– Тем, какой ты весёлый и сильный, – шепчу я. – Тем, что с тобой легко и весело, тем, какой ты на самом деле. Не надо пускать мне пыль в глаза.
– Хорошо, не буду, – обещает Санаду с лёгкой дрожью в голосе.
Опять чувствую, как обмирает его сердце, и эмоции захлёстывают, затрагивают самые глубины души.
Улыбнувшись, падаю на кровать рядом с Санаду и лукаво уточняю:
– Так что ты там говорил о способе справиться с накопленной усталостью от переизбытка ощущений?
– М-м, – Санаду приподнимается на локте и оглядывает меня. – Вообще-то я хотел предложить массаж.
– Звучит восхитительно, – хмыкаю я.
Что не удивительно, но приятно – Санаду прав.
***
На массаже я самым неожиданным образом засыпаю. Сказываются ли недавние волнения или перелёт с загулами, или тот самый переизбыток впечатлений, но просыпаюсь только утром.
Нет, не так: мама с трудом расталкивает меня утром и сообщает, что мне вообще-то пора на мою свадьбу.
В первые секунды я ничего не понимаю.
Потом до меня доходит.
А когда сажусь на кровати и провожу ладонями по лицу, вспоминаю, что вчера должна была приехать дочь Санаду с её мужем, а я пропустила наше знакомство.
– Санаду велел передать, – заходит в спальню бабуля и протягивает мне чашку кофе.
Вдыхая горьковатый аромат, я невольно улыбаюсь: умеет Санаду заботится.
– Визажистка уже ждёт, – нарушает миг блаженства мама.
– Но Санаду сказал, чтобы ты расслабилась и не спешила, – ухмыляется бабуля. – Свадьба без невесты не состоится, поэтому все подождут столько, сколько надо.
Ну да, индивидуальное бракосочетание в замке – это вам не церемония в ЗАГСе в чётко определённое время в очереди таких же сочетающихся.
– Вы видели его дочь? – спрашиваю между глотками кофе.
Для вампирского организма его бодрящие свойства ничтожно малы, но психологически он действует.
– Анастасия на тебя похожа, – отвечает мама. – Такая же самостоятельная. И молодая.
С намёком таким смотрит.
– Мам, вампиры не стареют, – напоминаю тихо. – Она не обиделась, что я её приезд проспала?
– Нет, она пообедала, потом с мужем на конях уехала кататься, а вечером тоже спать легла. Мне показалось, ей немного неловко общаться с Санаду.
– Они недавно познакомились, – прикрывшись ладонью, зеваю, – он о ней не знал.
Меня снова пробивает на зевок, и я присасываюсь к чашке.
***
Визажистка делает из меня человека. Прямо натурально, когда смотрю в зеркало после её обработки – вижу юную девушку в мерцающем белом платье, а не новообращённую вампирятину.
Недоверчиво касаюсь цветочного венка, проверяя, соответствуют ли мои движения отражению – соответствуют.
Последний штрих – драгоценности. В них я тоже решаю придерживаться принципа «в кантонской свадьбе обвешаюсь» и ограничиваюсь нитью жемчуга. Смотрится стильно и нежно.
Мама, платочком утирая слёзы, фотографирует меня на смартфон:
– Ты такая красивая!
Я оглядываю себя со всех сторон. В хорошем физическом состоянии я в вампиризм вошла, в очень хорошем. Даже, пожалуй, идеальном.
Серия щелчков телефонной фотокамеры отвлекает от размышлений о красоте фигуры и подчёркивающем её платье.
Волнение, ещё вчера казавшееся таким одуряющим, сегодня меня не мучает. Массаж и сон творят чудеса. И Санаду творит чудеса. А ещё он мандражирует, ожидая, когда же я появлюсь на церемонии. Очень ему хочется скорее услышать моё «Да».
***
Свадьба в тесном кругу самых близких прекрасна: не надо держать себя в жёстких рамках и опасаться, что сделаешь что-то не так, ведь все поймут любой промах; не ловишь на себе неприязненных взглядов, знаешь, что все здесь за тебя рады. В таком формате это действительно похоже на таинство.
Зал утопает в цветах. Их сладкий аромат пропитывает воздух. В центре – островок гостей. И Санаду, замерший на возвышении под аркой из цветов, восхищённый.
Не думала, что ему может идти белый цвет, но в белом костюме Санаду восхитителен. Принц без белого коня, но в белом.
Его губы вздрагивают, улыбка отражается в глазах, словно наполняет эти тёмные омуты светом.
Как в кино, папа ведёт меня под руку к алтарю.
Под вспышки фотокамер мы шагаем среди цветов, проходим между мамой, бабулей, дедушкой и черноволосой девушкой и её таким же черноволосым спутником с выдающейся шириной плеч.
Дочь Санаду Анастасия и её муж отвлекают моё внимание лишь на мгновение, на краткий миг своим присутствием они вырывают меня из восторженного опьянения, но взгляд Санаду снова захватывает меня, и я тону, тону в его глазах, в его чувствах.
– Передаю из рук в руки, – немного нервно произносит папа и вручает Санаду мою ладонь.
Мурашки пробегают по коже. Санаду улыбается, сжимая мои пальчики. Встаёт рядом.
Я поднимаю взгляд на мужчину перед нами. Даже как-то рефлекторно ожидаю увидеть священника, как в фильмах, но это представитель консульства – мужчина в строгом сером костюме и с папкой в руках. Церемонию он проводит на русском языке, как в самом обычном ЗАГСе, и когнитивный диссонанс от того, что нам при таком начале торжества после росписи в папке штампуют паспорта соответствующими пометками, вызывает у меня искреннюю улыбку.
Хорошо ещё, что смеяться в голос не начинаю, хотя, судя по хитрому взгляду надевающего мне кольцо на палец Санаду, он не против такого поворота. Так мы и переглядываемся, пока меняемся кольцами и выездной «сотрудник ЗАГСа» читает нам поздравительную речь.
– Объявляю вас мужем и женой, можете поцеловать невесту.
Санаду решительно обхватывает меня за талию и прижимает к себе, смотрит в глаза. Наши сердца одновременно обмирают. Сверкают вспышки. Но весь мир отступает, остаёмся только мы.
Пальцы Санаду скользят по моей шее, щеке, убирают за ухо упрямую кудряшку. Я улыбаюсь этой неспешности и предвкушению, хитро-довольному блеску чёрных глаз, лёгкой дрожи вожделения.
Подцепив мой подбородок пальцами, Санаду медленно склоняется. Вспышки заливают всё ослепительным светом, нежно играет музыка. Настоящая сказка. Губы Санаду касаются моих, и он прижимает меня к себе крепко-крепко. Я изгибаюсь в его руках, целую, отдаюсь этому упоительному моменту.
А дальше – танцы среди цветов. Такая привычная земная музыка и Санаду рядом, близко-близко. Мы бы так и танцевали до утра, если бы не гости: выслушать поздравления, перекусить с ними и танцевать, танцевать, ощущая тепло друг друга, глядя глаза в глаза, переживая этот миг вместе…
***
До настоящего знакомства с Анастасией доходит только на следующий день: накануне она тактично не отрывает нас от танцев, ограничиваясь лишь пожеланиями счастья.
Зато утром (очень поздним, потому что кое-кто черноглазый решил оторваться по полной, ведь ночь брачная, «как её проведёшь, так жить и будешь») у нас появляется возможность поговорить спокойно: муж Анастасии гуляет по парку, потому что с растительностью в Нараке пока не очень, мои мама с папой, похваставшись пятью тысячами лайков в инсте мамы на свадебное фото с поцелуем, уходят в сауну, а дедуля уводит бабулю (у неё блог пожиже и лайков на мои свадебные фото всего по тысяче) повторить экскурсию по винодельне.
Так мы оказываемся за столом втроём.
Санаду – неловко. Мне – нормально. Анастасии, судя по блеску тёмных глаз, немного забавно от ситуации.
Никакой политики: обсуждаем музыку, фильмы (у Санаду в силу обстоятельств вкусы ближе к пристрастиям времён молодости наших родителей, но музыкой его контрабандисты снабжали в ногу со временем), этот камерный замок, виноградники, лошадей, разницу в быте Эёрана, Нарака и Земли. Позже к нам присоединяется довольно флегматичный на мой взгляд муж Анастасии – Леонхашарт. Впрочем, его незаметность в разговоре может быть следствием желания дать возлюбленной пообщаться с отцом. Мне, наверное, тоже стоит болтать поменьше, но у нас с Анастасией больше точек пересечения, поэтому молчать трудно.
