Что это значит? Да то, что я теперь новый член специального отряда, занимающегося аномалиями и адаптантами. В частности — стажёр на попечении Лены.
Помнится, я хотел найти нормальную работу после сессии. Я, конечно, всякие варианты рассматривал… Но разве я мог представить, что стану ни больше ни меньше охотником на монстров?
Ну что же… Будни ведьмака начинаются.
Глава 33. Летние деньки
После зачётной недели и ознакомления со служебными обязанностями время, казалось, должно было замедлиться. Но ни фига подобного. Оно побежало ещё быстрее, а я, в свою очередь, поддал газу, чуть ли не каждый день используя двойника.
И, пока я в ускоренном темпе проживал две жизни, незаметно подкралась середина лета. Сессия со всеми экзаменами неожиданно осталась позади. Как остался позади и первый месяц на должности «консультанта». За всё это время проконсультировать кого-нибудь, естественно, ни разу не довелось. Зато Лене в этом плане пришлось со мной повозиться. И было ей не так чтобы в радость.
Она, конечно, одобрила моё попадание в структуру, но то, что я стал её подопечным, не вызвало у неё большого воодушевления. Невольно вспомнились клишированные сюжеты полицейских сериалов, где матёрому детективу, привыкшему работать в одиночку, насильно ставят в пару «зелёного» напарника.
Хотя, если учесть специфику работы, мы, скорее, как Бэтмен и Робин. Мрачный наставник с неизменной прохладой в голосе и мешкающий подросток, который не уверен, что ярко-зелёные малюсенькие шорты — такой уж хороший выбор. И хвала небесам, что шортики — лишь метафора моих сомнений насчёт всей этой затеи, а не официальная форма для выездных мероприятий.
Но надо отдать Лене должное: наставник она терпеливый. Спокойно и без раздражения по нескольку раз объяснила мне, как устроено взаимодействие специального отряда со всем подразделением, как нужно вести себя при исследовании аномалий и обнаружении адаптантов в обычных городских условиях.
Даже когда я очевидно накосячил, Лена не выказала никакой нервозности. Мы тогда расхлёбывали последствия необычной волны аномалий, что прокатилась ещё в конце весны. Путешествовали по городу и проверяли обращения граждан в связи с происшествиями, в которых могли быть замешаны адаптанты.
Несколько выездов прошли вхолостую: наткнулись на одного фанатика с обострившимся психическим расстройством и пару обыкновенных убийств. Ну, как обыкновенных… Жестоких и кровавых, но сделанных людьми, а не монстрами.
Затем в один из похожих дней мы приехали в спальный район, где произошло убийство прямо во дворе жилого комплекса. Пока Лена общалась с полицией и свидетелями, я, осматриваясь, случайно обнаружил адаптанта в подъезде дома поблизости. Хоть и со следами крови на одежде, выглядел он как обычный пьянчуга, словивший белочку. Да и на моём радаре он не отражался — вот я и решил, что передо мной человек, а не монстр.
Правда, он всё же оставался очевидным подозреваемым, поэтому я должен был оповестить Лену и полицейских. Но я поленился мотаться туда-сюда с риском, что пьянчуга скроется, и решил вывести его из подъезда самостоятельно. Это была ошибка, которая могла бы стоить мне жизни. Могла бы… если бы опасной работёнкой не занимался исключительно мой двойник.
Впрочем, и в таком раскладе, прямо скажем, мало приятного. Двойник получил пару серьёзных увечий, которых оказалось недостаточно для его скоропостижной смерти. После того как Лена самостоятельно разобралась с адаптантом, ей пришлось звонить мне, чтобы я в срочном порядке прекратил страдания Второго, деактивировав способность.
Я тогда как раз был в университете. С минуты на минуту подходила моя очередь в аудиторию, где проходил экзамен. И в этот момент страдальческий опыт Второго мне был вообще не в кассу.
— По твоим прикидкам, через сколько он скопытится? — спросил я Лену, когда та описала ситуацию по телефону.
— Ну… — прозвучал её задумчивый голос в гарнитуре. — Не похоже, что скоро. Если оказать ему надлежащую помощь, может, даже выкарабкается. Но в этом же нет смысла, так? Ты, вообще, почему спрашиваешь?
— Да как бы… Мне прямо сейчас экзамен сдавать. Не охота сбивать настрой, знаешь ли. Ничего, если я развею его где-то через полчасика?
— Секунду… — сказала Лена и обратилась ко Второму: — Данила, слушай, Первый говорит, ему сейчас экзамен сдавать. Полчаса потерпишь?
Он отвечал Лене, но дивное звучание того, как он кроет меня трёхэтажным матом, донеслось через гарнитуру и до моего уха.
Обращаясь уже ко мне, Лена спросила:
— Слышал?
— Ага… Кажется, ему хреново… Тем больше причин отключить его через полчаса.
— Ты сейчас серьёзно?
— Ну да. Я и так сыт по горло предсмертными впечатлениями. Можно хотя бы не одновременно с экзаменом?
— Тебе не кажется, что за эти полчаса ты накопишь лишних впечатлений?
— Накоплю, не спорю. Но расплата будет потом. А сейчас…
Я услышал, как Лена с лаской в голосе успокаивает Второго. И, в отличие от оскорблений двойника, этот момент меня пронял. Если даже непробиваемая Лена проявила сочувствие — дела его очень плохи.
— Данила, может, я и не вправе такое говорить, но… У тебя ужасное отношение к себе, ты в курсе?
Шумно вздохнув, я поднял взгляд и попросил вселенную дать мне сил.
— Он реально мучается. А тебе с этим потом ещё жить…
— Ладно, ладно, понял я… Как там обстановка, свидетели есть? Его уже можно выключать?
— Да, всё нормально, действуй.
— Эх…
Я отошёл подальше от аудитории и остальных студентов, чтобы никто не видел, как меня кроет во время слияния сознаний. Сконцентрировал внимание на интерфейсе, сделал пару размеренных вздохов.
— Данила, ничего не происходит, — озадаченно сказала Лена, всё ещё остающаяся на связи.
— Да-да, сейчас… Ну, понеслась.
Я отключил двойника и через секунду почувствовал пронизывающую боль и мгновенно поглотившую меня ненависть к себе.
С явным облегчением Лена сказала:
— О, пошло дело…
Помимо гнева, я также почувствовал и благодарность напарнице. Как же здорово, что она уговорила Первого, этого мудака… то есть меня…
Когда тело Второго полностью развеялось, боль улетучилась. Но, как обычно, остались противоречивые чувства и воспоминания о предыдущем моменте. К синхронизации сознаний я уже был более-менее привычен, но в этот раз она заняла чуть больше времени. Если отношение ко всем вокруг можно было согласовать на раз-два, то конфликт с самим собой как с отдельным человеком разрешался несколько сложнее.
— Ты как? — снова послышался голос Лены в гарнитуре.
Поморщившись, я потёр глаза и тряхнул головой.
— Пойдёт… Недовольство собой малость выше обычного, но как-нибудь переживу.
— До сих пор удивляюсь: и как ты только укладываешь всё это в голове?
— Тут главное прийти к общему знаменателю… Второй заслуживает презрения, так как накосячил с адаптантом, а Первый — потому что помедлил с помощью. В итоге мы оба, то есть я заслуживаю презрения. И поскольку мы в этом мнении едины, конфликт исчерпан. Да-да, знаю: та ещё шиза… Но тебе, наверное, есть что добавить. Ситуация с адаптантом, прямо скажем, вышла не очень.
— Не без этого. Как закончишь в университете, позвони. Встретимся, проведём разбор полётов.
— Меня ждёт разнос?
— Просто обсудим. Мне кажется, тебе и своей самокритики достаточно.
— Это не может не радовать, спасибо… И спасибо за заботу о Втором. Ты просто душка.
— Мне не нравится, когда ты так меня называешь.
— А как тебе нравится?
— По имени.
— А как насчёт Леночки?
— Нет.
— То есть Дмитрию можно, а мне нельзя?
— Он мне в отцы годится.
— И это его оправдывает?
— Данила.
— Что?
— Ты со мной флиртуешь?
— Возможно.
— Тебе разве не пора на экзамен?
— Для начала хорошо бы прийти в себя. Ты очень помогаешь. Можешь поговорить ещё минутку?
