
Холодильник. Что у нас там?
Ничего нового. Алкоголь всех сортов и мастей. Немного синтетических яиц, псевдомолока и порошкового творога… Мда, из настоящего только выпивка.
Поджарил глазунью и проглотил эту неприятную фальшь. Заел корочкой «хлеба», мумификация которой продолжалась еще с прошлой недели. Запил стаканом вскипяченной воды, с тоской посмотрел на виски.
Поработать, значит.
– Зачем я тебе? Ты уже не всесилен?
«Из-за недавних событий системой предприняты особые меры. Это несколько ограничивает мои возможности».
– Твой ответ, – сказал я по пути в туалет, – мало что проясняет.
«Тебе ни к чему подробности. Достаточно знать, что активность Три-С и кое-что еще вызвали недоверие внутри системы».
– Ты имеешь в виду экономическую систему? Политическую?
«Одно и то же. Концентрация капитала это концентрация власти».
