— Оставайтесь, Найт.
Это — Элия. Золотые волосы струятся по золотым же плечам, пламя свечей отражается в теплых глазах цвета густого чая…
— Оставайтесь… Вы, называющий себя старомодным дураком — вглядитесь! Это же Ваш мир, Ваша жизнь!.. Ткните в любую точку земного шара, и через две недели там появится Ваш Дом. Дом, счет в банке — конечно не Большой Приз — но, поверьте мне, человеку и не нужно так много…
Голос — медовый ручеек. Нет… Стоп… Что-то неправильно…
— Один — в большом Доме?..
— Ну почему же один? У любого человека, где бы он ни осел, в скором времени появляются друзья. А любая из нас с радостью отправится с Вами, чтобы скрасить первое время одиночества… Мы все любим Вас, Ричард…
— Я женат…
— Это, пожалуй, единственное неприятное условие. Все прежнее придется оставить. Но человек всегда что-то теряет, чтобы приобрести большее…
Ошибка… Вот она — только не моя… Ваша ошибка, ребята. Ваш теплый полусумрак, полусвет, полузвук не стоит искреннего сияния моей звездочки. Максималист я, ребята. Мне либо — все, либо — ничего…
Я встал:
— Нет, Элия. Спасибо за все. Засиделся я здесь… Меня еще последний уровень ждет…
Теплые глаза наполнились слезами:
— Ричард, не надо! Белый проходят единицы! Там страшно!.. Страшно и холодно… Не надо… Оставайтесь! Нам будет хорошо в Доме…
Я осторожно сжал ее теплую ладошку:
— Я построю свой Дом, Элия. Не одолженный, не подкинутую подачку — а именно свой… И тогда — приходи… Нам будет хорошо в этом Доме… Всем.
ДВЕРЬ. ШАГ. ТЕМНОТА.
«Уровень пройден за контрольное время». Вот спасибо. Комплимент, можно сказать… «Последний уровень не требует спецснаряжения». Спасибо, догадался. «Подтверждение потребности в физреабилитации». Издевается. Ну ладно:
— Не подтверждаю. Запрос следующего уровня.
Тридцать секунд гробовой тишины… «Подтверждение запроса». Последний… Ну-ка, песенка…
Недобром обуян, бессердечен и рьян,
Поджидает тебя у затонов
Белый рыцарь Белых полян,
С ним — двенадцать его баронов…
Ладно. В процессе, может, еще чего припомню…
ШАГ!..
Это был монстр среди всех зданий, виденных мной… Колодец, обнаживший ярусы, пронизывал его насквозь. Где-то в недосягаемой вышине свода сгусток белого сияния заливал окрестности мертвенным светом… Такое освещение более пристало операционной. Или моргу… Белые стены, белый же пол — все неживое, снежное. И — полное беззвучие… Пустота. Почти физическое ощущение смертного холода… Да что ж это со мной!.. Я ведь помню, что белый бывает теплым… Память тут же издевательски подсказывает с той же кассеты:
Это все не сказки —
Вечно на Земле.
Суть была не в краске,
А в ее тепле…
Эй, песенка, а ты куда?.. Умных изречений много, да что в них толку?.. Ну, что же там?..
Белизна и беззвучие… Я метался по коридорам, пытался говорить сам с собой, петь, кричать… Все гасло в пустоте белого марева… БЕЗЗВУЧНО-БЕЛО…
Эхо шагов прозвучало, как гром… Из какого-то коридора мне навстречу вышла парочка — девица в серебристом мини и топике и парень в майке с неясной, но явно неприличной надписью и джинсах, застиранных до бесцветности…
— А я ей и говорю — либо автор сделал переводчику что-то очень нехорошее, либо оному переводчику повесть вообще по пьяни пересказывали…
— Ты ей это говоришь?! Да она в первоисточниках — как свинья в апельсинах!..
— Эй, народ!
Парочка неспеша шествовала дальше, поглощенная литературно-переводной темой…
— Одну минуту!..
Но они уже свернули в очередной коридор…
Здание стало наполняться людьми… Словно кто-то повернул рычажок невидимого динамика на положение «Вкл.» — появились звуки, но…
— Послушайте!..
Они идут мимо.
— Извините…
Девушка с лицом обиженного ребенка, затянутая в зимний камуфляж, безразлично листает журнал высокой моды…
— Я к тебе обращаюсь, парень!..
Взгляд проходит сквозь меня…
Сотни, тысячи людей заполнили нутро дома-монстра — перемещаются, разговаривают, ругаются, спорят, молчат… гармонично вписываясь в сверкание белых пространств… Ледяное марево одиночества… Сотни, тысячи холодных глаз манекенов, играющих подобие жизни… Мне страшно… Пожалуйста!.. Хоть кто-нибудь…
Мыслей не было, слов — не было, все сгинуло в холодном мертвом сиянии, подкашивающиеся ноги несли меня вперед, я задевал людей, машинально извиняясь, зная, что не услышат, я… Я понял, что схожу с ума…
Небольшая зала, выжженная все той же ослепительной белизной… Белая Леди, достойная в своей неживой красоте мертвого же великолепия антуража… Белая Леди… Слепящая звезда…
СТЕЛЛА!!!
Моя девочка, моя малышка, моя жемчужина стояла среди этого царства Белизны, Пустоты и Одиночества, прекрасно сливаясь с ним, наслаждаясь его мертвенной стынью — если кто-то может представить себе наслаждение в глазах воплощенного Льда…
— Стелла!
Тишина.
— Стелла!..
Я держал ее за плечи, ощущая пальцами весь холод Белого Уровня, тряс, умолял, плакал… А на мраморе лица не появилось даже гримасы… Меня не было для Нее… Точнее я — был, но что значит «быть» для Небытия?..
Только ты не прельстись белизною снегов,
Их холодной и злой чистотою…
Господи!.. Да ведь это же НЕ Стелла… Все здесь — лишь миражи, созданные сознанием старомодного дурака с поехавшей крышей… Бежать… Плевать на все… Пусть и дальше бесцельно перемещаются, радуя друг друга улыбками, мраморные статуи… Хватит с меня… Правильность не гарантирую, но крышу свою я вам не оставлю! Класть я хотел на все их Одиночество — меня ждет Стелла, моя живая Стелла, а не этот ледяной муляж, что мне тут подсунули… До свидания, ребятки… Спасибо, песенка… В безвременьи все быстро…
А вот и дверь…
А вот и шаг…
«Уровень пройден за контрольное время…»
— Поздравляю Вас, мистер Найт! Первый выигрыш за последние пять лет…
Дэм восторженно вещал, я брел рядом с ним, тихо мечтая о чашечке кофе с сигарой…
— … А чистота прохода! Если бы я не знал так хорошо наших сотрудников, я бы решил, что Вам кто-то подсказал! Изящно, чисто, лаконично… Рад Вам сообщить, что кроме Большого Приза Вы получите награды за каждый уровень… присаживайтесь…
Я почти не глядя рухнул в кресло, с тихой радостью обозрев столик, где уже дымились предметы моих мечтаний…
— Одну минуту… Совсем забыл…
Дэм набрал код на какой-то выдвижной панели, и половина стены превратилась в монитор…
…Небольшая зала, выжженная все той же ослепительной белизной… Штук семь муляжей, среди них и «Стелла»… Включился звук…
— …Что огорчает меня сейчас — это возвращение. — Голос под стать лицу — пронизывающе холодный при всем богатстве интонирования.
— С Вашим стажем, Бланка, Вы давно уже могли бы остаться жить на уровне…
Смех — горсть хрустальных шариков, звеня, покатилась по льду…
— Трудно избавиться от старых привычек… К тому же, это что-то вроде контрастного душа…
— Белый уровень! Я повторяю: Белый уровень!
Это уже Дэм. «Муляжи» повернулись к невидимому динамику.
— Игра окончена. Сворачивайтесь. Бланка, зайди в общий зал.
Монитор погас.
— Бога ради, простите… — начал было Дэм. Я перебил.
— Простите меня за возможную бестактность. Все, с чем я встречался — реально?
Дэм заулыбался:
— Конечно. Живые люди, живые звери. Настоящая природа и дома… Только не спрашивайте меня — как. Я не техник.
Мысль не давала покоя.
— Простите еще раз… Меня заинтересовала Бланка…
— Приятно слышать, что хоть один муж интересуется своей женой. Бланка, Стелла Найт — наш давний уважаемый сотрудник. Мастер Белого уровня…
Я уже не слушал… Мой белый персидский котенок, моя жемчужина, моя Белая Леди, мой… мастер Белого уровня… Точнее — не мой. Принадлежащий Белизне, Холоду и Одиночеству, для которого я занимаю лишь почетную должность контрастного душа… И почему я решил, что мысль о «паре тысяч» не пришла ей в голову гораздо раньше, чем мне?.. Или это ей просто нравится?.. Мне ли судить?..
— …И когда Вы успешно покинули последний уровень…
Я?.. Покинул?.. Успешно?.. Или белое марево держит не надежнее оков?. Я остался там, Дэм, потерял… себя… в стылом беззвучии… Да, по щекам катятся ледяные кристаллики слез… Я не вернулся… Я замерз там…
— И последнее… Конечно, это должна была сообщить Вам Бланка, но она, как обычно, задерживается… А я просто не могу отказать себе в этом удовольствии… Мистер Найт, то, что Вы прошли, с определенных точек зрения тоже не более, чем тесты. Итак, мы можем предложить Вам…
