Джордан пощелкал пальцами перед носом Джейса.
— Эй, ты сосредотачиваешься?
Джейс нахмурился.
— Сосредотачивался, пока мы не забрели на территорию плохих частных объявлений.
— Ладно, какие вещи вызывают у тебя спокойствие и умиротворение?
Джейс снял ладони с коленей — в позе лотоса у него сводило запястья — и откинулся на руки. Прохладный ветерок шелестел несколькими сухими листиками, до сих пор цепляющимися за ветви деревьев. Бледное зимнее небо придавало листьям особую элегантность, как зарисовки пером и тушью.
— Убийство демонов, — ответил он. — Хорошее аккуратное убийство очень расслабляет. А вот небрежные наоборот раздражают, потому что после этого тебе нужно подчищать…
— Нет, — вскинул руки Джордан. Под рукавами его рубашки виднелись опоясывающие руки татуировки. Шанти1, шанти, шанти. Джейс знал, что это означает «мир, приносящий понимание», и нужно произнести слово три раза каждый раз, когда читаешь мантру, чтобы успокоить свой разум. Но его в последнее время, похоже, ничего не успокаивало. Огонь в венах ускорял мышление, мысли налетали слишком быстро, одна за другой, как взрывающиеся фейерверки. Цветные сны, яркие и насыщенные, словно картины маслом. Он пытался обучить себя сам, час за часом проводя в комнате для тренировок: кровь, синяки, пот и однажды даже сломанные пальцы. Но не продвинулся дальше раздражающих Алека просьб об исцеляющих рунах, а самым незабываемым стало то, когда он случайно поджег одну из поперечных балок.
Именно Саймон заметил, что его сосед медитировал каждый день и говорил, что если ввести это в привычку, то неконтролируемые приступы гнева, часто являющиеся частью превращения в оборотня, уйдут. А там уже и Клэри подключилась, предложив Джейсу «тоже попробовать», и вот они здесь, на его втором сеансе. Первый сеанс закончился тем, что Джейс прожег знак в деревянном полу у Саймона и Джордана, поэтому оборотень предложил вторую попытку провести на улице, дабы предотвратить дальнейшее повреждение имущества.
— Никаких убийств, — сказал Джордан. — Мы стараемся, чтобы ты ощутил умиротворение. Кровь, убийства, война — все эти вещи мирными не назовешь. Разве тебе больше ничего не нравится?
— Оружие, — сказал Джейс. — Мне нравится оружие.
— Я уже начинаю думать, что тут проблема личной философии.
Джейс наклонился вперед, прижав ладони к траве.
— Я воин, — проговорил он. — Меня вырастили воином. У меня не было игрушек, но было оружие. До пяти лет я спал с деревянным мечом. Моей первой книгой стала средневековая демонология со светящимися страницами. Первые песни, которые я выучил, — это песнопения изгнания демонов. Я знаю, что умиротворяет меня, и это не песчаные пляжи, не щебетание птиц в тропических лесах. Я хочу иметь оружие в руках и стратегию побеждать.
Джордан спокойно посмотрел на него.
— Так ты хочешь сказать, что умиротворение тебе приносит война.
Джейс поднял руки вверх и встал, отряхивая с джинсов траву.
— Вот теперь верно.
Он услышал хруст сухой травы и обернулся, заметив Клэри, ныряющую между двумя деревьями и выходящую на поляну. Саймон шел в нескольких шагах позади нее. Клэри сунула руки в задние карманы и рассмеялась.
Мгновение Джейс наблюдал за ними: есть что-то такое в том, чтобы наблюдать за людьми, когда они об этом не догадываются. Он вспомнил тот второй раз, когда увидел Клэри, в главном зале кофейни «Джава Джонс». Она смеялась и болтала с Саймоном, как и сейчас. Он вспомнил незнакомый укол ревности в груди, перехвативший дыхание, и чувство удовлетворения, когда она оставила Саймона и пришла поговорить с ним.
Все меняется. Он уже избавился от той съедающей его ревности к Саймону и теперь за его упорство и бесстрашие невольно испытывает к нему уважение, действительно считая другом, хотя и вряд ли когда-нибудь произнесет это вслух. Джейс видел, как Клэри обернулась и послала ему воздушный поцелуй, локоны ее рыжего хвостика подпрыгнули. Она такая маленькая: нежная и кукольная, как думал он когда-то, пока не узнал, насколько она сильная.
Девушка направлялась прямо к Джейсу и Джордану, пока Саймон взбегал по скалистой тропе туда, где сидели Алек и Изабель. Он опустился рядом с Изабель, которая тут же наклонилась, чтобы что-то ему сказать, черная завеса волос закрыла ее лицо.
Клэри остановилась перед Джейсом, с улыбкой покачиваясь на пятках.
— Ну, как продвигается?
— Джордан хочет, чтобы я думал о пляже, — мрачно произнес Джейс.
— Он упрямец, — обращаясь к Джордану, сказала Клэри. — Он хотел сказать, что ценит это.
— Вообще-то нет, — проговорил Джейс.
Джордан фыркнул.
— Если бы не я, то ты бы сейчас скакал по Мэдисон-авеню и изрыгал вспышки из всех отверстий. — Он поднялся на ноги и накинул свою зеленую куртку. — Твой парень сумасшедший, — сказал он Клэри.
— Да, но он хорош, — ответила Клэри. — Что есть, то есть.
Джордан скорчил гримасу, но она была добродушной.
— Я ухожу, — сказал он. — Хочу встретиться с Майей в центре города.
Он с усмешкой отсалютовал и ушел, скользнув между деревьями и исчезнув тихой поступью волка, каким и был внутри. Джейс смотрел, как он уходит. «Тоже мне спаситель», — подумал он. Шесть месяцев назад он бы не поверил, если бы кто-нибудь ему сказал, что он будет брать уроки поведения у оборотня.
За последние месяцы у Джордана, Саймона и Джейса наметилось какое-то подобие дружбы. Джейс не смог не воспользоваться их квартирой в качестве прибежища от каждодневного давления Института и напоминаний о том, что Конклав по-прежнему не готов к войне с Себастьяном.
Erchomai. Слово коснулось разума Джейса, словно прикосновение перышка, заставив его вздрогнуть. Он видел крыло ангела, вырванное из тела и лежащее в луже золотистой крови.
Я иду.
— Что случилось? — спросила Клэри, Джейс вдруг показался ей таким далеким. С тех пор, как священный огонь вошел в его тело, он стал уходить в свои мысли. У нее было ощущение, что это побочный эффект от подавляемых эмоций. Клэри почувствовала угрызения совести: Джейс, когда она встретила его, был таким сдержанным, лишь маленькие частички его настоящего «я» просачивались сквозь трещины его личной брони, как свет сквозь щели в стене. На то, чтобы сломать эту защиту, ушло много времени. Однако теперь огонь, текущий в его венах, в целях безопасности заставлял его снова возводить стены, подавлять эмоции. Но когда огонь исчезнет, сможет ли он снова их снести?
Отозвавшись на ее голос, Джейс моргнул. Зимнее солнце стояло высоко и не грело, оно заострило кости на его лице и проложило отчетливые тени под глазами. Глубоко вздохнув, он потянулся к ее руке.
