Николай одарил напарника насмешливым взглядом:
– В месте, где искать водяного не стал бы никто!
Глава 14
На берегу под стеной Петропавловской крепости было многолюдно – установившаяся в Петербурге жаркая летняя погода выгнала горожан с пыльных душных улиц поближе к воде.
Толпы отдыхающих, предусмотрительно захватив с собой полотенца, расположились по всей длине знаменитого питерского пляжа – взрослые загорали или просто любовались видами, дети играли в песочке,а рядом со знаком «Купание запрещено» плескались в воде несколько веселых смуглых старичков.
– То есть ты хочешь сказать, – старательно обходя чьи-то бледные ноги, обратился к Позднякову Макс, – что мы пришли искать водяного... на пляж?
– Неожиданно, правда?
– Ну-у, – Волков задумчиво погладил бороду, – в принципе, рядом река, поэтому не так уж и неожиданно...
– Да, но пляж! – Николай предпринял очередную попытку донести до напарника свой непонятный каламбур. Однако, видя безуспешность усилий, сдался и показал рукой в направлении крепостной стены: – Вон он! Стоит, брюхо на солнышке греет.
Макс пригляделся – водяным оказался среднего возраста тучный загорелый мужчина восточной внешности, мало похожий на хозяина вод. Скорее, на продавца чурчхелой на каком-нибудь южном курорте.
Выпятив к солнцу пивное пузо и обвисшую грудь с редкими седыми волосами, водяной с закрытыми глазами стоял у самой стены, прямо под висящей на ней табличкой:«Бастион Трубецкой. Одет камнем при императрице Екатерине II. 1785 года».
Вспомнив – точнее, не вспомнив – замысловатое имя лешего, Волков приготовился к тому, что и имя водяного будет каким-нибудь причудливым набором звуков. И оказался прав.
– Вадзяник Водникович! – позвал водяного Николай, и царь морей с неохотой приоткрыл один глаз.
Прерывисто вздохнул:
– А-а, Поздняков. И неизвестный мне ведьмак. Ну здравствуйте, здравствуйте. Какими судьбами?
– Неужто не догадываешься? – Николай встал рядом и облокотился на стену. Волков сделал то же самое.
Водяной в ответ лишь пожал плечами и уставился на далекую Стрелку Васильевского острова.
– Ну и? – не выдержал паузы Николай. – Долго будем в молчанку играть?
– Так ты объясни, Поздняков, о чем я должен догадываться? Авось время сэкономим.
– А может, лучше тебя всех привилегий лишить? – раздраженно предложил Николай. – Авось разговорчивее станешь, а, Вадзяник Водникович?
Водяной снова вздохнул, на сей раз тоскливо:
– Не надо меня... лишать. Ты, Поздняков, я так предполагаю, пришел насчет трупа в Галерной гавани?
– О, догадался! Вот что угрозы животворящие делают! – восхитился Николай, но тут же вновь стал серьезным: – Так что насчет трупа?
– Мужчина. Утопленник. Раздетый. Поеденный.
– Это мы и без тебя выяснили, – довольно невежливо перебил Поздняков. – Давай больше информации. Конкретики! Кто его убил, знаешь?
Водяной, пожевывая обветренные губы, надолго задумался. Ведьмакам не оставалось ничего иного, кроме как терпеливо ждать.
– В Галерке, – наконец заговорил владыка рек и озер, – какие-то заезжие беспредельщики орудуют. Двое их. Или трое. В прошлую субботу, вечером, зачем-то пытались «выцепить» сумку у молодой девахи, а когда та их перцем облила, то обратно в свое болото свалили и целую неделю носа не показывали. А сейчас, значит, человека убили... Видать, оголодали, сволочи!
– И кто же эти беспредельщики? Омутники? Русалки? Кикиморы?
– Нет, Поздняков. – Водяной покачал головой. – Шишиги.
– Шишиги? – удивился Николай. – Ты уверен? Что-то я не заметил в водоеме камышей, а ты ведь знаешь...
– Что шишиги, высматривая добычу, прячутся в камышах? Разумеется, знаю, не будь я водяным! Но говорю же, заезжие они – раньше в Питере шишиг не водилось.
Макс, которому надоело выступать в роли безмолвного слушателя, предположил:
– Видимо, до какого водоема свои лапки дотянули, там и обосновались.
– Возможно, – кивнул Николай и задумался вслух: – Значит, в повседневной жизни они, скорее всего, обретаются где-то рядом. Причем обретаются недавно. Иначе могли бы найти более подходящее место для охоты!
Больше не разузнав никакой полезной информации, ведьмаки оставили водяного греться в лучах питерского солнышка, а сами двинулись в обратный путь.
– Полагаю, надо попросить Роберта «пробить» гостиницы и частный сектор рядом с Галерной гаванью, – переходя через длинный деревянный мост, что вел от крепостных ворот к набережной, выдал идею Макс. – Если узнаем, в какие квартиры и гостиницы в последнее время заселялись постояльцы, то значительно сузим круг поиска.
– Уже думал об этом, мысль хорошая, – согласился Поздняков. – Другой вопрос, насколько осуществимая? И сможет ли Роберт воплотить ее в жизнь? А если сможет, то за какое время? Ведь шишиги вряд ли будут сидеть на месте и вполне могут взять и...
Он не договорил, прерванный запищавшим телефоном, и полез в карман. Сообщил:
– Антон звонит.
– Поставь на громкую, – попросил Макс, однако Николай просьбу эту демонстративно проигнорировал.
– Слушаю. Да, я, кто же еще? Говори... Угу... Угу... Понял... До связи.
– Ну, что там? – когда Поздняков спрятал телефон обратно в штаны, нетерпеливо поинтересовался Волков.
Лицо Николая скривилось в раздраженной гримасе:
– Да ничего интересного. Убитый был в стельку пьян и абсолютно ничего не помнит. Ну, то есть его сознание ничего не помнит.
– Даже время своей смерти?
– Даже его.
Макс пожевал губы – «путешествие» в прошлое откладывалось на неопределенное время...
На такси, через пробки, доехав до штаб-квартиры, Макс и Николай поднялись по лестнице на третий этаж и зашли в дверь с табличкой «Мы – соседи!»
– Наконец-то! – услышали они возглас Романовой. – Мы вас заждались уже!
– Что случилось?
– Робби, расскажи!
Очкарик, который сидел на своем месте за столом, прокашлялся:
– В общем, взломал я планшет, что привезла Соня...
– И? – нетерпеливо перебил его Поздняков. – Нашел что-то интересное?
– Полагаю, что да. Во-первых, убитого зовут Марат Тихонов, а во-вторых, незадолго до своей смерти, он выходил в одну из соцсетей и даже писал там сообщение... некой Алене.
– И что нам дает эта информация? Его убила Алена?
– Нет же! – Волков, который понял, куда клонит Шварц, прошел в центр комнаты и принялся раскладывать перед собой карту Петербурга. – Время! У нас теперь есть приблизительное время смерти, верно?
– Так точно. Шесть ноль одна. Последнее сообщение Алене было послано в шесть ноль одну.
Вытащив из кармана часы, Макс положил волос убитого на циферблат и достал булавку. Облизнул ее и воткнул в карту – в набережную Галерной гавани...
Мужчина в шляпе и костюме, шатаясь по всей дороге, шел вдоль берега. Пристроившийся за ним Волков видел, как в районе живота Марата Тихонова скапливается зеленоватое, с бурыми вкраплениями, свечение. Собравшись в комок, свечение начало расползаться по всему телу и, достигнув головы, превратилось в кровавый дымок. Опьянение вкупе с приятным эмоциональным выбросом...
Макс вспомнил, что говорил Шварц: перед смертью франт общался, переписывался с некой Аленой. Судя по тому, что в данный момент Марат шел, практически уткнувшись лицом в планшет, именно с Аленой он сейчас и общался.
– Помогите! – Легкий ветерок донес до парочки слабый женский голос, доносящийся из-за кустов.
Марат остановился. Осмотрелся.
– Кто здесь? – едва ворочая языком, поинтересовался он.
– Помогите мне! – став еще тише и жалобнее, повторил голос.
– Что?
– Вы слышите меня?
Тихонов помотал головой:
– Не помаю, кто ты и чего хошь?
– Идите ко мне! Помогите!
– Куда ити? Ты де?
– Я здесь, на берегу. За кустами.
– Лана, иду! У-го-во-ри-ла!
