Я стиснула зубы, борясь с искушением.
— Я подумал, что тебе с Номер Три нужно устроить настоящее соревнование. Проходя Экзамен, вам нужно будет обнаружить и унести с собой макет взрывного устройства. Когда будете искать — постарайтесь как следует, потому что устройство только одно, и тот, кто придет с ним к финишу, получит существенный бонус. Я сегодня щедрый, так что я даже подскажу тебе, где нужно искать: оно зарыто в груде бесполезного хлама на выходе из туннелей. Как тебе такая подсказка?
Он сделал паузу и посмотрел на таинственный объект в своей руке, после чего продолжил.
— Так вот, если в реальной жизни взрывается бомба — то всё, игра окончена. Наш мальчик хотел назначить штраф в несколько очков для того случая, если макет упадет на землю, но я не согласился. Я решил — черт возьми, пусть это будет наш главный штраф. — По постаревшему лицу Холланда проползла тень улыбки. — Лукас, ты не мог бы продолжить объяснения?
Лукас избегал смотреть мне в глаза.
— Если ты уронишь макет, тебе будет автоматически засчитано поражение.
Мое сердце ухнуло вниз. Ни за что, ни в коем случае не ронять макет.
— А какое это все имеет отношение к маме?
— У тебя будет ровно пятнадцать минут, чтобы войти в зону Экзамена, найти макет и дойти с ним до конца полосы препятствий. Номер Три будет проходить полосу параллельно с тобой, и различия в исполнении будут влиять на общий счет.
Это мы уже проходили, но он пока так и не ответил на мой вопрос.
Мой взгляд переметнулся на Холланда, и я обнаружила, что его стальные глаза смотрят на меня. Поймав мой взгляд, он демонстративно разжал руку, показывая ярко-желтый предмет.
Зажигалка.
Я взглянула на нее, потом в дальний конец комнаты, где сидела связанная и накачанная успокоительным мама. В голове пронеслась ужасная мысль. Нет, не может быть.
— Это испытание предназначено для того, чтобы проверить твою способность концентрироваться на поставленной задаче в условиях экстремального эмоционального давления, — продолжил Лукас. — Тебе нельзя ни по какой причине отклоняться от цели. Ни — по какой — причине.
В этот момент Холланд чиркнул мясистым пальцем по колесику зажигалки. Зажигалка вспыхнула.
Кожу головы закололо тонкими иголочками страха.
— Чтобы оценить твою способность действовать под такого рода давлением, генерал Холланд внес в испытание дополнительный аспект, — сказал Лукас так, словно каждое слово ему приходилось выдавливать сквозь зубы. Он порылся в кармане, и мое внимание на миг отвлекли большие красные цифры, загоревшиеся на табло над зданием, изображавшим почтовое отделение.
— Таймер установлен на пятнадцать минут, — бесстрастно объявил откуда-то сверху электронный мужской голос.
Лукас вытащил руку из кармана. По-моему, она при этом дрожала. А потом он сжал ее в кулак — с такой силой, что костяшки, казалось, вот-вот прорвут бледную кожу.
— Пятнадцать минут — максимальное время на прохождение. Если не успеешь…
— Если не успею, то что?
За стеклом Холланд наклонил голову, высматривая что-то на полу. Зажигалка продолжала гореть.
Нет. Это неправда. Он просто издевался надо мной, чтобы проверить мою реакцию. Да, в этом была вся суть.
— Генерал Холланд сейчас тестирует новую… систему сбора данных. Она включает комплект электронных вентиляторов и устройств подачи топлива, которые регулируют скорость распространения огня. Сейчас таймер установлен на пятнадцать минут. Когда время выйдет… — Лукас умолк. Договорить он не смог или не захотел.
Присев на корточки, Холланд поднес зажигалку к полу. Загорелся крошечный огонек. К тому времени, как Холланд покинул комнату через дверь, которой мне не было видно, огонек превратился в полноценную стену огня, которая моментально выросла до уровня груди, а потом еще выше. Языки пламени покачивались взад-вперед, словно танцоры.
Пламя — совсем как то, в котором погиб мой несуществующий отец.
Чувствуя, как мой мир рушится, я мысленно закончила последнее предложение Лукаса.
Когда время выйдет, твоя мама сгорит заживо.
— Двадцать секунд до старта, — объявил бесстрастный электронный голос.
Внутри меня все словно превратилось в камень. Я не могла пошевелиться, не могла дышать. В голове, как будто подражая танцующим языкам пламени, замерцали варианты действий.
Разбить стекло, разорвать скотч, вытащить маму. Провалить третье испытание, потерять всё.
Сосредоточиться. Пройти испытание. Уложиться во время.
Всем своим существом я рвалась броситься к стеклу и разбить его. Выбрать первый вариант и вытащить оттуда маму. Но это будет означать, что игра окончена. Холланд победит, а мы с мамой проиграем.
Только второй вариант оставлял нам какие-то шансы.
Я должна была пройти Экзамен и победить.
— Пройдите, пожалуйста, на линию старта, — сказал Лукас. Не успев прийти в себя, я в оцепенении последовала за Номер Три к ярко-желтой линии на полу. Я чувствовала на себе тяжесть взгляда Лукаса, но не смотрела на него. Не смотрела я и на Холланда, и на маму.
Контроль над эмоциями с каждым вдохом ускользал от меня все дальше. А это было недопустимо.
— Десять секунд до старта.
Рядом со мной Номер Три подняла руки, потягиваясь, спокойная, как бегун перед обычным соревнованием.
— Надеюсь, ты готова, — сказала она.
Я проигнорировала ее. Перед нами простирались декорации города, а за ними был туннель, ведущий к месту Экзамена. В нем заключался мой — мамин — шанс на выживание. Тело напряглось, и я наклонилась вперед, готовясь.
— Испытание начинается через три… два… один… старт!
Не успело слово «старт» отзвенеть в воздухе, как я уже бежала.
Я выбежала на перекресток, скользя взглядом по витринам, окнам, по всему, где я могла заметить признаки движения. Сначала я не видела там ни одной живой души, отчего занервничала еще сильнее. Не считая Номер Три, которая бежала слева, не отставая от меня, ничто не шевелилось. Как будто это был один из тех городов-призраков, о которых мы читали на уроке истории.
Но стоило моей ноге опуститься на бетонный тротуар, как я увидела надпись и услышала механизированный голос:
Обнаружено движение.
Из псевдопочты вышел мужчина в красной ветровке. Голова его была опущена, руки оттопыривали карманы. Не сбавляя скорость, я осмотрела его одежду. Пистолет, у него есть пистолет или какое-то другое оружие?
Оружия не обнаружено.
Я пронеслась мимо.
Обнаружено движение.
Справа из переулка между двумя кирпичными зданиями выскочил еще один человек.
Я сделала финт влево, уворачиваясь от лазерного прицела, и бросилась к мужчине. Когда он снова начал целиться, моя нога рванулась вперед. Несмотря на то, что я сдержала удар, кроссовка врезалась ему в ухо с такой силой, что он, крича, отлетел назад и, приземлившись, схватился за ухо.
Удар: 6 МПа. Возможен звон в ушах, тошнота, головокружение и временная дезориентация.
Слыша его стоны, я ощутила резкий укол совести, но быстро взяла себя в руки. Этот тип сам на это подписался.
А моя мама — нет.
Я подхватила упавший пистолет, зашвырнула его в переулок и помчалась дальше. Впереди показался магазин с навесом и вывеской большими белыми буквами «ТОВАРЫ ПЕРВОЙ НЕОБХОДИМОСТИ», но у меня перед глазами стояло пламя.
Сколько раз я силилась вспомнить обстоятельства, приведшие к папиной смерти, как расстраивалась, что все попытки проходили впустую. Сейчас бы я отдала почти что угодно, лишь бы тоже ничего не помнить. Избавиться от обжигающего, парализующего страха перед тем, что огонь поглотит единственного в мире человека, который знал, кто я, но все равно любил меня.
Я миновала синее мусорное ведро, прикрепленное к фонарному столбу, красный пожарный гидрант и клочок искусственной травы. Впереди показался узкий переулок между пекарней и банком. Идеальное место для засады, поняла я. Секунда-другая, и сработает моя функция обнаружения.
И ничего.
Только когда мне на голову свалился солдат на веревке, до меня дошло: моя бонусная минута закончилась. Особых функций больше не будет.
Он спустился быстро, и, держась одной рукой за веревку, другой навел на меня пистолет. Я в последнюю секунду бросилась ничком на тротуар, но поздно. Луч задел носок моей кроссовки.
— Попадание лазером в ногу. Минус десять очков, — проревели динамики.
Тем временем справа от меня застучали по бетону ботинки, и мимо пронеслась Номер Три.
