— Если вы пытаетесь сказать мне, что хотите превратить всех людей в кровососов, это ни для кого не секрет.
Темные губы Дракулы растянулись в широкой улыбке, но до глаз она не дошла.
— Так, по-вашему, я — новая «красная угроза»? Что ж, вы не правы, Сидонец, — все вы. Какой мне прок от целой планеты вампиров? Чем я тогда буду питаться? Или любой из нас? Если вы простите мне вольное сравнение, человечество долго не протянет, если в один день пожрет или перебьет весь домашний скот. Хищник должен позаботиться о выживании своих жертв.
— Так о чем вы говорите? Хотите сказать, что не будете больше на нас охотиться?
Дракула откинулся в кресле и обвел рукой комнату:
— На дворе двадцать первый век, Сидонец. Правила изменились. Они все время меняются.
— И что же?
— Несколько лет назад кто-то — я забыл, кто именно, — отметил, что каждому веку присуши свои науки — отрасли знаний, которые его определяют. В девятнадцатом это было инженерное дело, в двадцатом — химия и физика. А двадцать первому досталась биология. В новом тысячелетии люди не только справятся со всеми болезнями, но и найдут способы использовать основу жизни.
— Вроде биочипов.
Дракула широко махнул рукой:
— Это уже настоящая реальность. Несколько моих дочерних фирм выкупили патенты на тринадцать процессов, вовлеченных в производство биочипов.
— Полезное сочетание интересов, не так ли, граф? «Парадиз Лакруа» прибрал к рукам все сетевые компании, а спутники, системы связи и фирмы по производству электроники, которыми вы владеете, вытеснили остальных с рынка оборудования.
— Кто из нас оказывает больше влияния на современный мир? — Улыбка Дракулы стала еще шире.
Сидонец подумал, что вампир смахивает на гигантскую белую акулу, готовую к атаке.
— Я или управление?
— Может, Уолл-стрит и Лондонская фондовая биржа и лижут вам задницу, зато у нас в руках все секреты, которые не стоит разглашать.
Сидонец прокрутил в голове все факты:
— Думаю, получается так на так. Мир принадлежит нам обоим: деньги и информация.
— Правильно. И пока это противостояние продолжается, ни один из наших великих домов не сможет извлечь должную прибыль. Мы похожи на двух великанов, швыряющихся друг в друга камнями: никто не ранен, но множество сил уходит на гнев.
Внезапно все стало совершенно ясно: у компании было нечто, очень нужное вампиру, или тот полагал, что может купить долю в деле.
— Что вы предлагаете и что хотите получить в обмен?
— Мне ни к чему меняться. Я сделаю вам подарок.
Граф сложил длинные пальцы домиком.
— Лекарство от СПИДа.
Сидонец вовремя спохватился и удержался от того, чтобы наклониться вперед, к экрану. Не стоило слишком явно проявлять интерес.
— Просто подарите?
— Считайте это демонстрацией веры в будущее. И еще доказательством того, что я в состоянии справиться с любыми сюрпризами, которые мне подкинет ваше управление.
Сидонец сжался в кресле. Опять захотелось выпить, но он не решался налить себе еще. То, что вампир знал о причастности управления к катастрофе со СПИДом, его не слишком удивило.
— Конечно, я всегда могу отправить свой подарок по другому адресу, например в Китай. А заодно обнародовать сведения о том, кто выпустил штаммы ВИЧ. «Черные проекты» под номером и с.
— Никто вам не поверит. Чертовы слухи ходят с тех пор, как вирус был идентифицирован.
— У меня есть доказательства. Докладные записки из вашего департамента, финансовые отчеты, подписи президента. Идея, что правительство запустило смертоносный биологический агент еще до того, как тот был проверен соответствующим образом, и даже до того, как была разработана сыворотка, покажется вполне логичной параноикам определенного сорта… Но, конечно, я умолчу о том, кто был вашей первоначальной целью. Сомневаюсь, что даже самые одержимые приверженцы теории заговора проглотят идею об антивампирском вирусе.
Сидонец облизал губы:
— Если вы в любом случае собираетесь подарить нам лекарство, к чему угрозы?
— Чтобы показать вам, на что способен «Парадиз Лакруа». Как я уже говорил, я надеюсь, что наступивший век положит конец всем болезням, и хочу, чтобы ПЛК был ведущим игроком.
Это звучало неправдоподобно. Никто не был способен на такую щедрость.
— Что мы должны сделать, чтобы получить ваше чудо-средство?
— Сделать? Ничего. Смотрите.
Дракула опустил руку под стол — выглядело так, словно он выдвинул ящик. Когтистая клешня исчезла из виду и до чего-то дотронулась. Все экраны на видеостене одновременно выключились, а затем снова включились. И на каждом был фрагмент одной большой картинки. Сидонец решил, что это напоминает огромный компьютерный монитор.
Дракула нажал на что-то еще, и по стене снизу вверх побежали слова. Слишком быстро, чтобы Сидонец смог разобрать их значение. Но, похоже, активировалась какая-то программа.
— Кто бы мог предположить двадцать лет назад, что можно посылать обширные объемы информации по телефонным линиям или через спутник, — заговорил вампир.
Картинка изменилась. Теперь Сидонец мог разглядеть графики и формулы, столбики цифр и диаграммы со статистическими данными. Дракула набрал дополнительные команды на том, что, как запоздало понял Сидонец, было клавиатурой, и строки с экранов исчезли. Выплыл текст подтверждения.
Дракула вернул клавиатуру под стол и откинулся в кресле, снова сложив пальцы домиком.
— Вот и все. Все данные по антивирусному препарату дожидаются внимания вашего Директора на его личном терминале. Формулы, результаты испытаний, протоколы синтеза. Считайте это подарком от корпорации «Парадиз Лакруа». И не беспокойтесь насчет того, что кто-то перехватит информацию: все мои каналы совершенно безопасны.
Он опять поддразнивал Сидонца: Лэнгли в течение многих лет пытался взломать защиту ПЛК. Безуспешно.
— Можете назвать меня циником, граф, но как-то в голове не укладывается мысль, что вы просто подарили нам нечто, потенциально стоящее миллиарды долларов. Эта штука убивает пациентов через десять лет? Превращает их в зомби-дерьмоедов? Или как?
Вампир негромко рассмеялся:
— Я восхищаюсь вашей прямолинейностью, Сидонец. Всегда восхищался. Но нет — это самое настоящее лекарство, с очень скромными побочными эффектами. Ничего более ужасного, чем, скажем, при обычной химиотерапии.
Сидонец сменил тактику:
— Если вы полагаете, что это искупает все ваши прошлые деяния…
— Я знаю: управление невозможно купить. Патологическая преданность очевидно ложной концепции… Повторяю: я сделал вам подарок. Все, о чем я прошу… — Дракула махнул рукой, словно это помогло ему озвучить неприятную для него просьбу, — одно небольшое одолжение.
«Вот оно! — подумал Сидонец. — Сейчас начнется торговля».
— Насколько небольшое?
— Ничего такого, что вызвало бы кардинальные изменения во внешней политике управления.
— О чем вдет речь?
— О России.
— Я ничего не могу обещать.
— Вы опять пытаетесь играть словами, мистер Сидонец. У вас есть все полномочия для завершения сделки, или вас здесь не было бы.
Сидонец глубоко втянул воздух:
— Что вы предлагаете?
— Россия стоит на пороге гражданской войны, худшей со времен падения Рима. Скорее всего, нынешний терроризм перерастет в открытое восстание. Каждый генерал, сумевший раздобыть хотя бы один танк, будет бороться за место в Кремле.
— Не то чтобы это было закрытой информацией, граф. Каждый, у кого есть пара глаз и IQ чуть выше, чем у сортирной крысы, может сам до этого додуматься.
— Возможно. Но вряд ли кто-нибудь в курсе того, как много сил управление потратило на дестабилизацию России. В течение последнего десятилетия стратегия состояла в том, чтобы Россия постоянно находилась на грани катастрофы и захлебывалась во внутренних конфликтах. Это должно было удержать ее от старых имперских амбиций. Несмотря на то что игра была забавной, никто не хочет возвращения холодной войны. Зачем, когда теми же методами можно поставить старого врага на колени и сделать совершенно беспомощным.
— Разрешите мне встать и поаплодировать вашему острому политическому чутью, граф. Какое это имеет отношение к вашему «одолжению»?
— Я хочу устроить небольшую ядерную войну.
На этот раз Сидонец потянулся за бутылкой с бурбоном. Налив себе неразбавленного, он одним махом отхлебнул чуть ли не полстакана.
— Вы совершенно спятили! — заявил он, когда глотку перестало жечь. — Хотите радиоактивного заражения?
— Неужели вы думаете, что я поставлю под угрозу свой собственный оперативный центр — Швейцарию? Вычисления показывают, что риск для Северного полушария будет минимальным. Определенно не больше, чем от чернобыльской аварии. Неприятно, но не смертельно.
