— Илья, все как раньше.
— Вы еще не выздоровели, может, дома посидите?
Очень практичный пацан, я в его годы тем еще раздолбаем был, даже при отце-военном.
— Толку-то? Ходить могу, говорить могу, так чего на печке лежать? Пойду.
— Так рано?
— Там уже полдень. Пока доберусь, пока дела все сделаю, пока врата отлипнут — уже и вечер. Но ты меня не жди сегодня, на всякий случай.
— Угу. Я воду заранее нагрею.
Ехидина. Помнит, как я к горячей печке тогда прилип, чуть не стонал от удовольствия, и все три дня напоминает!
— И чайку горяченького. Кстати, как думаешь, нам из еды чего-нибудь надо?
Мальчик задумался, оглядев буфет с открытыми створками.
— Рыбы посмотрите, наверное. Она дорогая? Я про уху прочитал.
— Уха это из свежей рыбы, из мороженой — рыбный суп. Хотя мысль богатая, поищу. — Я снова огляделся. — Ну, значит как раньше. Я ухожу.
— Я жду.
— Если я не вернусь через три дня.
— То я навещу Ивана Степановича, и скажу, что теперь живу здесь.
— Не хочешь к ним? Люди хорошие, и ты им нужен будешь.
— Не хочу. Есть свой дом, зачем к чужим людям идти?
Иногда я не понимаю, это он в самом деле такой серьезный? Или просто подстраивается под ситуацию?
— Ну, тогда пошли, проводишь. Уже почти время.
Дойдя до «стартовой площадки» я проверил эффекты, список заклинаний, огляделся на утренние сумерки, «гдеякнул», не обнаружив в округе никого, и наконец:
— Врата — развалины.
В проеме солнце, подтаявший снег над портальным камнем, и никакого движения.
— Я пошел.
Шаг. Застыл. Отмер. Эфекты. Огляделся. Проверил округу.
Врата? Восстановление пять часов.
Норма.
Теперь в город.
Появиться.
Дорожка нахоженная, бывал тут не раз. Пытался прыгать, но кидает, почему-то, только в «еврейку», ближе к Биробиджану. А что мне там делать? Собирался как-нибудь добраться до океана, только постоянно что-то мешало, то интересный человек подвернется, то в кино пойду.
Скапливаться теперь не любят, место, где много людей и мало охраны слишком опасно, так что кинотеатров осталось не слишком много. В телевизоре, правда, сразу три канала крутят только фильмы, но это не то, да и не берет на хуторе антенна. Теперь с развлечениями туго, а тут такой повод, настоящее кино с буфетом! Вот и обломилась поездка… тем более что те двое дальнобойцев на меня как-то нехорошо глядели. Но может и показалось.
Еще одна примета нынешнего времени — на двери поликлиники, мимо которой я проходил, висела табличка «Просьба не пользоваться магией». Хмыкнув, прошел мимо. Просить можно, да кто ж послушает? Магия затягивает, ей трудно не пользоваться. Кое-кто утверждает, что всем магам вместе со способностями дали зависимость, но это вряд ли, просто сам факт чуда заставляет все время к нему обращаться.
Махнул рукой, остановилась машина, выглянувший мужик внимательно меня оглядел:
— Куда?
— На рынок.
Водитель смягчился, еще раз оглядел меня и кивнул. Или я соскучился по разговору, или он был мастер развязывать языки, но легко узнав, что я еду к китайцам, бомбила тут же начал высказываться на тему «желтой угрозы», работоспособности китайцев по сравнению с нашими, и закрутил более чем популярную версию «да чего им к нам лезть? и так все сами вывезем, куда деваться?»
С версией я был не согласен, навидавшись за последнее время наших, отечественных магов.
Интересно, это только у нас такие отморозки, или по всему миру? Не дай бог кто-то сунется — вынесут на пинках до вражеской столицы!
Ну, попробуют уж точно.
Великий Восточный Сосед видимо очень хорошо понимал, что давать общего врага этой своре не стоит. Тихо, мирно, год за годом будут лезть, а там вдруг окажется, что уже и все. И не нужно никакой войны.
Мое мнение водиле упало на старые воспоминания, он тут же рассказал про девяностые и тогдашние нравы. А то я их сам не помню!
Расставались почти друзьями. Зачем России психотерапевты, если есть такие таксисты?
У выхода из рынка стоял броневик. Он тут уже три месяца стоит, в нем живет кто-то. Опасный домик, любому пацану интересно броню заклинанием проверить, но без брони бывает еще опаснее.
Знакомый уже продавец при виде меня поморгал задумчиво, потом явно заволновался, и не дослушав рассказа об утопленном навигаторе рванул в глубь павильона, бросив на бегу «Подождите здесь!»
Так, кажется, сработало. Теперь, главное, не сдохнуть.
Невидимость.
Черт, слишком населенная зона, не просветить! Ладно, подожду.
Минуты через две на смену ушедшему выскочил точно такой же, но в красной, а не синей куртке, и точно так же завертел головой. По-хорошему надо бы постоять тут часок, последить за ним, проверить места, где он бывает, но если я не ошибся, то это могут заметить, и тогда мое поведение будет воспринято не очень хорошо.
Появиться.
Китаец дернулся, но тут же улыбнулся.
— Чего хотеть?
— Говори нормально… как звать-то?
— Вася. Китайское имя все равно для вас неприлично звучит, называйте Вася. — И речь и манеры его поменялись мгновенно.
— А меня Михалычем люди зовут.
— Чем могу помочь, Михалыч?
— Вот, навигатор утопил, другой хочу. Есть?
На прилавке, в соблюдение если не законов, то правил приличия, компьютерной техники не было, только разные радиоприемники и прочая электроника, но в подсобке, конечно, найдется все.
— Есть, но дорого. Запреты, проверки.
— Да брось! Мне нужен приличный, с полным набором функций. И, если есть такие, удароустойчивый. Можно даже водонепроницаемый.
— На подводную лодку устанавливать? — Он улыбнулся. — Найдем, Михалыч. Срочно?
— Сейчас.
— Найдем. Чем платить будете?
Еще одна примета времени — деньги ничего не стоят, купить на них мало что можно, народ больше натуральный обмен стал уважать, продавцы всегда уточняют, чем расплачиваться будешь.
— Товаром, Вася, как обычно.
— Заходите. — Он кивнул на дверь в подсобку, рядом уже суетился продавец.
— Давай. Чаю нальете?
— А як же! Чи мы не китайцы?
Не удержавшись, я хмыкнул. Талант у человека, лингвистический.
За подсобкой оказалась еще одна комнатка, совсем уж крохотная, но со столиком и двумя офисными стульями. Давая мне оглядеться Вася возился с чайником, гремел какими-то банками, потом спросил:
— Михалыч, вы маг?
— А то ты не понял? Кстати, ты из официальной структуры, или страшной-ужасной «триады»?
Он замахал руками:
— Что вы, я простой управляющий магазином, друзья попросили спросить! Вы такой интересный товар приносите.
Это да. И невидимые предметы, и всяческие странные ништяки. К примеру голову того оборотня китайцы с удовольствием купили бы. Части тел демонов они точно берут, я уже приносил.
— И зачем мне управляющий?
— Тогда я из полуофициальной структуры. Устроит?
— Какой же?
— Не хотите переехать? Хорошая работа, условия, зарплата?
Вербовщик. Это чуть хуже, я бы предпочел какого-нибудь Чжамса Бонь-Да.
— Чем у вас лучше? Здесь я у себя дома.
— У нас нет такого бардака. — Он повел рукой вокруг, но подразумевал явно не рынок.
— Нет. У вас есть обязательное лицензирование магов. С обязательным уничтожением не повинующихся, всеми силами. Говорят, даже армию привлекают?
— Зато страна живет как раньше. Почти как раньше.
Да, живет. У нас этого не получилось.
— Нет, Вася, уезжать я не собираюсь. Но я на твой вопрос ответил, теперь давай и ты на мой?
— Слушаю. Еще чаю?
— Не, спасибо. — Из своей чашки я даже не пригубил. Мало ли, чего туда намешали. — Вы когда-нибудь слышали о магических предметах, делающих своих обладателях неподвластными магии?
Вася задумался, разглядывая чашку, потом протянул:
— Хороший вопрос. Слышал. Есть такие у наших… — Он явно замялся, не желая говорить.
— Ваших мракоборцев?
— Да! Хорошее слово, правильное!
— И только у них?
Он заулыбался и снова начал молча переставлять тарелочки, пододвигая ко мне.
Ясно, значит у них в армии тоже такие есть.
— А у наших? Слышал что?
Он замялся, и я, правильно поняв, начал выкладывать из сумки привезенный товар. Невидимые мешки, туго свернутый невидимый рюкзак. Все заколдованные еще и на полет, «неваляшки», как их уже успели прозвать.
— Слышал. Есть где-то в Сибири какие-то люди. Берут разные вещи, возвращают переделанными.
— Как эти?
Он протянул руку, нащупал лежащие на коробке предметы, погладил, проверил, засунув руку внутрь.
— Не совсем такие. Берут обычную вещь, а когда возвращают она уже другая, совсем. Я не видел, так, слухи.
— Что, только один мастер?
— Дело такое, никто не знает.
Видимо, он все-же и в самом деле был простым управляющим, которого иногда просили «хорошие люди», потому что дальше я ничего не смог вытрясти из него. Вертел одно и то же — Сибирь, странные вещи, кто делает неизвестно.
