После пяти минут, в течение которых Клушев ломался и так и эдак, но, в конце концов, согласился, мы попрощались. Я отзвонился Клирику, который уже заканчивал взлом системы ЭДО, выкурил сигарету, допил свой кофе, и отправился отсыпаться, чтобы через два дня получить всю партию, которую заказала у меня Балалайка.
Еще через неделю в порт Токио вошел транспортный корабль, в котором, помимо всего прочего, было несколько контейнеров с содержимым, несколько отличным от того, что было указано в декларации.
Вообще провести оружие в Японию — дело хлопотное. И я бы наверняка промучился пару месяцев, пытаясь найти подходы к нужным людям. Но тут снова подоспела помощь с неожиданной стороны: Ласточка подняла свои связи контрабандистки со стажем, и… вуаля: мой груз даже никто не досматривал, удовлетворившись равнодушным взглядом на поддельную печать в моей декларации. Конечно, по возвращении в Роанапур, придется возместить Марте ее беспокойство, но оно того стоило.
А вот разгружать корабль не спешили. Мы стояли на приколе вот уже второй день, и капитан заметно нервничал, не говоря уже обо мне.
— Чего ты беспокоишься? — спросила Хекс покачиваясь на задних ножках стула, и мечтательно глядя в пространство. — В любом порту бывают задержки с разгрузкой: обычное дело.
Вы спросите, что тут делает Хекс? Сам задаю себе тот же вопрос. Просто в какой-то момент, она вдруг заявила, что ей известно о моей запланированной поездке в Японию, и она хочет прогуляться вместе со мной. Подозреваю, что Эда просто вытянула из нее все, что ей было нужно, и Хекс просто стала ей не нужна. А что делает одна боевая монашка с теми, кто ей больше не нужен, но знает слишком много, я предпочитал не узнавать. Думаю Ведьма со мной согласилась, и решила свалить подальше, пока страсти не улягутся. К несчастью (а может, наоборот — к счастью) обратная дорога в ЦРУ ей была заказана, присоединятся к какой-то крупной группировке Роанопура она не захотела, а одной ей, судя по всему, было не выжить. По крайней мере, на первых порах. А учитывая то, как ей нужны были деньги, она присоединилась ко мне, в качестве самого обыкновенного наемника — единственного, которого я нанял для этой «операции», если ее так можно назвать.
Тут же выяснилось, что ей уже приходилось пересекаться с бывшей ЧВК Коко, и ее там не любят. Причем чувство это глубокое, взаимное и мощное. Пришлось держать наше соглашение с Хекс в тайне, дабы не ломать дружбу с Минами и ее людьми.
— Мне не нравиться, что нас до сих пор не навестила Балалайка, — поджал губы я. — Причем она же точно знала, когда мы прибудем, и жестко приказала мне оставаться на корабле.
Наверное, стоит позвонить Клирику и узнать, как у него дела. Я все-таки решил разделиться с ним, и запустить наш «Намибийский проект», ибо уж очень он выглядел перспективным. В результате, сейчас он греется под жарким солнцем Африки, а я мерзну под снегом и тяжелыми тучами Токио. Эх…
— Да ладно, у нее, судя по новостям, дел-то по горло, — засмеялась Хекс, скосив взгляд в сторону экрана телевизора, на котором показывали местные новости. Удивительно, но эта девушка знала японский, причем знала намного лучше меня. Меня — филолога по образованию, специализирующегося на языках восточной группы!
Тут, наверное, стоит пояснить: Ведьме не нравилась Балалайка. Причем дело было именно в самой Владилене Николаевне, а не во всех русских (мы с Клириком явное тому подтверждение). Уж не знаю, что не поделили эти женщины, учитывая, что не встречались они не разу, но факт остается фактом. А может дело просто в застарелой вражде агентов ЦРУ и военных старой советской закалки?
Тем временем на экране показывали бандитские разборки местных якудза. По крайней мере, именно так объясняла происходящие массовые убийства, взрывы и перестрелки миловидная журналистка. Но я-то знал, что в этих разборках участвуют не только местные…
Вот, кстати, момент. Судя по всему, недостатка в оружии Балалайка не испытывает. И нафига, тогда, ей я?
Вдруг во мне взревело чувство опасности, да так сильно, что я схватился за рукоять пистолета. Заметившая мое резкое движение Хекс, быстро подобралась, мгновенно превратившись из расслабленной кошки, в хищницу, что в любой момент готова к прыжку.
— Йоу, Артур-сан, вы здесь? — послышался с палубы знакомый голос.
Рок. А с ним, наверняка, и Реви. Учитывая, как мое чувство опасности реагирует на Двурукую, можно слегка расслабиться. Хотя, конечно, интуиция рядом с ней расслабиться просто не даст.
— Привет, Рокуро-кун, мы тут, — помахал я рукой японцу. Как и ожидалось, стрелок «Лагуны» шла чуть позади.
Окадзима искренне улыбнулся, направился к нашей каюте. С каждым шагом, что Реви делала в мою сторону, я чувствовал, как мое желание сбежать подальше становиться все сильней.
Господи, ну почему я на нее так реагирую?!
— Артур-сан, вам надо поработать над своим произношением, — перешел на английский Рок. — Ваш японский ужасен!
— Пффф, — я выбрал самый универсальный из всех ответов, тем более, что охватывающий меня ужас, от осознания того, что Реви находиться поблизости, почти заморозил мысли.
— Мне бы хотелось с вами поговорить, — улыбнувшись на мой ответ, произнес Окадзима.
— Конечно, — я сдержанно кивнул, стараясь не смотреть в сторону Двурукой, и мы с японцем направились в сторону левого борта. Хекс и Реви остались в выделенной мне каюте.
Мы подошли к самому краю палубы, я прислонился спиной к какому-то контейнеру, Рок облокотился прямо на борт. Помолчали. Я начинать разговор не хотел, ибо понятия не имел, что от меня хочет японец, а Окадзима, очевидно, просто не знал, как к этому подступиться.
— Ты знаешь, в чем заключается моя работа на Балалайку здесь? — произнес, наконец, Рокуро, доставая сигарету, и закуривая. В нос ударил изумительный запах табака. Закурить хотелось неимоверно, но у меня сигареты закончились, а «стрелять» их у Рока, было как-то ниже моего достоинства. Пришлось терпеть.
— В общих чертах, — кивнул я.
В принципе, мне было известно, что японец работает чем-то вроде переводчика, а Реви его охраняет. От чего нужно охранять тушку Рокуро, который большую часть времени находился в окружении бойцов «Отеля Москва», я не имел не малейшего понятия, но тут уж, как говориться, им видней.
— Не знаю, что тебе известно, но… русские начали войну с местными якудза, — Окадзима не смотрел в мою сторону, наблюдая за действиями рабочих, что сейчас крутились вокруг нашего корабля. Очевидно, скоро, наконец, начнется разгрузка, подумалось мне, когда я скосил туда взгляд.
— Это не наше дело, Рокуро-кун, — ответил я, изучая носки своих кроссовок. — Мы делаем только то, за что нам платят.
— Посмотри, пожалуйста, — японец протянул мне папку, с несколькими листами. На первой были несколько фотографий: девочки, лет шестнадцати, в различном окружении, и сурового мужика в темных очках и плаще, с прической под «ежик». — Ее зовут Юкио. Юкио Васиминэ…
— И? — ну, то, как ее зовут, я и так видел. А девочка, ничего, симпатичная, конечно, вот только слишком молода. Краткая характеристика прилагалась. Хм… хорошо учиться. Отличница, наверное…
А вот второй персонаж меня заинтересовал гораздо сильнее. Гиндзи Мацузаки. У меня просто руки задрожали от предвкушения. Мечник. Не так — МЕЧНИК! Талант. ТАЛАНТ! Он должен выжить! Должен стать одним из моих подчиненных, я не могу разбрасываться такими кадрами! Нельзя, чтобы Балалайка его просто убила! Нельзя!
— Артур-сан, — Рокуро повернулся в мою сторону. — Я знаю эту девочку! Она не из этого темного мира. Она не должна влезать в это!
— О? — я выгнул бровь. — Старая знакомая?
— Нет, — японец смутился. — Мы познакомились совсем недавно, да и встречались всего несколько раз, но…
В конце парень стал говорить совсем тихо, явно не в силах одолеть свое смущение. Это что, любовь с первого взгляда, что ли? Хы… Я хмыкнул, бросил разглядывать характеристику Гиндзи, вернулся к Юкио.
— Судя по всему, Рокуро-кун, — произнес я, задумчиво, — она уже влезла в это обеими ногами, если объявила себя главой клана Васиминэ.
— Знаю, — упрямо тряхнул головой японец. — Но ее, наверняка, во все это втянули. Она совсем не такая, она вообще не должна иметь никакого отношения к мафии!
Я выгнул бровь, бросил насмешливый взгляд в сторону Рокуро, краем глаза заметив резкое движение очередного работника порта. Тут же метнулся вперед, сбивая парня с ног, и прячась за высоким стальным бортом судна. В следующее мгновение по борту застучали пули. По ушам ударил звук очереди из автомата.
— Твою мать, — сначала выругался японец, а потом, поняв, что произошло, судорожно вжал голову в плечи, обхватив ее руками. На боку, с внутренней стороны плаща, у него болтался пистолет, но, кажется, парень о нем просто забыл.
