— Боюсь, вы ошиблись, — наконец, заговорил один из них. — Здесь нет никакой гильдии. Мне искренне жаль, но у вас неверная информация.
Как я и предполагал.
— И про господина Толда вы конечно же отродясь не слышали? — почти утвердительно произнёс я.
— Ещё раз сожалею, но нет, не слышали.
Эхэ-хэ!
— А чего тогда кивали? — в лоб спросил я.
Гм… Судя по появившейся растерянности в их глазах, они и сами этого не заметили.
— Ладно, парни, я всё понимаю, но мне надо попасть внутрь, поэтому давайте всё сделаем мирно. Я драки не хочу, а смерти тем более! Мне надо только поговорить.
После моих слов они некоторое время молча рассматривали меня, видимо, пытаясь оценить, какие будут последствия, если они пропустят такого человека внутрь. Итогом этого молчаливого разглядывания стал довольно закономерный вопрос:
— Вы, вообще-то, кто?
— Хисп, — лаконично ответил я.
Вай! Два раза вай! Видимо, моё имя уже становится популярным, иначе как ещё объяснить синхронный шаг в разные стороны от меня? И вовсе я не страшный, просто так выгляжу.
— Не сочтите за грубость, — приторно-сладко произнёс второй, — но не вы ли тот самый Хисп, который был в свите лорда Гротена?
— Было такое дело, — кивнул я.
Секунда молчания и резюме:
— Можете заходить.
Отвернувшись от меня, они, разделившись, неторопливо зашагали по улице, как и до моего появления, внимательно осматривая прохожих, которых по ходу дела успевали обчищать многочисленные личности, причём на этом поприще явно преуспевал малолетний пацан. Не знаю, как так получилось, но я откровенно прозевал, что во время нашего недолгого разговора за моей спиной стянулись значительные силы местного ворья, которые в данный момент рассасывались вдоль улицы.
Пока я шёл то небольшое расстояние до двери, заходил внутрь и осматривался, успел быстро проанализировать всё произошедшее. Получился закономерный вывод, что, сколько бы ни стянулось ворья к месту разговора, никто из них даже в мыслях не хотел на меня нападать, а посему интуиция и молчала, не подавая никаких тревожных сигналов. Интересный получался расклад и, главное, весьма опасный для моего здоровья.
Хмыкнув своим мыслям, я внимательно осмотрел пустую и довольно маленькую прихожую, в которой, помимо ковра на полу, имелись два ряда обыкновенных и совершенно незатейливых крючков под одежду, идущих по обеим стенам, и дверь непосредственно в дом. Сняв уделанные грязью сапоги, я скромненько поставил их в сторонке от порога, после чего прошёл пару метров и потянул за ручку внутренней двери, за которой оказался небольшой коридорчик с ответвлениями в разные части дома. Минута ходьбы по совершенно пустому дому, и в одной из самых обычных спален я нашёл ещё одну дверь, открыв которую, увидел уходящую вглубь лестницу с постеленным на ней красным ковром. Также, кроме лестницы, имелись навешенные на обычные каменные стены шары магического света, небольшие головы драконов держали эти шары в своих зубах. Создавалась полная иллюзия, что тела этих дракончиков действительно вмурованы в камень. Я даже одну голову придирчиво ощупал руками, но и после этого иллюзия не развеялась. Классно сделали! Обязательно подвал себе так же обустрою. Полез, значит, за маринованными грибочками, а там красный ковёр, картины на стенах и дракончики в попытках проглотить магические светильники. Картин, правда, на этих стенах не было, но ведь надо же привносить свежую струю в давно знакомые вещи?
Спуск оказался довольно длинный. Метров на тридцать под землю я точно спустился, а спустившись, оказался в большом коридоре, уходившем в разные стороны. Всё та же красная дорожка, головы дракончиков и отсутствие картин… Куда идти? Типы наверху точно знали, что в доме никого нет и мне придётся спускаться сюда, и всё равно смолчали. Вот ведь гады! Впрочем, направление я выбрал довольно быстро. Да и куда я ещё мог пойти? Ноги потопали налево прежде, чем мозг успел отдать соответствующую команду. Около получаса я вынужденно бродил по многочисленным ответвлениям коридора. Только теперь вместо спален, кухни и зала, которые я нашёл наверху, здесь наткнулся на винные бочки, комнату, полностью забитую каким-то хламом, комнату с кучей двухъярусных кроватей и уже под самый конец получаса пришёл туда, куда, видимо, и должен был прийти.
Скромненько постучавшись в деревянную дверь, из-за которой раздавались голоса, я тихо проскользнул внутрь. М-да… я думал, тут человека три, но, когда на меня уставились человек тридцать, не сдержал удивления и мои брови поползли вверх. Комната представляла собой этакую университетскую аудиторию, только вместо студентов, тетрадок и ручек (где вы видели студента с учебником на парте?!) за «партами» сидели люди разнообразного возраста, а перед ними лежали ножи, мечи и прочие представители мира холодного оружия. И вместо преподавателя за столом сидел… думаю, сам Жирный Толд, потому как если эта груда сала не подходила под слово «жирный», то я уж и не представляю, каким бы тогда должен был быть Толд. Впрочем, злые языки вполне могли пошутить так в отношении маленького и худенького паренька. Помнится, был у меня знакомый, который при росте под два метра имел вес, едва превышающий полсотни килограммов, хотя с виду дистрофиком не выглядел. Звал я его «Мелкий», так и здесь могли пошутить над главой гильдии, но, судя по всему, этот Толд заслужил своё прозвище совсем не в результате чьей-нибудь шутки, он просто был самым настоящим Жирным Толдом!
Вот почему так? Вместо нормальных размышлений мне в голову полезла всякая хрень, вроде воспоминаний о Мелком, рассуждений о прозвище Толда и ещё полдесятка совершенно неуместных мыслишек вплоть до пары скабрёзных анекдотов. Точно — придурок! Хорошо хоть, заняли эти так называемые мысли очень малый промежуток времени и никто ещё не успел должным образом среагировать на моё появление. Зато я, вернувшись к действительности, не растерялся.
— Извините за опоздание! — покаянно произнёс я и, присев рядом с довольно внушительных размеров тушей, взмахнул рукой: — Да вы не обращайте на меня внимания, продолжайте, продолжайте! А я посижу здесь тихонько, послушаю…
Увы! Меня не поддержали…
— Ты кто такой?!! Как прошёл?!!
Скажу честно, для такой огромной массы орёт он дай боже, я-то рассчитывал на повизгивание в стиле Бонемара, а не на рёв реактивных двигателей.
— Я неоднократно говорил, что я — человек! А также всегда добавлял насчёт того, что это звучит гордо. Ну, а прошёл ногами, топ-топ… Ещё помнишь, как надо ходить? Нет? Да? Удивлён!
Мне уже искренне стало интересно, веди я себя так в моём мире — какая бы была реакция? Некоторые закидоны я и у себя выделывал, но тогда я был во много раз адекватнее и спокойнее, но реакция… реакция была одинаковой и для нашего мира, и для этого. Я их явно заинтриговал. Всё-таки столь наглое поведение среди стольких не совсем чистых на руку людей должно иметь хоть какое-то объяснение. Если не боюсь, значит, для этого у меня есть серьёзные основания, конечно, при условии, что я не какой-нибудь полный псих с мозгами набекрень.
Может, я и не читал мысли сидящих здесь людей, но верное направление явно угадывал. Бедные, бедные воры. Не удержавшись, я заулыбался, чем ещё больше насторожил своих скорее слушателей, нежели собеседников. Ну не говорить же им, что я как раз по второму варианту? Тому, где псих с мозгами набекрень. Пусть лучше буду проходить по первому, так разговор получится конструктивнее и содержательнее.
— В общем, я, собственно, по какому поводу, мне бы с господином Толдом перекинуться парой слов. Желательно тет-а-тет, ну или, коль так хочется, могу и наедине, раз два «т» для вас слишком умно, да ещё и с буковкой «а».
Произошедшее дальше я не планировал. Нет! Всё произошло как надо, так было даже лучше, но я этого не планировал, вернее, не предполагал, а то планы имеют одно свойство, но весьма большое и очень нехорошее, в результате чего стараюсь ими не пользоваться. Я думал, придётся набить морду одному-двум… десяткам, и лишь после этого меня допустят до приват-беседы с «достопочтенным и многоуважаемым», но в тот момент, когда у Толда от ярости покраснели глаза, а с губ едва ли не срывалась пена, что-то произошло, и из главы будто воздух выпустили. Он мгновенно успокоился и при этом выглядел едва ли не испуганным. Видимо, не для одного меня такое поведение стало странным: народ уже похватал колющие и режущие со своих столов, но, не дождавшись приказа, теперь недоумённо смотрел на своего главу, а тот, не отвечая на взгляды людей, вытер вспотевший лоб какой-то грязной тряпкой и, ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс:
