— Почту за честь! — он отпер широкую дверь, оббитую бархатом, и пропустил меня первой.
— Зачем я здесь?
Палирец закрыл проход.
— Наберитесь терпения, юная дева. Императрица все расскажет вам, — он нагнулся. — Здесь нужно разуться.
Я подчинилась и, поднявшись, оглядела помещение, в котором мы очутились. Это была длинная, широкая комната. Разбитая на части перегородками из тонкой рамы и рисовой бумаги, она была застлана яркими шерстяными коврами. Стены пространства и потолок были выкрашены розово-коричневой краской.
Мужчина пошел вперед, а я двинулась за ним, рассматривая колоритный восточный интерьер. Иногда было слышно журчание воды. Вероятно, где-то рядом стоял комнатный фонтан. Когда мы дошли до конца, проводник усадил меня на циновку и произнес, не отводя взгляд:
— Подождите здесь, я вызову ее величество.
В этой части залы стены были кораллового оттенка, разрисованные черной тушью. Символичные цветы, деревья, облака и языки огня украшали, подчеркивая минимализм палирской культуры. Кто-то за перегородкой, незримый для меня, заиграл на флейте. Музыка была не то чтобы печальной, но полной каких-то несбыточных надежд. От нее у меня щемило сердце. Почему-то вспомнились родители, которых я не видела больше года. И совсем уж неожиданно Кей. Но если с мамой и папой я часто общалась на расстоянии, то со своим когда-то близким другом, мы не разговаривали со дня моего отъезда.
Я даже не заметила, как возле меня материализовались пятеро людей. Это были четверо солдат и, видимо, та, кого называли самой красивой женщиной Даммара. Она жестом отпустила своих слуг и подошла ко мне, протянув руку. Я, восхищенная ее красотой, подала палирке свою ладонь.
— Милая Эйвери, — совершенные алые губы правительницы расплылись в улыбке. — Я рада, что ты почтила меня своим присутствием. Мое имя — Хэна Пенг. Но ты можешь называть меня Хэной. Без рангов и статусов.
Она была одета в длинное шелковое платье на запах с широким поясом. А прекрасные смоляные волосы императрицы покоились распущенными на тонких плечах. За исключением широких браслетов на руках, глава Палира не носила драгоценностей. Ее невероятная красота была главным украшением.
— Ты, наверное, хочешь узнать, зачем я пригласила тебя?
— Конечно хочу, я канцлера своей страны-то не видела никогда!
— Ваш канцлер вряд ли обладает реальной властью! — усмехнувшись, ответила женщина. — Равно как и я.
— Вы хотите поговорить со мной об оппозиции?
Ее величество достала из ниши шкатулку и устроилась напротив меня.
— Сегодня моя служанка попросила выходной, чтобы посидеть с больных ребенком. Ты не будешь против, — она достала деревянный гребень. — Если я попрошу тебя оказать мне услугу?
Изумленная обращением Хэны, я согласилась. Сев сзади нее, я аккуратно принялась водить расческой по ее жестким, но приятным на ощупь, волосам.
— Ты смелая девушку, Любовь. Мне крайне радостно оттого, что ты обрела пристанище в моей стране.
— Спасибо, госпожа.
— Я же просила — зови меня по имени. Здесь инициированные на более высоком счету, нежели чиновники. Особенно настолько могущественные.
— Мои заслуги невелики. Сейчас я помогаю только себе!
— А почему, ты думаешь, у тебя постепенно появляются поклонники? Да, ты бесспорно талантлива. Но есть еще кое-что! В твоем голосе и музыки они находят надежду. Отзвуки той самой защиты, которую ты ищешь.
— Откуда вы знаете, что я ищу? — прошептала я удивленно.
— Никто так не поймет женщину, как другая женщина, — ответила она мягко. — Ты должна перестать бояться, Эйвери, и жить дальше. Если хочешь, я могу дать тебе охрану.
— Спасибо, конечно, — смущенно пробормотала я, ухаживая за волосами царственной палирки. — Но у моего привычного круга не вызовет подозрения стражники, постоянно находящиеся рядом?
— Я закреплю за тобой одного. И он сможет гармонично вписаться в твой образ жизни. К тому же, Артур видел его — вполне можно обставить ваше знакомство правдоподобно. Я настаиваю, чтобы ты приняла мою помощь.
— Конечно, ваше величество, как пожелаете!
Приподняв прядь за ухом Хэны, я принялась расчесывать ее.
— Как ты смотришь на то, чтобы примкнуть к оппозиции?
— Положительно. Что мне нужно сделать для этого? Заполнить какую-то форму, поклясться в неразглашении тайны?
— Ничего. Лишь использовать свой Дар в благородных целях. То есть, попросту устно зафиксировать то, что ты и так делаешь.
— Когда Слух рассказал мне сегодня о вас и вашей войне с МС, я захотела положиться на его слова. В конце концов, я решила, что доверяю оппозиции, и лично манарийцу. Поэтому, теперь мне хочется присоединиться. Вы же не станете меня выпроваживать из страны?
— Конечно, нет, — тепло сказала она. — Наоборот, тебе лучше оставаться здесь как можно дольше. Про принудительную депортацию я написала, чтобы ты точно посетила меня в ближайшее время. Иначе мне пришлось бы долго ждать, пока кое-кто наберется смелости. Но у нас за безвизовое пересечение и правда вывозят нарушившего без права возврата. Хорошо, что подобные случаи — редкость.
— Так зачем я здесь? Вряд ли только лишь для того, чтобы помочь вам с прической.
— Мне хотелось лично уговорить тебя примкнуть к нашему мотивационному парламенту. Но если Артуру уже удалось это сделать, я просто благодарю Высшие Силы за наше знакомству, Эйвери. Мне давно хотелось, чтобы этот момент наступил.
— Спасибо за оказанное уважение. Мне приятно слышать твои слова!
Я остановилась. За ухом Хэны проходил небольшой тонкий шрам. Меня посетило странной чувство. Все еще держа локон, я положила гребень и свободной рукой дотронулась до изъяна на коже императрицы. Пальцы ощутили небольшую выпуклость. Когда-то я определенно испытывала нечто подобное. Но когда? Пытаясь вспомнить, я раз за разом прогоняла свою жизнь в Палире, но ничего не приходило на ум.
Вдруг меня отшатнуло в сторону. Я не смогла удержаться и дернула правительницу восточного государства за прядь, вырвав несколько волос. Мы обе резко поднялись.
— Я думаю, что на сегодня достаточно, — неловко улыбнулась палирка. — Надеюсь, мы еще встретимся!
— Всенепременно! — я чувствовала, как краска заливает мое лицо. Вот это номер! Кому расскажу — не поверят. Но я и не стану распространяться о подобном событии. — Не нужно меня провожать — мне известно, где выход.
После этих слов, я повернулась и быстрым шагом пошла к выходу, не оглядываясь. Обувшись, я открыла дверь и начала спускаться по лестнице. Мне беспрепятственно дали покинуть дворец. Никого из охраны даже и не заинтересовала стремительно убегающая девушка. А я уж думала, что живой мне не выбраться!
* * *
Удивительно, как могут меняться некоторые личности. Иногда смотришь на человека, от которого долгое время не было ни слуху, ни духу, и думаешь: кто это? И как к нему теперь относится? Ведь в твоем сознании он еще такой, каким был когда-то, а в реальности — абсолютно другой. Хуже, когда ты не видишь случившихся метаморфоз, или не желаешь их принимать. Говоришь: «Эй, парень, хватит строить из себя не пойми что! Ведь это же я! Давай, пусть все будет как прежде!». Глупо. Нужно либо смириться, либо разойтись. Иначе он просто вас не поймет. Люди вообще редко замечают собственные преобразования.
Но вот от Тима я никак не ожидала столь кардинального преобразования. Мне не верилось, что это взрослый, харизматичной парень, сидящий рядом с хорошенькой рыжеволосой девушкой, был когда-то тем самым нескладным простофилей, с которым я познакомилась меньше года назад.
Скромность заметил меня и громко позвал, махая рукой. Они сидели на улице, за столиком, в небольшом баре нового атарианского квартала. Напротив Филтона стояла кружка пива, что изумило меня еще больше. Раньше мой напарник был ярым противником алкоголя.
— Хитер, познакомься! Это — Нэнси, — его подруга улыбнулась мне. — Она училась в одной гимназии со мной, но закончила ее годом раньше. Мы познакомились с ней в День Пророка Антония. А после моего возвращения из Палира решили начать встречаться. А это — Хитер. Она была моим начальником в компании, где я подрабатываю. Но, как ты уже слышала тысячу раз, наш шеф решил перевести ее трудиться заграницу на неопределенное время.
— Чрезвычайно рада за вас обоих. Нэнси, тебе невероятно повезло с избранником, — совершенно искренне сказала я.
Хорошо, что Тимоти бросил свои глупости про девушку с фото и нашел себе живой предмет восхищения.
— Я отойду в дамскую, — поцеловав Скромность в щеку, рыжеволосая вышла из-за стола. Он проводил ее наполненным нежностью взглядом, а после повернулся ко мне.
— Давай, рассказывай! — у Филтона горели глаза. — Как продвигается твоя разведка? Много врагов уничтожила?
