А еще через какое-то время я отрубился. В смысле, полностью выключился из мира, не перестав, впрочем, передвигать конечностями. Словно сомнамбула. Чисто на автопилоте.
В сознание меня вернул железный столб. Кажется, это был обычный фонарь, расположенный возле железнодорожного переезда. Я стоял, обняв его словно женщину, тупо вращая глазами, покачиваясь и пытаясь сообразить, куда же меня занесло. А занесло меня, как выяснилось, на станцию «Водники», другой конец города, откуда до общаги пехать и пехать.
– А ну пошел отсюда, алкаш! Сейчас милицию вызову.
Вышедшая из будки обходчица погрозила мне красным флажком, сплюнула и, поправив жилет, вернулась обратно в каморку.
В милицию я не хотел и потому, бросив подпирать столб, двинулся в сторону родимого общежития. Вдоль железки. Покачиваясь на ходу. Один на один со своими невеселыми мыслями.
Время от времени бредущую по путям фигуру выхватывал светом несущийся по рельсам состав. Обиженно и натужно гудя, заставляя меня отходить в сторону, уступать дорогу, сползать по щебеночной насыпи, а затем возвращаться. Чтобы опять – по шпалам, опять по шпалам. Как в песне.
В голове было пусто. Словно бы кто-то разом отключил питающие мозг цепи. Вырвал будущее, отнял прошлое, отобрал настоящее. И этим кем-то был я. Я сам. Сам, собственными руками лишивший себя всего. Всего, что было мне дорого.
Я ненавидел себя, ненавидел этот мир, это время, подарившее мне любовь и ее же потом отнявшее. Да, я теперь знал. Точно знал, что любил эту девушку. Нет смысла себя обманывать, когда уже все закончилось. Закончилось навсегда. Окончательно и бесповоротно. Навечно…
– Разрешите, товарищ генерал?
– Заходи, Константин.
Хозяин кабинета оторвался от разложенных на столе бумаг и коротко махнул рукой, предлагая вошедшему занять кресло напротив. Когда тот уселся, генерал не спеша пригладил ежик седых волос и вопросительно посмотрел на гостя.
– Ну? Чем порадуешь, Константин Николаевич?
– Установочные данные мы дополнили, – ответил Ходырев, доставая из кожаной папки два бумажных листа. – Это то, что получено из опросов лиц, контактировавших со Свояком.
– Негусто, – покачал головой генерал, просмотрев написанное. – А что насчет его прежних связей?
– Выявляем, Петр Сергеевич. Запрос в местное управление уже отправлен. Ожидаем ответа.
– Плохо. Очень плохо, – констатировал, откинувшись в кресле, начальник. – Медленно работаем, Константин.
– Петр Сергеевич, непосредственно по Свояку работаем только мы со Смирновым, – развел руками майор. – Но, если дадите добро, привлечем еще кого-нибудь, не слишком загруженного.
Генерал на пару секунд задумался.
– Нет, пожалуй, не стоит. Двоих вас пока более чем достаточно, – сообщил он после короткой паузы, а затем вновь посмотрел на Ходырева. – Справочку я, кстати, твою прочитал. Прочитал и, прямо скажу, остался весьма недоволен.
– Чем именно? – тут же подобрался майор.
– Чем именно? Хм, – Петр Сергеевич усмехнулся и, чуть подавшись вперед, продолжил. – Какая-то она у тебя… слишком уж благостная получилась. Типа, все прошло на ура, мы всех победили, клиент под колпаком у Мюллера.
– Ну-у, это вроде бы как личные впечатления, – протянул Ходырев. – В любом случае, я старался быть объективным.
– Личные впечатления, говоришь? – прищурился собеседник. – Твои впечатления? Или все-таки впечатления Михаила и, хм, остальных фигурантов?
Под пристальным взглядом начальника майор слегка покраснел, но все же ответил. Честно ответил:
– Моих там самая малость. По большей части, впечатления конкретно Смирнова.
– Вот. Что и требовалось доказать, – генерал сложил руки в замок и с довольным видом уставился на подчиненного. – Не буду сейчас касаться всего, но то, что ты изложил по событиям в бильярдной, хоть в целом и соответствует действительности, однако в оценках у меня с тобой имеются расхождения. Серьезные расхождения.
– Оценках действий объекта? – осторожно поинтересовался Ходырев.
– По действиям и реакциям Свояка у меня лично вопросов нет. Он-то как раз действовал очень и очень неплохо. В отличие от вас, профессионалов и специалистов.
– Мы где-нибудь прокололись?
– Почти прокололись, – нахмурился Петр Сергеевич. – Первая часть операции в общем и целом прошла удовлетворительно. Парнишка и капитан отыграли ее как по нотам. Даже я впечатлился. Но вот потом… Вот ты мне скажи, Константин, почему ты не проинструктировал наших армейских?
– Я их проинструктировал, – набычился Ходырев.
– Значит, плохо проинструктировал, – отрезал Петр Сергеевич. – Когда началсь драка, чем они должны были в первую очередь озаботиться?
– Обеспечением безопасности объекта, – выдавил из себя майор.
– Правильно говоришь. А они что сделали?
– Постарались ее обеспечить.
– Нет, Константин. Они покрасоваться решили. Решили сначала мошенников отмудохать, а о главном забыли.
– Да не забыли они, Петр Сергеевич…
– Нет, забыли! Сам наблюдал. Еле удержался, черт вас возьми, чтобы самому не вмешаться.
Ходырев вздохнул, но на этот раз возражать не решился.
– Ладно бы дело только армейцев касалось, – продолжил тем временем генерал. – Кривошапкин у нас в штате не состоит, мог и увлечься или не сориентироваться по-быстрому. Но Смирнов-то, Смирнов! Ты же его сам постоянно хвалил, а тут… Эх!
Петр Сергеевич махнул обреченно рукой, выбрался из-за стола и не спеша прошелся по кабинету.
– Чем он у тебя думал, когда все началось? Головой или каким-то иным местом? Перед кем он там решил повыпендриваться? Передо мной что ли? Так я не барышня, чтобы передо мной хвост распушать. На кой черт ему понадобились все эти броски, ногодрыжества? Оставил пацана один на один с вооруженным бандитом и хоть бы хны… Ну что молчишь, товарищ майор? Нечего, выходит, сказать.
– Нечего, товарищ генерал, – понуро ответил Ходырев, вставая и вытягиваясь перед начальством. – Моя вина.
– Понятное дело, твоя, чья же еще, – кивнул генерал, возвращаясь за стол. – Да не стой ты столбом, Константин. Чай, не парад принимаешь.
Майор перевел дух и опустился обратно в кресло.
– Короче, так, – продолжил Петр Сергеевич. – Разберете с Михаилом ситуацию еще раз, а потом отправишь его ко мне. С ним я поговорю отдельно.
– Есть, товарищ генерал, – отозвался Ходырев. – Разберем. Отправлю.
– Хорошо. Идем дальше. Каково твое личное мнение о Свояке? Только коротко и по существу, что-то вроде психологического портрета.
Майор ненадолго задумался, а затем, тщательно подбирая слова, начал докладывать:
– Целеустремленный. Решительный. Хорошо просчитывает ситуацию. На изменение обстановки реагирует адекватно. Не трус. Хорошо идет на контакт. Отношения выстраивает ровные, но излишней доверительности не допускает. Всегда остается в рамках. Высокий уровень интеллекта. Характер…
– Нордически твердый. Беспощаден к врагам Рейха, – рассмеялся Петр Сергеевич. – Ну прямо Штирлиц какой-то.
– Да, есть немного, – улыбнулся в ответ Константин. – Есть в нем нечто такое… странное. Внешне – пацан сопливый, но, если приглядеться повнимательнее, то какое-то, хм, двойное дно ощущается, причем довольно отчетливо.
– А как у него складываются отношения с женским полом? – неожиданно сменил тему старший по званию. – Девушка у него есть?
– Сложно сказать. Возможно, есть, но… – майор слегка усмехнулся. – В общем, в порочащих его связях замечен не был.
– Жалко, – генерал побарабанил пальцами по столешнице. – Парень он видный, девушкам такие нравятся. Через его девушку мы бы многое могли прояснить.
– Предлагаете его с кем-нибудь… э-э-э… познакомить? Среди тех, кто нам помогает, кандидатуру подыскать можно. Есть у нас на примете молодые, незамужние, симпатичные.
– Да бог с тобой, Константин. Мы же не сводники, – отмахнулся от предложения Петр Сергеевич. – Сам найдет, надо только не упустить момент… Хотя…
– Попробуем?
– Нет. Пробовать мы ничего не будем. Мы сделаем вот что. Как только придет ответ на запрос, ты сразу свяжись с территориалами, договорись обо всем и смотайся в его родной город денька на три, на четыре. Если у Свояка и имеется какая-то пассия, то, скорее всего, обзавелся он ею еще до поступления в институт.
– Может, лучше Михаила пошлем? Ему полезно проветриться.
– Не стоит. По возрасту Смирнов к Свояку ближе, чем ты. Так что ему лучше не отвлекаться, пусть налаживает контакт. И Кривошапкина пусть тоже задействует. Думаю, тот не откажется.
– Хорошо. Сделаем, – кивнул Константин. – Какую легенду мне в командировке использовать? Придется ведь с учителями общаться, с одноклассниками Свояка, друзьями, приятелями. В лоб, конечно, было бы проще, но как-то оно, на мой взгляд, не очень…
