Осторожно скосив глаза, я резко дёрнула головой, впившись взглядом в ожившее существо. Полуоблезшее и основательно подранное, как самый отпетый дворовый кошак, это создание стояло, кажется, даже не дыша.
— И что ты собираешься с ним делать? — не выдержав, спросила я.
— Пусть охраняет.
— Не думаю, что он настолько проникся благодарностью за возвращённую жизнь. Гони-ка ты его взашей, пока он на нас не напал.
— Не нападёт. Я его в достаточной степени контролирую. Смотри.
Зверь сорвался с места и устремился ко мне. Кинжал, вонзившийся в шею, ничуть не умерил его энтузиазма. И только мёртвой хваткой вцепившись мне в кроссовок, существо замерло, будто его выключили. Я тряхнула ногой, пытаясь высвободить свою обувку из воистину стальной хватки, но ничего не получилось. Зверь, будто одеревенев, повис на ней немалым грузом. При очередном встряхивании он разжал челюсти и приземлился на четыре лапы в тройке шагов от меня. Из шеи, в которой добросовестно торчал кинжал, даже крови не выступило, что напрягало ещё сильнее.
Равианикиэль подошёл к своему новоявленному питомцу и выдернул оружие, ничуть не заботясь сохранить угол попадания. Из образовавшейся широкой раны начала проступать тёмная жидкость, но стоило источнику провести над ней рукой, как края моментально сошлись, оставив лишь небольшой рубец.
Равианикиэль повернулся ко мне и небрежно перекинул кинжал по дуге, прокомментировав:
— Запомни на будущее: если на тебя нападает нежить, то использовать нужно специальное оружие или хотя бы без ограничителей, как в этом экземпляре, и уж никак не пытаться отбиваться ногами.
Меня аж передёрнуло. Так он не воскресил эту зверушку, а просто поднял в виде зомби!
— Убери эту гадость от меня подальше, — с отвращением процедила я.
— Тебе не нравятся мертвяки? — наивно удивился Равианикиэль.
— Ни мертвяки, ни их создатели.
— Надо же, а я-то думал, что я первый такой. Где же ты их откопал-то, если некромантия официально запрещена в Империях?
— А тебе, похоже, все запреты побоку.
— Ну не отказываться же от части себя только потому, что какие-то умникусы придумали идиотский закон? — пожал плечами Равианикиэль и вернулся на своё прежнее место.
Меня так и подмывало метнуть ему в спину кинжал, но я прекрасно понимала, что сконцентрированная вокруг тела источника сила послужит прекрасным щитом, а вопросов я потом не оберусь. Тем не менее, известие о том, что Равианикиэль некромант, ещё сильнее уронило его в моих глазах. Хоть я и понимала, что с Караданом он никоим образом не связан, антипатия от этого ничуть не уменьшалась.
— Не используй больше при мне эту гадость.
— Смерть — обратная сторона жизни, а не гадость. Между прочим, некромантия даёт воистину обширное поле для экспериментов.
Я а зубами скрипнула от желания свернуть ему спичку-шею. Для таких, как он, окружающие всего лишь эксперименты! Я поспешно направилась к двери, не обратив внимания на оклик источника. Однако выйти мне не дали. В коридоре обнаружился тот самый сероволосый оборотень, на территории которого мы сейчас находились. На этот раз один.
— Мы завтра идём на дело. Не желаете присоединиться?
— Желаю, — без раздумий ответила я. Мне было всё равно куда, зачем и с кем, лишь бы не куковать вдвоём с этим шизанутым некромантом, с завидным постоянством испытывающим пределы моего терпения.
* * *
Дарион
Нам два дня пришлось по очереди дежурить у постели Люцифэ, пока он полностью не пришёл в себя. Довольно жуткое, надо сказать, зрелище, чем-то похожее на одержимость, когда одногруппник внезапно начинал вести себя и говорить то от имени Дарк, то Ариона.
Причиной столь странного поведения, как рассказал мне Амореонэ, стал 'поцелуй русалки' — своеобразная способность впитывать в себя чужую память. Побочным эффектом, как оказалось, была возможность потерять собственную личность, растворившись в чужих воспоминаниях. Следовательно, Люцифэ знает всё о Дарк и — я невольно покосился на задремавшего в кресле магистра — Арионе.
Как относиться к одногруппнику в свете последних событий и рассказа Амореонэ, я не знал. К магистру Ариону тем более. Как ни удивительно, но наставник не заикался больше о передаче Люцифэ властям и мне сказал забыть об этом. Наблюдая за каменеющим лицом наставника, когда на морфа находили воспоминания о личности стража тёмного факультета, я даже понимал почему. Кому хочется отдавать подобное оружие против себя? В данной ситуации, похоже, даже долг перед Империей малодушно капитулировал.
Меня удивляло только одно: что Арион не воспользовался возможностью, чтобы убить морфа или выудить интересующие его сведения, пока тот не пришёл в себя. Хотя по поводу последнего, я, кажется, понимаю причины — пытаться выудить информацию из головы, где такая каша из минимум трёх жизней, является довольно рискованным предприятием. Несмотря на то, что магистр достаточно силён в ментальном плане, это его не профилирующая способность.
Люцифэ пришёл в себя внезапно. Я почувствовал на себе его долгий взгляд и отвлекся от размышлений. Морф выглядел вполне вменяемым и безгранично спокойным.
— Долго я был… неадекватным? — тихо спросил он.
— Два дня.
— Понятно. И ты за мной присматривал. Почему?
— То есть?
— Ты мне доверился, а я тебя использовал. Почему ты вызвался присматривать за мной?
— Так ведь больше некому, — стараясь говорить небрежно, откликнулся я.
— И Арион не стёр тебе память… это на него не похоже.
Люцифэ попытался встать, но я сел на одеяло поверх его ног.
— Погоди, ты куда собрался?
— Мне нужно помыться и привести себя в порядок, а то выгляжу как потасканная гиел.
— А ты больше ничего не хочешь сделать? — мягко поинтересовался я.
— Дел, конечно, много, но на данный момент…
— Извиниться, например?
— Глупости, — фыркнул морф.
— Или поблагодарить? — продолжил я гнуть свою линию, не обращая внимания на скепсис, явственно отразившийся на лице Люцифэ. — Или рассказать кое о чём?
— Дар, не порти моё мнение о тебе идиотскими сантиментами и пустыми словами, — буркнул Люцифэ, резко сталкивая меня на пол. — Я ничего не забыл и ничем тебе не обязан. Как и ты мне.
Угрём выскользнув из постели, морф натянул валяющуюся на стуле одежду и направился к двери. Мне стало обидно. Как он может вести себя так после того, что я для него сделал? Джер! Я надеялся, что этот самовлюблённый бесчувственный чурбан хоть немного оценит степень риска, на который я пошёл ради него. Я громко скрипнул зубами, но, когда морф обернулся, его ожидала пустая сияющая улыбка.
— А перед магистром Арионом отчитываться мне?
— Он и так всё слышал. Когда нам заступать на следующее дежурство?
— Сегодня в ночь, то есть через четыре боя, — откликнулся магистр, после чего потянулся в кресле и, наконец, открыл глаза. — Через бой я возвращаюсь в Город и надеюсь, что с твоей стороны никаких глупостей больше не будет.
— Взаимно, магистр Арион, — ухмыльнулся Люцифэ. — Можем даже клятвами обменяться при желании.
— Не могу, — откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза Никаэль.
— Джер тебя побери, ты же ангел! Ты обязан её чувствовать в любом состоянии!
— Ты, между прочим, тоже, — огрызнулся Никаэль. — Её кто-то прикрывает. Такое чувство, что в стену головой долблюсь. Судя по тому, что ты снизошёл до подобия просьбы ко мне, у тебя такая же ситуация.
В ответ Рикасард только выругался и связался с Риокой.
— Какие новости?
— Никаких, за исключением того, что Риверэ предположил возможность вмешательства Паука.
— А сам Паук?
— Утверждает, что жутко занят, и посылает подальше.
— То есть помогать он нам не хочет?
— Сказал самим разбираться. Цитирую: "Не маленькие уже".
— Значит, он причастен. В общем, так. Я свяжусь с Риверэ и призову андрогиников. Будем прочёсывать Ночной и Сумеречный Город квадратами.
